Читать книгу "Государство Печали - Мелинда Салисбери"

— …и лорд Веспус указал им сделать это, — сказал Мэл, Печаль смотрела, как мох возвращается на место за Шароном.

— Какой он молодец.

— Он тебе не нравится, да?

Тон Печали был скучающим, он ответила:

— Почему ты так подумал?

— И меня ты тоже ненавидишь, — вдруг сказал Мэл.

Печаль повернулась к нему.

— Нет, — честно сказала она. — Я тебя не ненавижу.

Было одно время. Она ненавидела брата, что умер, что всегда был идеалом в глазах ее отца. Она ненавидела мальчика на мосту и мальчика, что стоял рядом с Харуном в ночь, когда тот умер. Она не ненавидела этого юношу, кем бы он ни был.

Но он не мог этого знать.

— Все хорошо, — продолжил Мэл, пока Печаль молчала. — Я понимаю. Ты через многое прошла, пока росла, из-за меня. И проходишь теперь из-за меня. Я бы тоже себя ненавидел. Это была не моя идея — выдвигаться против тебя.

— Тогда зачем? — ей было интересно. Если он говорил правду, то делал это, зная, что она разозлится на него. Но он все еще хотел подружиться с ней. В этом не было смысла.

— Потому что это мой долг, — просто сказал он. — Я не врал при первой встрече, я не был заинтересован в месте канцлера. Правда. Я думал, что вернусь домой, отцу станет лучше, и он начнет восстанавливать Раннон. Линсель рассказывала нам, какая жизнь в Ранноне, и я верил, что с моим возвращением все изменится. Потому что это была моя вина. Моя пропажа все это устроила.

Он замолчал, словно ждал ее отрицаний, но Печаль молчала, глядя в дальнюю часть зала. Мэл вздохнул и продолжил:

— Но он умер. Он не успел все исправить. И задача по исцелению Раннона — мой долг. Это мое. Я стал причиной, мне и чинить. Мне приходится быть против тебя, чтобы доказать людям, что я знаю это. Если они не выберут меня, так тому и быть. Но как я смогу смотреть на них, если не выступил, хотя бы попытавшись все улучшить, после того, как они так долго страдали из-за меня?

Она поверила ему. Так просто и внезапно поверила. Она так и не смогла услышать его презентацию в Прекаре. Он казал бы то, что было у нее записано, про исцеление страны и народа, потому что он думал, что это поможет ему победить. Его слова были искренними. У него был тот же свет в глазах, что и у Лувиана, когда он подталкивал ее сделать что-то. Этот взгляд был решительным. Он хотел все исправить. Он думал, что может.

— И как я смотрел бы тебе в глаза? — продолжил он. — Ты страдала, может, даже больше всех. Это мне не нравится. Ты — моя сестренка.

Она невольно расхохоталась.

Свет в его глазах погас, он сглотнул.

— Надеюсь, после всего этого, каким бы ни был результат, мы сможем перешагнуть это. Я не буду ненавидеть тебя за победу. Я делаю это, потому что считаю это правильным, — он встал и посмотрел на нее. — И я буду дальше пытаться сблизиться с тобой. Заботиться о тебе. Мы с тобой — вся семья, что осталась, и для меня это не только слова.

Он ушел, плечи были немного опущены.

Она завидовала ему. Он верил, что был Мэлом Вентаксисом, в нем не было сомнений. Она понял, что сделала с собой то, что хотела сделать с ним. Пытаясь доказать, что он не заслужил место в ее жизни, она разрушила себя. Теперь не имело значения, был он Мэлом или нет. Потому что она не была Печалью Вентаксис.

Она провожала его взглядом, поймала взгляд Лувиана, склонившего голову в вопросе. Она кивком показала, что в порядке, хотя это было далеко от правды.

Она видела, как Лувиан извиняется и собирается вернуться к ней. Она этого не хотела. Она не могла воспринимать его бодрость и умные комментарии. Она не могла смеяться над ними. Нет, ей нужен был не Лувиан.

Печаль быстро встала и загнула за стену высокой травы, опустила бокал и пошла дальше в комнату, пользуясь преимуществом тусклого освещения.

Мэл ушел к герцогу Меридеи и мужчине, который, судя по длинному плащу и золотой татуировке на лбу, был послом Нирссеи. Она стояла за пальмой и смотрела, как они болтают. Мэлу было легко с ними, как и Лувиану со своими.

Она поняла, что в последний раз была собой прошлой ночью. С уверенностью подходила к группам, потому что у нее было тут место. Среди герцогов и королев, послов и политиков. Она была им равной. Но теперь она знала правду. Она была кукушкой в гнезде.

Потому она узнала Мэла недели назад. Схожее притягивалось. Самозванец к самозванцу. Дурак к дураку. Два глупых ребенка думали, что знали все, потому что им так сказали. И теперь они боролись за место, на которое у них не было права. Марионетки людей, решивших их судьбы за них, к добру это было или нет.

Мэл и нирссеец пожали предплечья, улыбаясь, и Мэл ушел от него к лорду Веспусу, что еще стоял рядом с сестрой. Он поклонился королеве, и та улыбнулась ему. Печаль смотрела, как она отвернулась от Веспуса и повела Мэла с собой, Каспар следовал за ними. Красивое лицо Веспуса помрачнело, он пригладил волосы за острым ухом, а потом ушел к Афоре, кормящей рубиново-изумрудных птиц крошками с ладони.

Несмотря ни на что, ей было интересно. Почему Веспус был не в фаворе у Мелисии? Это было новым или старым?

Печаль искала взглядом барона, он стоял с Эйрлис и Расмусом в дальнем углу. Расмус и принцесса были в металлических нарядах: Эйрлис в золотом платье, а Расмус в серебряном пиджаке поверх полночно-синих брюк.

Он словно ощутил ее взгляд и обернулся, сиреневые глаза встретились с ее темными. Печаль первой отвела взгляд.

С болью в сердце она одиноко ушла из теней и направилась к буфету, начала наполнять тарелку, почти без интереса отметив, что темой были растения. Крем-супы в стеклянных пиалах были с лиловыми и желтыми лепестками сверху. Салаты из листьев и цветов, хлеб с травами и семенами. Кусочки редкой говядины в соусе из роз, ягненок с розмарином и в виноградных листьях. А десерты… лавандово-лимонные пирожные, пудинг из роз и фисташек, лед из цветов таял в горячем шоколаде…

Она забрала тарелку, отступила, попробовала всего понемногу, доев многое без желания. Она не была голодна. Еда Риллы сама лезла в рот.

Она слизнула лавандовый сироп с пальцев и почувствовала на себе взгляд. Она знала раньше, чем оглянулась, что это Расмус.

Он был один, прислонялся к стене, листья за ним обрамляли его тело, словно знали его. Ее сердце ёкнуло, она замерла, словно на нее охотились. Она медленно встала, оставила тарелку, обошла стол и направилась прочь, сердце билось все быстрее.

Расмус последовал за ней.

31

Личный рай

Он добрался до другой стены, следовал за ней вдоль, не сводя с Печали взгляда. Она замирала, приветствуя нескольких людей, и он ждал. Она шла дальше, и он двигался в такт с ней.

Сердце Печали колотилось в груди. Что он делал? Почему? Наверное, от Звездной воды. Он снова выпил, это сделало его беспечным. Насколько? Он хотел при всех гостях накричать на нее? Или пытался запугать, напоминая, что это его замок.