Читать книгу "Я - сталкер. Охотники за артефактами - Андрей Левицкий"

– Из подствольника шмальнем раза два, чтоб замолкла окаянная тварь. Мы шмальнем раз-два, убирайся, тварь, мы с конем идем тебя убивать!

Тварь замолчала. Вот и верь тому, что они не понимают слова. А может, упала замертво, сраженная ором Алеши.

– Пересмешник? – поинтересовался Алеша.

– Ну а кто же, – нехотя ответил я.

Мысли мои полностью занимал Химик, они словно срослись со мной. Понимаю, что нельзя, надо за дорогой следить, ведь из бывалых я один остался, но они кружат надо мной стаей гнуса и жалят, жалят.

И снова жердняк – полтора часа минус, а прошли всего пятьсот метров, тьфу! Я осадил себя – не стоит так спешить. Не факт, что Химик придет к метке именно сегодня. Сразу стало спокойнее.

Сосняк преодолели без приключений, а дальше начались болота и пришлось идти южнее, пока мы не уперлись в какой-то поселок. Деревянный забор крайнего дома заканчивался там, где начинался лес.

Я пнул трухлявые доски, и целый пролет вместе со столбами рухнул в заросший борщевиком и сиренью огород, где был самый настоящий деревянный колодец с журавлем.

Сам дом напоминал избушку на курьих ножках, которая повернулась и к нам, и к лесу задом. Алеша прицелился в окно, засопел, ноздри его раздулись, на лбу заблестели капли пота.

Друг за другом мы миновали двор и выбрались на проселочную дорогу, а за нашими спинами виднелось кладбище машин, какие показывают в американских пустошах. Всю жизнь мечтал туда попасть, но так и не сложилось, и вот не самый лучший кусок Америки – здесь. И тебе древний ЗИЛ, который, наверное, еще немцев бил, древние, насквозь прогнившие автобусы, легковушки, такие дряхлые, что невозможно разобрать, что это за марка…

Мое внимание привлекла тонкая недокуренная сигарета, уже отсыревшая, но еще свеженькая, я поднял окурок. Неужели с ними женщина? Сталкеры такое курить не станут – свои засмеют. А вот и след берца на засохшей грязи.

– Есть! – воскликнул я. – Они тут прошли! Смотрите!

Полковник задумчиво потирал подбородок, Алеша радовался, я ликования не выказывал. Теперь точно догоним.

В следующем поселке мы нашли стреляные гильзы и обглоданный скелет норушника, приготовились отражать нападение, но похоже, что колония мутантов была немногочисленной и нападать не рискнула.

Туман стал плотнее, но видимость была еще более-менее, я рвался вперед, Алеша меня все время тормозил – аномалий боялся, но я был уверен, что там, где следы, безопасно.

Лес встретил нас безмолвием. Туман вверху был плотнее, и сосновые верхушки растворялись в белесом мареве. Дорогу нам преградило огромное дерево, переломившееся в полуметре над землей. На эту сосну посади медвежат, и получится картина Шишкина. Нет, лучше не мишек, а упырей в движении – картина маслом «Утро в Зоне».

Препятствие мы обошли, я сверился с компасом и направился на восток.

Шли мы час, а может, и дольше, хотя карту я смотрел – не было там таких больших сосняков. Все чередовались или с полями, или с населенными пунктами. Когда из тумана выплыла сломанная сосна, я заподозрил неладное и посмотрел на компас: стрелка его крутилась туда-сюда, ПДА разрядился.

– Вот же факаный фак! – возопил Алеша, глядя в черный экран ПДА.

– Если просто водит, можем пару часов или даже дней блуждать по одной местности, – объяснил я. – Если «пузырь», то можем вообще в другой мир попасть. Как-то угораздило с напарником моим Химиком. Не хотелось бы снова туда. Эй, Зона, мне надо к Химику, ты ж видишь, что он творит!

– И что, не найдем ни одного дома? Ночевать под открытым небом будем?

– Это не опасно, мутанты такие места чуют и стороной обходят, – бросил я. – А мы – ослы! Точнее, я старый осел, увидел морковку – и за ней, за ней! Вашу ж мать! Мы ж теперь везде опоздаем! Будем так неделю шляться, а они к тому времени из Зоны выйдут!

– Смысл тогда двигаться? – вздохнул Алеша. – Нас все равно выведет сюда. Давай сидеть и ждать, пока оно закончится.

– Нет уж, – пыхтел я, ускоряя темп. – Мы будем ходить в разные стороны, метаться, тогда можно обнаружить брешь.

– Компас нам скажет, когда мы выберемся, – сказал Полковник. – А что если мы пойдем в разные стороны, и у кого получится, тот позовет остальных?

– Остальные не услышат, – ответил я, рванул вперед затем взял влево, снова побежал, повернул направо.

Все повторяли мой бессмысленный маршрут. Полковник был, по обыкновению, невозмутим, Алеша – расстроен и надут. Я метался, пока пот не начал заливать глаза. Ничего, потерпим, главное – вырваться из ловушки, иначе зачем это все?

Заметно потемнело. Еще час-два, и опустятся сумерки. Это ж надо! В полушаге от цели так попасть! До чего же обидно. Если надо, буду всю ночь так бегать…

Стрелка компаса успокоилась, показала на север и юг, пискнул, включившись, ПДА. Алеша издал победный возглас и растянулся на хвое. Полковник перевел дух.

– Рано расслабились, ведь мы не знаем, что это было и куда нас занесло, – огорчил их я и вздрогнул от выстрелов, разнесшихся по лесу.

– Уж не наши ли это друзья? – предположил Полковник.

– Идем туда! – скомандовал я и побежал.

– Зачем? – удивился Алеша. – Пусть их перебьют мутанты.

Я врос в землю, понимая, что и правда незачем. Наша встреча должна состояться внезапно, когда они спят, чтоб нам не рисковать. Пусть постреляют, мы подождем.

Потянуло горелым, белый туман смешался с черным дымом… Что там происходит? Закричал человек. Если с человека живьем сдирают кожу или он варится в кислоте, он орет именно так. Этот человек умирал. Возможно, все они умирали, и мне срочно надо было решать, что делать дальше.

Глава 22

Химик. Неожиданная встреча

Навалившиеся шатуны впечатали меня в грязь, правую ногу начали жрать – пока через штаны, но скоро ткань не выдержит, и тогда…

Под натиском шатунов я изо всех сил старался не сгибать рук, держащих «Крис», но мышцы болели и казалось, что вот-вот сломаются кости и порвутся сухожилия.

Вот бы просто захлебнуться или хотя бы вырубиться! Вскоре мыслей не осталось, осталась боль в руках, которые понемногу сгибались, и в ноге, которую шатуны гнилыми пастями грызли сквозь штаны, вторую ногу я согнул в колене, защищая грудь.

И понятно, что конец, но, блин, страшно. Впервые в жизни реально страшно, страх пробуждает силы для бессмысленной борьбы.

Смотрю в разинутые рты шатунов, откуда воняет падалью так, что тошнит, в белесые глаза, на их желтые зубы. Силы иссякают, морды все ближе, ближе, напирающий сверху самый смелый шатун так напрягся, что его глаз начал вываливаться из глазницы, он клацал челюстями, роняя на меня куски плоти и капли воды.

Потом что-то случилось – толчок, багряная муть… Неужели вырубаюсь? Значит, не буду чувствовать, как меня едят заживо! Или…