Читать книгу "Психотерапия в вопросах и ответах. Путешествие в глубинный мир души - Александр Данилин"

(Вадим Шефнер)

В одном мгновенье видеть Вечность, Огромный мир – в зерне песка, В единой горсти – бесконечность, И небо – в чашечке цветка.

(Уильям Блейк)

Почему с возрастом восприятие времени меняется

Почему с возрастом меняется восприятие времени – чувствуется, что оно течет все быстрее и быстрее?

В любом возрасте все зависит от того, увлечен человек жизнью или нет. Увы, мне знакомо много пожилых людей, для которых время ползет как черепаха. Они утверждают: «Я никому не нужен, жду смерти, а ее все нет…» В молодости увлеченность жизнью (или вовлеченность в жизнь) куда сильнее.

Универсальных правил течения времени не существует – все зависит от человека! Это значит, что человек за время своей молодости и зрелости обязан понять, чем он будет увлечен в старости.

Может ли человек мыслить абсолютно объективно?

Если у человека вообще нет никаких ожиданий, мечтаний, фантазий и предвкушений, трепета и восторга. Он хладнокровный исследователь, реалист и ставит себе цель увидеть незнакомую страну, любой объект своей мечты или вспомнить о каком-либо событии своей жизни «объективно». Сможет ли он избежать односторонности восприятия или воспоминания благодаря своему объективизму? И бывают ли такие люди?

Из сказанного выше следует, что ответ – однозначно нет. Как ни пытается наука доказать обратное, она лишь создает секты или секточки. Методы объективации всегда субъективны, поскольку их параметры всегда кем-то задаются. А этот «кто-то» является личностью или индивидуальностью.

На всякую научную археологию всегда находится маргинальная археология, всякой научной психиатрии обязательно мешают Карл Юнг или Жак Лакан, а на всякого Чарлза Дарвина всегда находится свой Жан-Батист Ламарк.

Посмею предположить, что в миг, который мы обозначаем как «наслаждение», мы видим подлинную реальность, но не можем ее объективировать. Возможно, мы видим объективную реальность в состояниях, которые в психиатрии именуют «дереализацией-деперсонализацией». Но дальше все снова зависит от субъективной интерпретации этих состояний. Человек может воспринимать их со страхом, как болезнь, а может чувствовать с восторгом, как экстаз пребывания в состоянии «здесь и сейчас».

В любом случае в своем привычном состоянии сознания мы видим и воспринимаем реальность только творчески – субъективно, через призму метафор, которыми мы в течение жизни заполняли гложущую внутреннюю пустоту.

«Героические» фантазии как форма самообмана

В видеолекции, посвященной чувству страха, вы говорите о мечтах и фантазиях, где человек героизирует себя, как о естественных. Почему они свойственны человеческой психике, а не являются самообманом?

Разве для человека может быть что-то еще более естественное, чем самообман? Мир без наших самообманов холоден и пуст. Ничто в нем не имеет к человеку никакого отношения. Наши самообманы «анимируют» жизнь, создают вселенную, в которой мы живем.

Разве наша жизнь в реальности не есть движение от самообмана к самообману?

Человек чувствует себя героем, преодолевая страх, скрывающийся в темноте, и периодически мнит себя героем-любовником. Но как только кто-то лишает нас конкретного страха (врач) или любви (партнер), как мы оказываемся в бессмысленной, сжимающей грудь пустоте экзистенциальной тревоги.

Для того чтобы остаться собой (героическим самообманом), пациент яростно сопротивляется врачу, стремящемуся лишить его страха. Как ни странно, это тоже требует героизма. Ведь преодоление страха – это отказ от ярких чувств, на оси которых строилась человеческая жизнь. Она же – героический самообман: «Я один против всех микробов на свете; я один против ночной темноты!»

Если я лишился своего «простого героизма», то я больше не противостою всем микробам мира, кто же я тогда? Мне придется тратить усилия на созидание какой-то своей роли в этом мире. Со страхом гораздо проще – он пришел ко мне без усилий, сам собой.

Когда в человеческих отношениях яркие чувства «покрываются пылью» – требуется усилие, чтобы их сохранить. Нужно обнаружить что-то другое, не столь яркое, но не менее важное, скрывающееся в глубине. Но это требует столкновения с собственной пустотой, и тревога усиливается.

И пациент, и человек, любивший когда-то, чувствуют всю бессмысленность происходящего. Ведь они считают, что главное – это их собственное «Я», та самая яркость чувств по отношению к кому-то или чему-то внешнему.

Пациент снижает сопротивление врачу и обнаруживает новый страх, описывая его доктору столь же ярко, как и предыдущий. Бывший любимый влюбляется вновь и вновь, произнося те же слова, которые говорил другому.

Предупреждая ваш вопрос. Да! Мне сегодняшнему думается, что страх – это разновидность влюбленности – именно влюбленности, а не любви.

«Лучше бы я не родился…» О чем думает ребенок, когда его наказывают

В раннем детстве (до 7 лет), когда меня сильно ругали или наказывали и у меня заканчивались слезы, то появлялась мысль: «Лучше бы я не родился, и меня не было». Откуда она взялась впервые и когда именно – не помню. Но приходила она ко мне практически каждый раз, когда я был сильно расстроен. Забавно, что еще тем, детским умом представляя, как я «не рожусь», будто оказывался в темноте. Тогда задавал себе вопрос: «Я не родился, остался здесь… А где? Кто родился вместо меня?» Является ли это памятью о внутриутробном периоде развития? Подобные мысли приходят всем детям?

Мне думается… да, такие мысли приходят в голову всем детям. Просто кто-то помнит их, а кто-то нет. У каждого ребенка есть своя «поэзия тьмы». Поэтому я и считаю, что мы знакомы с темнотой небытия.

И маленькими, и взрослыми мы не можем до конца ощутить свое бытие без оценки значимых Других. И каждый по-своему ищет способов заслужить свою значимость. Чем лучше подрастающий человек помнит тьму в своей душе, тем болезненнее поиск значимости у Другого.

Поэтому «Ад – это другие». Ад – это та самая тьма небытия… но в аду легче, поскольку нас там нет.

Среди взрослых, окружавших меня в детстве, был в моде приказ: «Испарись!» Они, наверное, считали это отличной шуткой, но мне, в том же возрасте (лет в 6–7), хотелось испариться буквально. Я представлял, как я вращаюсь, закручиваюсь в вихрь, ссыхаюсь, превращаюсь в комочек чего-то неорганического. Комочек этот носится среди взрослых и среди звезд…

Всю жизнь, когда мне говорят что-то схожее, мне хочется испариться физически.

Другой, который «рождается вместо меня» или остается после того, как я «испарился», – и есть человек, согласный на неудовольствия. Это человек, относящийся к жизни «просто» и старающийся забыть о тьме…

Почему человек переживает душевную боль и зачем она нужна

Боль – одно из важнейших понятий, которое очень мало, на мой взгляд, обсуждается. Вся жизнь человека и человечества – это стремление уйти от боли. Мне кажется, что именно это стремление создает человека во всех возможных смыслах. Что такое душевная боль и почему она возникает?