Читать книгу "Строптивый и неукротимый - Софи Джордан"

Вздохнув, она повернулась на бок, продолжая думать о нем, о своем отчаянном желании найти его и выйти за него замуж.

Выйти замуж за Хита. Тепло разлилось по ее телу от одной мысли о ночах, которые они будут проводить вместе, о том, как они станут неторопливо исследовать телá друг друга. Нахмурившись, она быстро попыталась избавиться от этого тепла, вылив на себя ушат холодной действительности. Он по-прежнему оставался тем человеком, который причинил ей боль, тем, кто размазал ее гордость в Йоркшире. Ничто не изменит этого. Любовь не соединит их. Она не даст ему в руки такую власть над ней, не позволит себе полюбить его.

«Но ты любила его в Йоркшире. И не остановилась».

– Нет, – вслух отрубила она и ударила кулаком в матрас. – Не было этого… И не будет!

– Так-таки и не будет?

Ахнув, она села в кровати, глаза принялись обшаривать темноту в поисках источника этого бархатистого голоса. Сердце быстро забилось от безумного облегчения. Он вернулся. То, что ему хватило смелости вскарабкаться по шпалерам за окном, ничуть ее не удивило. Это же Хит, в конце концов.

– Хит? – тихим, как дуновение ветерка, голосом спросила она в пустоту, продолжая напряженно искать его глазами.

Тишина. Порция откинула покрывало и спустила ноги с кровати. Босые ступни беззвучно коснулись пола. Она потянулась к висевшему на спинке у изножья кровати пеньюару.

Сильная рука вылетела из темноты и схватила ее за запястье.

– Оставьте. Одной вещью меньше снимать придется.

Тайный восторг пронзил ее тело. Он собирался овладеть ею здесь, в ее спальне? На расстоянии трех дверей от комнаты ее невестки? Прямо напротив комнаты бабушки? Порция открыла рот, чтобы звонко осадить его, но слова так и не слетели с уст девушки. Его рот впился в ее уста, и протест Порции умер у нее в горле.

Она запустила пальцы в его волосы, притягивая голову мужчины ближе к себе, углубляя поцелуй и сплетая языки. Он навалился на нее так, что она упала на кровать.

Он прервал поцелуй, и ее глаза широко открылись. Грудь Порции поднималась и опадала с каждым яростным дыханием, которое рвалось из легких. Его глаза блестели над ней в темноте, пара сверкающих ониксов.

– Что вы здесь делаете? – спросила она, хоть и знала, что вопрос этот бессмысленный, и пока она это произносила, он успел собрать ее ночную рубашку у нее на бедрах.

– Я думаю, сейчас вы это поймете. – Одним быстрым движением он стащил легкую сорочку через ее голову.

Порцию обдало ночным воздухом, и она содрогнулась.

– Скучали по мне? – выдохнул он, шевельнув тонкие волосинки у нее на виске.

Она издала сдавленный, булькающий звук, означавший согласие. Скучала ли она по нему? Всеми фибрами своего существа. Его большая рука легла на ее ягодицы и высоко подняла, вдоль подрагивающего воспламененного орудия любви. Пальцы прошлись по округлым формам, скользнули ниже, дразня, ощупывая сокровенное и вырывая вздох из ее горла.

Потом она упала. Его тело оказалось сверху, окружило ее, прижало к кровати. Ноги инстинктивно раздвинулись шире, помогая ему расположиться удобнее. Их рты слились воедино – горячий, влажный сплав губ и языков, укусов и долгих глотков из уст в уста.

Наконец плотина прорвалась. И Порция перестала себя сдерживать, упиваясь его поцелуями, его руками на своем теле. Она решила выйти за него, решила связать себя с ним… и два дня мучилась мыслью, что упустила свой шанс. Даже без любви она могла иметь его, иметь это.

Невероятное чувство свободы, силы, охватило Порцию, руки девушки потянулись к его брюкам. В мгновение ока она освободила его, и ее ладонь сомкнулась на затвердевшем стержне. Стон Хита придал ей смелости. Дрожь прошла по его телу и передалась ей, когда она стала гладить его, сначала медленно и осторожно, затем длинными, уверенными движениями, от которых он задышал быстрее и тяжелее. Она потерла большим пальцем венец, радуясь услышанному тихому стону и капельке вязкой влаги, которая, выступив, смочила ее палец и его самого.

Отпустив Хита, она с силой толкнула его в грудь. Он упал на кровать. Она какое-то время возвышалась над ним, жалея, что не может видеть его великолепного тела. Придется полагаться на память. Дрожащими от волнения руками Порция сняла с него сюртук, жилет и рубашку, наконец обнажив его для своих блуждающих рук. По крайней мере, она могла его чувствовать. Очертила пальцами бугры мышц живота, контур каждого ребра. И попробовала его на вкус. Опустив голову, коснулась языком его пупка, потом лизнула дорожку волос.

Остановилась в неуверенности. Его хриплое дыхание придало ей уверенности. Взяв его в одну руку, она поцеловала венец.

– Порция, – прохрипел он тоном, поразившим ее. Ранимый. Растерянный. Полностью в ее власти.

Это взволновало, воспламенило и воодушевило ее, как ничто другое. Медленно, словно изысканнейший фрукт, она начала ласкать его.

Тело Хита дернулось, почти как от боли.

Она отпустила его.

– Что? Я сделала вам больно?

В ответ крепкие руки схватили ее за предплечья. Порция охнуть не успела, как оказалась лежащей на спине под ним. Он проник в нее так глубоко, что, казалось, достал до самой души.

Его губы прижались к ее рту, он начал входить и выходить из нее, любить ее совсем не так, как в предыдущие разы. В первый раз любовь была неохотной, грустной и смиренной, омраченной чувством вины. Второй раз был наказанием, так он доказывал ей, что она хочет его. Но на сей раз любовь была дикой, безудержной. Безжалостно вонзаясь в нее, он брал то, что хотел, и она совсем не возражала, потому что сама хотела того же. Это было ей нужно. Он был ей нужен.

Ее бедра поднялись ему навстречу, и она закричала, когда он начал погружаться в нее мощнее, сжимая так, будто она была спасательным тросом, единственным, что удерживало его на земле. Сердце Порции затрепетало, хоть она и напомнила себе, что это не любовь. Вожделение и ничего больше. Вожделение во всей его захватывающей, всепоглощающей, необоримой притягательности. Оставалось надеяться, что оно будет сопровождать их всегда.

И этого для нее было бы достаточно.

* * *

Это было больше, чем вожделение. Хит все понял в тот миг, когда почувствовал, как она содрогнулась под ним, ощутил, как она трепещет и изгибается в муках высшей точки наслаждения. Собственная разрядка мужчины последовала быстро и мощно. Он упивался тем, как излился внутри нее… снова. Тем, что можно было не бояться и не сдерживать себя. Тем, что знал: ничего не доставит ему радости больше, чем рождение детей с этой женщиной.

Она тяжело дышала под ним, соски ее, твердые, как два камушка, терли ему грудь самым воспламеняющим образом. Он приподнялся на локтях и замер, оставаясь в ней, не желая выходить никогда.

– Порция, – начал Хит, решив сегодня во что бы то ни стало добиться от нее согласия стать его женой.