Читать книгу "Слуга Божий - Яцек Пекара"

— Маддердин? — спросил. — Инквизитор?

— Да, — ответил я.

— Его Преосвященство ждет. Пошевеливайся, человече!

Я проглотил обиду и лишь постарался запомнить эту дерзкую морду. Даст Бог, встретимся в более благоприятных обстоятельствах. Порой даже слуги епископа оказываются в наших мрачных камерах. И уж поверьте, там у них мигом улетучивается презрение к сидящему напротив инквизитору.

Я встал и вошел в комнату епископа. Герсард сидел, склонившись над документами. Правая рука была перебинтована, а значит, слухи о приступе подагры не были пустыми россказнями.

— Маддердин, — произнес он таким тоном, словно было это проклятие. — И почему ты, собственно, до сих пор жив, бездельник?

Он поднял взгляд. По глазам было видно, что крепко выпил. Лицо — в багровых пятнах. Все даже хуже, чем я ожидал.

— Вверяю себя в руки Вашего Преосвященства, — сказал я, низко кланяясь.

— Мордимер, Господом клянусь, отберу у тебя концессию! Что там за ересь в последних рапортах? Что это за Церковь Черной Перемены?

— Не писал ни о чем подобном, Ваше…

— Именно! — крикнул он, и голос его задрожал, а пятна на щеках заалели еще сильнее. — Зачем я тебя держу, дурень, если узнаю о новых ересях от кого-то другого?

Я в жизни не слышал о Церкви Черной Перемены, поэтому решил, что разумней будет промолчать.

— Новая секта, — сказал он, глядя исподлобья, — созданная и ведомая человеком, что зовет себя апостолом Сатаны. Скорее всего, неким священником, занимающимся черной магией. Говорят, у них уже порядком сторонников. Тебе, Маддердин, следует найти его и доставить ко мне. И, ради бога, поспеши, не то тебе крышка.

— Знает ли Ваше Преосвященство, где его искать? — спросил я таким смиренным тоном, на какой только был способен.

— Если бы знал — не приказывал бы делать это тебе, идиот, — ответил епископ и помассировал локоть. — Маддердин, чем согрешил я перед Господом, что он покарал меня такими людьми, как ты?

И снова я решил, что лучше не отвечать, — только склонился в глубоком поклоне.

— Иди уже. — Его Преосвященство устало махнул левой рукой. — Проваливай и не возвращайся без этого человека. Ах да, еще одно. Я слыхал, что в его ритуалах приносят в жертву девиц или новорожденных младенцев… или что-то в этом роде… — И оборвал себя, чтобы снова помассировать локоть.

— Когда я могу обратиться к казначею Вашего Преосвященства? — спросил я, все еще глубоко кланяясь. Тихо и вежливо.

— Вон! — рыкнул епископ, а я подумал, что в любом случае стоило попытаться.

Вышел спиной вперед и, только когда за мной затворились двери, вздохнул с облегчением. Следовало браться за работу, но хотя бы концессия пока что оставалась в безопасности. Однако если не найду еретика, мне придется туго. Впрочем, об этом еще будет время побеспокоиться.

Я вышел из епископского дворца и вдохнул свежий воздух. Вернее, воздух, преисполненный запахами сточных канав и гнили. Ибо так пахнет Хез-хезрон. Говорил ли уже вам, что се — мерзопакостнейший из всех мерзопакостных городов? Век тому король Герман Златоуст приказал сжечь Хез-хезрон, дабы выстроить на его месте Город Солнца, о коем мечтал. Но прежде чем Герман сжег город сожгли его самого, и сей замысел почил в бозе. Впрочем, не знаю, не стоило ль считать планы сжечь Хез-хезрон — грехом? Ведь, согласно традиции, основал его апостол Иаков Младший, святой защитник торговцев и купцов, и назвал Хеброн, что вскорости изменилось на Хезрон. Еще одна легенда утверждала, будто нынешнее название нашего города появилось во время без малого шестидесятилетнего владычества императора Рудольфа Стоттерера, который так и не научился верно выговаривать название «Хезрон». А вот какова была правда — о том ведал лишь Господь.

* * *

Следовало отыскать близнецов и Курноса, и это, в общем-то, было просто. Небось развлекались где-то картами или костьми, мне же их любимые места были хорошо известны. Первою была гостиница «Под Быком и Жеребчиком», но владелец ее лишь развел руками.

— Их обыграл какой-то пришлый шулер, — сказал, — и я слыхал, что отправились подзаработать.

Я вздохнул. Как обычно, дали себя обдурить первому встречному. Хорошо хоть, не прирезали обидчика — тогда пришлось бы искать их в холодной у бургграфа. Но слово «подзаработать» могло означать все что угодно. И необязательно — приятное.

— И как же решили подзаработать? — спросил я неохотно.

— Мордимер, ты ведь знаешь, я не люблю совать нос не в свои дела, — ответил хозяин гостиницы: я позволял ему обращаться к себе по имени — ведь когда-то мы вместе сражались под Шенгеном.

А все ветераны Шенгена равны, пусть даже разделяет нас — в обществе — пропасть. Таков неписаный закон. Потому что мало нас тогда осталось. Я бы даже сказал: слишком мало.

— Корфис, — произнес я спокойно, — не усложняй. У меня поручение, и если не найду их, его не выполню. И тогда с меня спустят шкуру. А я должен тебе пять дукатов. Ты ведь хочешь когда-нибудь их получить?

— Семь, — хитро глянул на меня.

— Пусть так, — согласился я, поскольку с тем же успехом могло быть и семьдесят.

И так в кошеле моем позвякивали лишь два одиноких полугрошика. Причем, видит Бог, даже не думали плодиться и размножаться.

— А может, провернем дельце? — пытливо глянул он на меня.

— Ну?

— Тот шулер — здесь. Дам тебе денег: обыграй его — и получишь пятую часть выигрыша.

— Сорок процентов, — ответил я машинально, хотя в любом случае не собирался соглашаться.

— Что? — не понял он.

— Половину.

Покивал, миг-другой прикидывая.

— Дам половину, — сказал и протянул лапищу. — По рукам, Мордимер?

— Ты же знаешь, я не играю, — ответил, злясь, что вообще дал втянуть себя в подобный разговор.

— Но умеешь. А большинство играет и не умеет, — ответил глубокомысленно. — А?

— И сколько у него может быть?

Трактирщик склонился ко мне. Пахло от него пивом и кислой капустой. Как для Хез-хезрона — еще и неплохо. Знавал я и худшие запахи.

— Может, триста, может, четыреста, — выдохнул мне в ухо. — Есть за что сражаться.

— Обычный шулер или иллюзионист?

— Кто его знает? Выигрывает вот уже неделю. Дважды пытались его убить…

— И?..

Корфис молча провел пальцем по горлу.

— Слишком хорош, — сказал он. — Эх, Мордимер, если бы ты хотел играть! Какое бы мы состояние сколотили, человече.

— Где Курнос и близнецы?

— Есть какая-то работка у Хильгферарфа, знаешь, того, из амбара. Какой-то долг или что, — пояснил, подумав минутку. — Сыграешь, Мордимер? — спросил едва ли не умоляющим тоном.