Читать книгу "Певцы Кристаллов [= Хрустальная певица ] - Энн Маккефри"

Отличные сани — их уже не вернешь. Ланжеки великодушен: я должна буду установить пять взаимосвязанных сегментов, которые я вырезала, в системе Трандомаукс. Таким образом я избегу пассоверских штормов, которые нынче ожидаются необычно жестокими.

Девушка продиктовала краткий отчет о случившимся за последние две недели. Может, если поднапрячься как следует, она вспомнит о степени и эмоциональности пережитого. Килашандра даже фыркнула, смеясь над собственной самонадеянностью. Откинувшись в кресле, она почувствовала урчание в животе.

— Ох, опять!

Она осмотрелась по сторонам. Полки и стол были пусты, а лютня одиноко висела на стене. Килашандра подумала, что очень давно не играла на ней, потому что одна струна лопнула. Она крепко стиснула зубы и решительно шагнула к блоку питания, чтобы утолить свой неудержимый аппетит. Она стала, сердито, набирать заказ, когда зажужжал ком.

— Это Ланжеки.

— Вы что, связаны с циферблатом питания?

— Это не совпадение, гильдмастерам разрешено есть, когда это позволяют их дневные обязанности. Могу ли я присоединиться к вам?

— Разумеется, — совершенно искренне ответила она.

По ее мнению, Ланжеки так же мог стать жертвой предпассоверского аппетита, как и всякий другой. Может, не зря он выгоняет ее с планеты? Или… — она быстро набрала Торговый отдел. Дисплей подтвердил, что заказ Трандомаукса на пять сегментов для местной коммуникационной системы с использованием черного кристалла действительно получен пять дней назад. Заказ был оценен главным Сектором ФП как первоочередной.

Она задумалась, вернулась к блоку питания и заказала достаточное количество еды для усталого, голодного мужчины.

На этот раз к ней домой пришел действительно Ланжеки-мужчина. В это время она пыталась разместить блюда, тарелки и стаканы на небольшой поверхности стола. Да, конечно следовало взять побольше мебели.

— Я уже начала, — сказала она, показывая на суп. — Надеюсь, вы не обидитесь.

— Ни в коем случае. — Он улыбнулся, напряженные линии вокруг глаз и рта разгладились.

— Утром я перекусила с Антоной, когда меня одолел голод в метеозале, — сказала она, когда он уселся, вытянув ноги.

— Она, без сомнения, уверила вас, что мы все здорово сейчас едим.

— Она тоже много ест.

Ланжеки засмеялся.

— Не огорчайтесь. Во время Пассовера у вас вовсе не будет аппетита.

— Но ведь меня здесь не будет.

— Инстинкт действует независимо от вашего местопребывания. Сожалею, но об этом должен сообщить, почти сразу же после вашего перехода.

— Надеюсь, я не буду столько есть во время установки кристаллов. Некоторые планеты, в особенности новые вроде Трандомаукса, с ограниченными пищевыми запасами, могут расценить такую прожорливость как невоспитанность.

— Нет, скорее всего, вы это время проспите. — Ланжеки доел суп и, похоже, заинтересовался следующим блюдом. — Завтра Трег покажет вам процедуру установки. Мы получили с Трандомаукса второе сообщение, дающее нам расположение для пяти блоков. Два кристалла будут установлены на движущихся рудничных станциях. У Трандомаукса три пояса астероидов. Поэтому они могут позволить себе купить черный кристалл. Их богатство в руде, кружащейся вокруг и ждущей разработки. Третий блок будет установлен на обитаемой планете и по одному на больших лунах — газовой и ледяной планетах. Рудничные разработки Трандомаукса серьезно затруднены из-за недостатка мгновенных коммуникаций. Поэтому они заложили половину пояса, и, я надеюсь, в короткое время эту задолженность ликвидируют. Первоначально система эксплуатировалась только из-за астероидных руд: металл отправлялся в ближайшую систему, кажется, Бейлисдейл. Там очень скупо оплачивали труд, и горняки возмутились, обосновались на лучшей планете и одной из внешних лун и меньше чем через семьдесят пять лет основали концерн.

— И теперь у них достаточно денег, на коммуникации с черным кристаллом.

— У них уже была связь с Бейлисдейлом и двумя другими системами, а теперь они хотят иметь собственную внутреннюю связь. Как насчет ярранского пива? — Ланжеки встал, чтобы набрать заказ.

Сегодня вокруг Ланжеки ощущается какая-то тяжесть, подумала Килашандра. Это не усталость, потому что он двигается легко, как всегда.

— Этот Пассовер ожидается скверным? — спросила она.

— Мы всегда готовимся к самому худшему и обычно не разочаровываемся в своих прогнозах. Проблема, которую ставит перед нами каждая новая пассоверская конфигурация, непреодолима, силы эти постоянны и так же непредсказуемы, как всякий природный феномен. Но хватит о неприятном, давайте лучше кушать. Я заказал особые деликатесы и надеюсь, что они вам понравятся. Службе питания крепко достается в это время беллибранского цикла, так что давайте этим воспользуемся.

Сегодня их аппетиты уравнялись, и они смаковали чудеса кухни всех экзотических миров Галактики. Ланжеки знал толк в хорошей еде и обещал Килашандре как-нибудь лично приготовить для нее блюдо из сырых продуктов.

— Когда ешь не через силу, как сейчас, только тогда и можно радоваться пище.

— Разве мы сейчас не отдыхаем?

— Не совсем. Как только я утолю голод своего симбиотического «я», то должен снова встретиться со штормовыми техниками.

Она подавила искреннее разочарование, что их обед не завершится ночью любви.

— Спасибо, милая, — сказал он.

— Спасибо? За что?

— За то, что… понимаешь.

Она внимательно посмотрела на него.

— Вы уверены, что в симбиозе нет телепатии?

— Абсолютно уверен! — тон Ланжеки был торжественным, но насчет выражения его лица Килашандра засомневалась.

Она быстро вспомнила некоторые из своих ответов ему и вздохнула:

— Ну, да, мне жаль, что ты не останешься…

Ланжеки засмеялся, взял ее руку и легко коснулся губами. Очень легко, но достаточно, чтобы Килашандра ощутила трепет от его прикосновения.

— Я никогда не хотел вторгаться в твои личные дела, Килашандра, когда следил за изменением и потоком твоих мыслей и эмоций. Я наслаждаюсь ими и наслаждаюсь тобой. И если бы не штормовая тактика… — он, не договорив, встал, еще раз поцеловал ее ладонь и быстро вышел из комнаты.

Она опустила руку на колени. Изящный комплимент Ланжеки до сих пор стоял в ее ушах. Самый приятный из всех, когда-либо слышанных.

Как ни странно, его вторжение в личные дела, столь драгоценные для фьюертанки и так защищаемые ею раньше, нисколько не расстроило ее. Лишь бы Ланжеки продолжал «наслаждаться» тем, что он видел! Как же она изменилась с той поры, когда бесцельно шла по пешеходной дороге к космопорту Фьюерты! Насколько же эта перемена обязана ее симбиотическому «я». Хотя это тоже было вторжением в личные дела. Но ведь она сама согласилась на это.