Читать книгу "Мститель. Лето надежд - Валерий Шмаев"

– Как, господин майор? – удивленно спросил оберштурмбаннфюрер. – Вашему командованию не интересны солдаты с нечеловеческими возможностями организма?

– Абсолютно неинтересны, Георг. Подобные масштабные эксперименты мог позволить себе только Генрих Гиммлер. Они могут, конечно же, заинтересовать большевиков – ведь только у них есть такие огромные людские ресурсы для продолжения опытов рейхсфюрера СС.

В плену у Советов содержится уже более миллиона немецких солдат и офицеров. Да и своих граждан в северных лагерях у Сталина более чем достаточно. Именно поэтому я совершенно не заинтересован в том, чтобы информация об этих экспериментах дошла до советских десантников.

В таких лагерях содержатся в том числе и люди благородного происхождения, и духовенство, и откровенные уголовники. Мне бы не хотелось, чтобы они вольно или невольно усилили ненавидимую мною страну. Поэтому я сделаю все от себя зависящее, чтобы доставить вас в лагерь бойцов польского Сопротивления.

В то же время у американского командования нет ни пленных немецких солдат, ни большого количества заключенных собственной страны. Так что вам следует подумать, чем вы можете заинтересовать мое руководство. Иначе в этом лагере вы останетесь до конца своей недолгой, но от этого не менее мучительной жизни.

Дело в том, что поляки очень не любят офицеров СС. И поверьте мне на слово, польские солдаты прекрасно знают, что такое отряды СС «Мертвая голова» – слишком много лагерей смерти находится непосредственно в Польше.

Меня же в первую очередь интересуют те подземные хранилища, в которые ваша зондеркоманда возила грузы различного назначения. И не надо говорить мне, что вы не знаете, о чем идет речь.

Чтобы вам было проще, я опять начну задавать вопросы: где находятся эти объекты? Кто отвечал за их строительство? Что в них загружали? Какие грузы вы возили на аэродром транспортной авиации большой грузоподъемности в городе Ополе? Куда отправляются самолеты, улетающие с этого аэродрома?

– Господин майор! Я не знаю, где находятся хранилища. Их на самом деле очень много. Самые большие из известных мне расположены в подземельях Кенигсберга и в «Лагере дождевого червя» – это подземный… – Тут я перебил эсэсовца:

– Вы сознательно вводите меня в заблуждение, Циммерман. «Лагерь дождевого червя» относится к фортификационным сооружениям Вермахта. Эти сооружения никакого отношения к рейхсфюреру СС иметь не могут. Еще одна попытка увести наш разговор в сторону, и я начну отрезать у вас пальцы. Мне надоело слушать ваши фантастические бредни.

Меня интересуют проекты особо уполномоченного рейхсфюрера СС по программе «А-4» группенфюрера СС Ганса Каммлера. Того самого Каммлера, который принимал участие в проектировании лагеря смерти «Аушвиц», и того самого Каммлера, который сейчас занимается всеми проектами «оружия возмездия». Если вы мне скажете сейчас, что ничего не знаете, – вы мне станете неинтересны.

– Откуда вы знаете о Каммлере? – потрясенно спросил эсэсовец и тут же получил от меня такой удар по зубам, что слетел на пол вместе со стулом.

Следующие четыре минуты Пооген только орал от боли. От первого удара у него вылетели три передних зуба, но эта мелочь меня совсем не остановила. Четыре минуты – это бесконечно долго для проведения «экстренного потрошения», и «потерявший берега» оберштурмбаннфюрер понял это уже секунд через тридцать, но остановиться я не смог. Да и не хотел, если честно.

Последние секунд сорок Пооген только выл на одной ноте – это очень больно, когда тебе медленно отрезают предварительно сломанный в двух местах палец. На вопли эсэсовца даже «Леший» с капитаном Байковым заскочили и тут же умелись обратно, увидев яростную гримасу на моем лице.

– Я тебе обещал, что порежу тебя на куски? Ты сейчас свой собственный палец жрать будешь! – медленно и с расстановкой сказал я. – Палачи из вашего сра… странного гестапо у меня учились. Я не дам тебе сдохнуть. Говори! Не может быть, чтобы ты ничего не знал. Будешь молчать – я отдам тебя полякам, и ты о побоях от русских десантников мечтать будешь. – Теперь надо было дать небольшую слабину, но и этой мизерной паузы хватило.

Пооген раскололся. Он говорил, говорил… говорил… Его изначальная ипостась – интеллигентнейший профессор Георг Циммерман – прорвалась наружу и, заходясь от дикого, почти первобытного ужаса, выдавала мне все новые и новые пласты информации.

Сейчас Циммерман боялся меня намного больше, чем своего невольного приятеля Людвига Хаузена, запугавшего его еще в тридцать восьмом году, гауптштурмфюрера СС Фридриха Зомменинга с его отборными головорезами и даже рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера. Я не прерывал раздавленного мной Циммермана, для лучшего запоминания конспектируя отдельные темы и только изредка подправляя такой познавательный рассказ наводящими вопросами.

Разумеется, Циммерман многого не знал, но очень многое слышал, додумывал и отмечал в своей бездонной, натренированной запоминанием многочисленных научных трактатов памяти. Основной объем информации был именно второстепенный, но главное он все-таки мне рассказал.

Помимо Ганса Каммлера в окружении Генриха Гиммлера существовал еще один высокопоставленный офицер СС, отвечающий за строительство секретных хранилищ рейхсфюрера во всей Польше и Восточной Пруссии, – штандартенфюрер СС Карл Вильгельм Зезельманн.

Создан и выпестован полковник войск СС Зезельманн был Гиммлером исключительно в противовес оберфюреру СС Людвигу Хаузену и отвечал именно за строительство и охрану уже созданных им тайных укрытий, хранилищ и второстепенных лабораторий.

Местонахождение основного лабораторного комплекса Георг Циммерман тоже выдал. Он жил в не окончательно достроенном комплексе в марте и апреле сорок первого года. Хаузену тогда потребовался переводчик с польского и чешского языков одновременно.

В то время эксперименты точечно ставились именно на этой человеческой языковой группе. Это потом в лабораторию стали массово завозить русских, белорусов и украинцев, а таких переводчиков в распоряжении оберфюрера СС Людвига Хаузена было более чем достаточно.

На данный момент штандартенфюрер СС Зезельманн занимался строительством целой сети хранилищ и секретных лабораторий в Австрии, Чехословакии и Венгрии, а за ним, как собачки на веревочке, неизменно следовали Зомменинг с Поогеном, забиравшие с этих строек определенные группы заключенных.

Где конкретно находились секретные объекты, они не знали – заключенных им передавали в оговоренных населенных пунктах, но это были именно стройки различных секретных объектов. Это тоже были хранилища и лаборатории, о которых ни Адольф Гитлер, ни Ганс Каммлер не знали ни сном ни духом. В этом, расколов Георга Циммермана до донышка, я был уверен на многие тысячи процентов.

Вот только лаборатории ли? Зачем рейхсфюреру СС такое количество секретных лабораторий в горных районах Польши, Чехословакии и Австрии в конце уже проигранной, а в этом у Гиммлера уже не оставалось никаких сомнений, войны?

Рейхсфюрер СС, так же как и Гитлер, был мистиком, но в отличие от Адольфа Гитлера Генрих Гиммлер был практикующим мистиком и каждую мистическую идею ставил на практические рельсы.