Читать книгу "Арфа королей - Джульет Марильер"

– Где… – начинаю я, но Ливаун опять на меня цыкает.

– Погоди, – шепчет она.

В стене за ее спиной появляется трещина. Проклятье Дагды! Да эта махина сейчас рухнет и погребет нас под собой! Но нет. Ни рушащихся обломков, ни грохота крушения, вместо этого… нечто совершенно невозможное. Теперь в стене открывается аккуратная расщелина шириной, достаточной для того, чтобы через нее мог пройти человек с такой фигурой, как у Ливаун. Что она наверняка и собирается сделать. Глупость, риск и безумие, нарушение всех правил. Как в какой-нибудь балладе о великанах и чудовищах. В жизни такого быть не может. Это, должно быть, сон. Но нет, она здесь, прямо у меня перед глазами. Я стою, разинув от изумления рот. Ливаун берет свою сумку, бурдюк и идет к расщелине. Еще миг, и она исчезнет.

Я открываю рот, чтобы остановить ее, но тут же закрываю, так ничего и не сказав. Там Брокк, что бы это «там» ни означало. Мы его слышали. Она пришла сюда найти брата. А меня послали привести их обоих обратно. Я хватаю свои вещи и бросаюсь за ней.

Ливаун останавливается.

– Нет, Дау, – говорит она, не поворачиваясь, – я готова рискнуть своей жизнью, но не твоей. К тому же, кому-то придется отправиться в обратный путь и все объяснить, если… Ты не можешь подождать нас здесь? Чтобы вернуть Брокка ко двору, мне может понадобиться помощь. Если не хочешь, я пойму. Я сама ввязалась в это дело, мне же из него и выпутываться.

Не успеваю я проронить ни звука, как она исчезает в расщелине, которая через миг смыкается за ее спиной, образуя поверхность без единой трещинки. Музыки больше не слышно. Ни единой ноты.

24. Брокк

День выдался самый что ни на есть странный: печальный, пугающий, опасный и удивительный. Я чувствую себя старой тряпкой, которую долго терли о камни, полоскали в ручье, а потом выжали из нее жизнь – всю до последней капли. Но когда Эрнья уходит, я не уступаю порыву прилечь и дать волю мыслям. Песня, которая ей от меня нужна, сама себя не сочинит. Я дал обещание и должен его выполнить.

Сажусь за работу, перебираю струны старой арфы, наигрывая мелодии, пробую фразы, шепчу обрывки куплетов, все еще не способных меня до конца удовлетворить. Гостей приходит мало. После гибели малышки подданные Эрньи притихли. Не думаю, что кто-то из них придет сегодня рассказать мне свою историю. Над опушками и полянами, над прудом и ручьем воцаряется тишина. Когда я записываю на листе из ивовой коры большую часть куплета, тишину нарушают. На подоконник садится крохотная птичка, поворачивает головку и чирикает, словно задавая мне вопрос. Вскоре после этого я слышу, как кто-то начинает петь и играть на свирели. Бросаю перо и вскакиваю на ноги. Это Ливаун! Больше никто не может играть «Скачущего Артагана» в таком невероятном темпе. Она здесь! Она пришла и нашла меня! Я настолько погрузился в работу, меня настолько расстроили и потрясли сегодняшние события, что я совершенно забыл о том, что могло происходить при дворе.

Я выскакиваю в дверь и тут же сталкиваюсь с Эрньей, едва не сбивая ее с ног. Хватаю ее за руки, не давая упасть, и тут же отпускаю.

– Прости… мне жаль… это играет моя сестра! Она, должно быть, здесь, где-то рядом…

– Я слышу ее мелодию. Она еще и пела, там, по ту сторону стены. Твоя сестра – великолепный музыкант.

– Не пускай ее сюда! То есть… Эрнья… миледи… Ей не стоит переступать порог твоего королевства. Но мне надо ее увидеть. Поговорить, объяснить… У меня нет ни малейшего желания подвергать Ливаун опасности. Но я обязан объяснить ей, что происходит.

– Она пришла тебя у нас украсть. Забрать обратно еще до того, как ты сочинишь песнь. Иначе зачем ей было проделывать такой путь?

Свирель смолкает. Становится тихо, но через несколько мгновений я слышу, как поет другой человек, на этот раз мужчина. Голос явно не музыкальный. Поет песню, которую я написал. Кто же это?

– Ступай за мной, – говорит Эрнья.

Пока я шагаю с ней по тропинке к месту общих сходок, невидимый исполнитель, допев одну песню, заводит следующую, совершенно дурацкую – о монстре в платье. Неужели Дау? Когда он заканчивает, его сменяет Ливаун.

Мы с Эрньей выходим на поляну, где под деревьями по-прежнему толпятся ее подданные, а над стеной плывет печальная мелодия «Прощания». Я бросаю взгляд на королеву. До этого она говорила безжалостно и сурово. Но что бы теперь ни читалось на моем лице, его выражение ее явно тронуло – она поднимает руку и гладит меня по щеке, почти как возлюбленная.

– Погоди, – едва слышно просит она.

Ливаун – человек сильный, один из самых сильных из всех, кого я знаю. Но она устала, у нее все чаще перехватывает дыхание, а интонации совсем не те глубокие и яркие, которые так для нее характерны. Прекрасно понимая, что она делает, я хочу к ней присоединиться, чтобы ее сюда пропустили. И она, и я знаем сказки, в которых люди могут попасть в Колдовской мир с помощью магии музыки. В одной легенде даже говорится о той игре ритма, которую мы с Эрньей устроили, когда я сюда пришел. В другой крохотные создания, такие как Шапочка-Крохотка и Травка-Мотылек не могут вспомнить конец песни, и пастух, случайно их услышав, заканчивает куплет за них, получая за это удивительный дар – волшебную свирель.

Я знаю, что сейчас слышу. Это голос человека, который никогда в жизни не сдастся. Человека, который будет продолжать до тех пор, пока не рухнет в изнеможении. В ее голосе слышится непоколебимая воля воительницы с Лебяжьего острова. Ливаун явилась сюда по собственной воле, и что бы ни входило в ее планы, не мне отговаривать ее. Когда ей остается спеть всего несколько тактов, она останавливается перевести дух, и я подхватываю куплет, доводя его до конца: «Но буду поблизости, пусть и невидимый тебе, и буду любить тебя и охранять, пока мы не свидимся в божественном свете».

Над поляной плывет общий вздох собравшихся на поляне подданных Эрньи. Некоторые смахивают слезы. Ливаун даже не знает, насколько уместна эта песнь сегодня, когда они потеряли свою малышку.

– Брокк, как мне, по-твоему, следует поступить? – спрашивает Эрнья. – Ты пообещал остаться, пока не сочинишь песнь. За стену я тебя не пущу, потому что вижу по твоему лицу, что сестра обладает огромной властью над тобой. Если я позволю ей сюда войти, она поможет нам или станет помехой и воспрепятствует нашим планам? От этого зависит будущее Брефны. От тебя. От твоей баллады.

– Мне надо с ней поговорить. Но вы должны гарантировать ей возможность беспрепятственно отсюда уйти.

Я прекрасно понимаю, как звучат мои слова. Рябинник выглядит так, словно с величайшей радостью отпустил бы и меня.

– Простите, мне следовало сказать иначе… Я почтительно прошу вас разрешить ей покинуть пределы вашего королевства, как только мы с ней поговорим. И еще… когда моя сестра будет здесь, мне хотелось бы, чтобы вы самым подробным образом объяснили, чего хотите от этой песни. Рассказали, как она может изменить ход событий в Брефне. Это… может оказаться полезным. Как ей, так и мне.