Читать книгу "Мертвые канарейки не поют - Антон Леонтьев"

С Олежкой! Интересно, они уже любовники? Рита устыдилась этой мысли и, вздохнув, потянула на тарелку вилкой очередной деликатес. И задумалась о том, что шанс свой она не использовала. Еросян пока не объявлялся, однако это вопрос времени. Она была его инвестицией и оказалась неприбыльной.

– …и не ссорьтесь, потому что жизнь так коротка. Ведь если бы ты, милая Рита, не поехала на дачу Зайцева, не обнаружила тайную лабораторию, не сбила кодовый замок на пристройке, вступив в это царство тьмы и ужаса…

Ну да, если бы… Если бы она не поехала тогда на дачу Льва Георгиевича…

Внезапно Рита подняла глаза и посмотрела на свою тезку, продолжаюшую оживленно щебетать. В голове у Риты внезапно что-то щелкнуло.

– Извини, что ты сказала? – произнесла она глухо, и тезка, хлопая длинными, явно накладными, ресницами, произнесла:

– Ну, и нельзя забывать роль Ларисы, которую я снова взяла на работу, потому что она такой душевный человек…

Рита ощутила, что ее сердце ухнуло.

– Нет, я не это имею в виду. Ты что-то про сбитый замок на пристройке…

Возникла пауза, и тезка, грациозно встав из-за стола, подошла к раздвижной двери и закрыла ее. А потом, вернувшись на свое место, произнесла совершенно иным тоном:

– Я много болтаю, это мой порок. Люди делают ошибку, потому что никогда ко мне не прислушиваются. А зря.

Она поднялась, и Рита увидела у нее в руке острый нож для потрошения птицы.

Тезка продолжала:

– Олежек ведь дурак, но полезный дурак, к тому же, в меня по уши влюбленный, мне такой и нужен. Можно им вертеть, как Регина вертела своим зайкой. А вот ты – иное дело. Я потому и избегала тебя все это время, что понимала нутром: если кого и стоит бояться, так тебя…

Рита словно вросла в стул, думая, что в квартире никого, кроме них двоих, нет. Олега она сама вынудила уйти, а Лариса удалилась, потому что хозяйка ее отослала.

– Я знаю, что часто выдаю себя, когда болтаю, но этого никто не замечает. А ты заметила. Потому что ты умная, Риточка… И это плохо!

Тезка с ножом нависла над ней, а Рита пробормотала:

– Ты не могла знать, что замок в пристройке был кодовый. Эта деталь нигде не упоминалась, не потому, что она такая важная, а потому, что она абсолютно ерундовая. И любой, кто не знал, предположил бы, что замок был обычный, с ключом. Но никак не кодовый. Но откуда ты была в курсе?

Тезка усмехнулась, и в ее глазах Рита вдруг увидела адские огоньки.

– Ну, я могла бы попробовать убедить тебя, что все же где-то об этом читала. Или сама была на даче Зайцева. Или просто оговорилась. Но не буду это делать. Потому что мне все равно придется тебя убить, Риточка!

Она была на расстоянии вытянутой руки, той самой, в которой сжимала острый нож.

– Так это вовсе не Регина с Зайцевым, а именно ты отравила своего отца? – произнесла Рита, пытаясь выиграть время. – Но почему?

Тезка расхохоталась.

– Потому что я любила его, а он женился на этой шлюшке. Потому что отец знал, что… Что мне нравится убивать, и я уже отправила на тот свет кое-кого из противных людишек, стоявших у меня на пути. Он решил упрятать меня в психушку. Поэтому мне надо было опередить его. Отца я собиралась убрать с дороги уже давно и с самого начала хотела обвинить в этом Регинку и ее зайку, о связи которых прекрасно знала. Регина ведь на медсестру училась, значит, несмотря на свои трояки, в химии шарит. И она вполне могла бы в кустарной лаборатории дистиллировать растительный токсин. Поэтому я от имени и под видом Регины, надев дорогие шмотки, наняла эту дачку, примыкающую к даче зайки, на которой по странному стечению обстоятельств росла живокость. Сначала я думала совсем другой яд сделать, но решила использовать то, что уличало Регинку и ее зайку по полной. Обустроила там лабораторию, наслаждаясь мыслью о том, что это дурачье трахается в паре десятков метров от того места, где я дистиллирую отраву. Мое хобби ведь всегда были яды, папочка-беллетрист привил и поощрял. Знал бы, что себе во вред! Действовала я в перчатках, поэтому своих отпечатков там не оставила. Кусты живокости я выкопала на участке зайки, но они ведь там садово-огородными делами не занимались, поэтому на это внимания не обратили. Меня все отчего-то считают хрупкой и болезненной, а я очень даже спортивная и выносливая, любовь к гимнастике мне тоже папочка привил, опять же себе во вред, да и вскапывание грядок, на которых росла отрава для него, любимого, была мне в кайф. Ну, я и приготовила для папочки убойную дозу дельфинина. Подлив ему тогда вечером отраву, я спрятала фляжку в комнате Регины. Но эта хитрая тварь случайно ее нашла в ту же ночь и утром попыталась от нее избавиться. Хорошо, что Лариса все видела и рассказала тебе! Регинка, ничего толком не зная, все же боялась меня, поэтому они вместе с Зайцевым и упекли меня в этот санаторий, из которого я не должна была выйти. Я в самом деле думала, что вскоре умру там, но появилась ты и спасла меня. Я тебе стольким обязана, но все равно мне придется убить тебя. Прямо сейчас!

Она бросилась на Риту с ножом, а та, нащупав пальцами вазочку с салатом оливье, с силой запустила ее в лицо тезки. И пока та, отшатнувшись, с заляпанным оливье лицом, размахивала ножом и вопила, Рита отшвырнула стул, ринулась к двери, рывком распахнула ее и выскочила в коридор.

Подлетев к входной двери, она дернула ручку – и с ужасом убедилась, что предусмотрительная тезка закрыла дверь. И никакого ключа в замке, конечно же, не было.

Рита обернулась. Увидела несущуюся на нее тезку с испачканным оливье лицом, злобной ухмылкой и ножом в руке.

– Что, попалась? А теперь придется умереть!

В этот момент Рита, прижавшаяся спиной к двери, вдруг ощутила, что та дрогнула, поехала, и девушка едва не упала.

Дверь открылась, и на пороге со словами:

– Вот ведь дождище! А зонт-то я забыла… – возникла горничная Лариса.

Подняв глаза, она увидела хозяйку с ножом.

Вдвоем они с Ларисой справились с вооруженной ножом для потрошения птицы дочкой писателя Булатного, хотя и с очень большим трудом. Хорошо, что Лариса отколотила ее тем самым, с массивной рукояткой, забытым ею большим зонтом. Скрутив брыкающуюся и все норовящую укусить их тезку, они вызвали милицию, а также бригаду психиатров.

Пока те ехали, Рита наведалась в спальню тезки и в верхнем ящике стола обнаружила толстую тетрадь в веселеньком розовом переплете, украшенном сердечками из сверкающих стразов.

Это был дневник ее тезки.

Наскоро пролистав его, Рита отметила фразы вроде «…пришлось ее убить…», «…подстроила несчастный случай…», «…размозжила голову…», «…сбросила с крыши…», «…толкнула под поезд…».

Каждая ужасная запись была аккуратно снабжена датой, так что можно было реконструировать события и выяснить, когда и кого ее тезка убила.