Читать книгу "Время прибытия - Валентин Леженда"

— Ну а кухня?

— Кухня находится в желудке одного из опоссумов, подпирающих землю, — Хранителя явно тяготил этот разговор.

— Так что ж это получается, — сказал Степановский, — замкнутый круг какой-то. И кто же эту белиберду придумал?

— Я, — невозмутимо ответил Луций.

— Ну и зачем?

— Чтобы граждане Утопии по ночам спали спокойно, а то смотрит человек в звездное небо, смотрит, и мысли ему всякие в голову нехорошие приходят вроде: “А для чего, мол, он на свете живет? В чем смысл всего его существования? Действительно ли вселенная бесконечна?” А наутро, глядишь, уже восстание, вождя толпой идут свергать, мол, что такое тирания по сравнению с величием вселенского бытия.

— Мудрено, — кивнул Сан Саныч, — хотя, с другой стороны, что-то в этом, блин, есть.

— Подавление личности, — согласился Марк Степан овский.

— Тотальное зомбирование через средства массовой информации, — добавил Гена Фуфел, и они заказали себе еще по кружке пива.

Луций от злости чуть не откусил себе язык.

— Вы, вы, вы… — начал он и, посчитав мысленно до десяти, сказал, — уже темнеет, вам нужно вернуться к космическому кораблю и перевести остальных соплеменников для ночлега в Хрустальный дворец.

— Вот это, блин, отель, — согласились братки, — идем, плешивый.

На улице Великих Отцов снова ждал паланкин.

— Да нет, — махнул рукой Сан Саныч, — мы лучше на пишкарусе поедем, ноги немного разомнем.

— Правильно, — усмехнулся Гена Фуфел, — доберемся до звездолета топтобусом. Но Луций был непреклонен.

— Неблагодарные хряки, — орал он, — а ну немедленно залезли в паланкин, еще не дай Бог фотографии с вашими перепитыми мордами в утренний выпуск газет попадут.

Короче, добрались до пирамиды на паланкине.

А земная братва на корабле спала.

Сан Саныч гордо проследовал в грузовой отсек и при помощи Марика с Фуфелом выгнал из звездолета свой золотой шестисотый “мерседес”, чуть не угробив при этом рессоры с коленвалом, когда спускал “мерс” вниз по ступенькам пирамиды.

Но машина немецкими бюргерами была сработана добротно, как и все у педантичных фрицев, на совесть.

Хранитель Луций изумленно вытаращился, рассматривая автомобиль, а из корабля стали выбираться заспанные братки.

— Короче, пацаны, — сказал им Сан Саныч, садясь в “мерседес”, — слушайте этого лысого. Он вас в гостиницу местную отведет, но смотрите мне, чтобы без приколов всяких, не посрамите Землю перед лицом аборигенов.

Братки понятливо закивали.

— Хорошо, Сан Саныч, не беспокойся. Воротилов повернулся к сидящему за рулем Гене Фуфелу:

— Давай, Генчик, трогай.

Устроившийся рядом с авторитетом Степановский полез в мини-бар за стопкой финской водки, и, весело посигналив, “мерс” тронулся с места, провожаемый безумным взглядом Хранителя Луция.

— Куда? — только и смог прошептать он. Но золотой шестисотый уже несся по улицам столицы Утопии.

— Сделаем полный круг по городу, — сказал Сан Саныч, — после чего вернемся в гостиницу. Гена Фуфел за рулем кивнул.

— Эх, — опустив стекло, Воротилов подставил лицо потоку прохладного ветра, врывающегося в салон мчащейся машины, — люблю прокатиться перед сном.

Попадающиеся по пути редкие прохожие испуганно шарахались, вжимаясь спинами в здания, но, замечая в салоне Великих Отцов, почтительно приклоняли головы.

— Вот же, блин, житуха, — сказал Степановский, — поселиться здесь, что ли?

— А как же рынки? — возразил Сан Саныч. — Ведь здесь нет рынков.

— Точно, — согласился Марик, тут же помрачнев, — рынков нет.

Выехав из города, “мерс” бодро покатил по проселочной дороге, минуя треугольные поля с пасущимися овцами.

— О, смотрите, лев, — ткнул пальцем в окно Степановский.

Сан Саныч, отобрав у Марика рюмку, вернул ее обратно в бар.

— Хватит водку жрать, — раздраженно бросил он, — а то сейчас не только лев, но и кенгуру розовые привидятся.

Степановский обиделся:

— Говорю вам, там был лев.

— Опаньки, — сказал Гена Фуфел, сбрасывая скорость.

Воротилов со Степановским непроизвольно охнули.

У обочины дороги голосовала высокая блондинка 90-60-90 в камуфлированном бикини и с доской для серфинга под мышкой.

— Спасатели Малибу, — прошептал Степановский.

Воротилов же, подобрав челюсть, приказал Фуфелу затормозить.

Вблизи блондинка оказалась еще роскошней. Ее загорелые прелести колыхались при движениях, словно надувной матрац на море в штормовую погоду.

В горле у братков моментально пересохло.

— Эй, парни, — сказала блондинка, виляя соблазнительными бедрами, — не подкинете меня до ближайшей гостиницы?

Братки переглянулись.

Гена Фуфел проворно выскочил из машины и приглашающе открыл для девушки дверцу.

— Спасибо, — блондинка одарила шофера многообещающей улыбкой, и Гена чуть не растаял, олигофренисто улыбнувшись в ответ.

Доску для серфинга блондинка оставила на дороге, что было весьма подозрительно, но братки внимания на это, естественно, не обратили, занятые созерцанием м… м… более интересных вещей.

— Меня зовут Памела, — кокетливо сообщила девушка, когда, развернувшись, братки поехали обратно в город, — а вас как?

— Августин, — представился Сан Саныч, заговорщицки подмигивая Степановскому.

— Тиберий, — сообщил, усмехнувшись, Марик.

— Спирос, — буркнул Фуфел, пялясь вместо дороги на загорелые икры блондинки.

— Вы греки, что ли? — спросила девушка.

— Ага, — кивнул Сан Саныч, — древние.

— А здесь, наверное, отдыхаете?

— По туристической путевке, — ответил Степановский.

— Я, кстати, тоже, — улыбнулась Памела.

Все это было чертовски подозрительно, но, как говорится, мужики не всегда думают тем местом, которым положено, гм… заранее прошу прощения у прекрасных читательниц.

Секундочку, позвольте, а что же делали в это время бравые космические путешественники Фух, Рональд, капитан милиции Синицын и бывший киллер, а ныне меценат Белочкин?

Да ничего они не делали, сидели в парке у озера и резались в карты, поскольку по замыслу проигравший должен был пойти в разведку.

— Дама пик, — басом ревел Рональд, — где моя дама пик…

— А вот еще семерочка, — хихикал Белочкин, подкидывая карту.

— Товарищи, секундочку, — возразил Фух, — а почему в колоде два червовых туза?