Читать книгу "Миссии - избыточны - Юрий Иванович"

После чего старушенция церемонно поинтересовалась, обращаясь только к Труммеру:

– Сударь, вас обслуживать во время трапезы?

– Да нет, спасибо! Я и сам справлюсь.

Повторный щелчок пальцев, и безмолвные слуги удалились. Следом ускользнула и распорядительница над ними. А Поль уже пил сок из первого же попавшегося графина, настолько умирал от жажды.

Тогда как его товарищи цокали восторженно языками, принюхивались к дурманящим запахам и чуть ли не вывалившимися глазами рассматривали невероятно шикарно сервированный стол. А уж комментарии последовали ещё позже:

– Святая Ревельдайна! Я таких блюд не видел никогда!

– А я и не слышал о такой роскоши!

– Неужели это всё тебе одному принесли?

– Ведь нам на четверых всего два подноса выдавали, и мы наедались от пуза.

– Ага! Недавно поели, и вроде сыт был, но как глянул на это… Мм!..

– И я слюной захлёбываюсь!

Одной рукой подхватывая вилку, второй рукой а’перв взмахнул над столом:

– Так помогайте мне! Здесь хватит на целый легион!

И все с удовольствием набросились на еду. Умба тоже обделённой не осталась: ей установили полный поднос прямо на специальный столик прямо в кровать. Затем примерно на час воцарилась относительная тишина, как дань уважения богу изобилия и обжорства. Изредка говорили короткие тосты, да нахваливали благородные напитки. Не забыли при этом помянуть павших товарищей вообще и Патрика – в частности.

Первым тяжело отвалился на спинку стула Крепыш. Второй, тяжело дыша, сдалась Умба:

– Всё, не могу больше! Уберите этот поднос, пожалуйста. Иначе лопну!

Гроссер ушёл с дистанции третьим. Ромуальд ещё некоторое время сражался с полными тарелками, вазами и салатницами, но и он оказался не в силах составить конкуренцию поощеру.

Тот сам ел и поражался: куда это всё в него влезает? Неужели желудок стал безразмерным? Или пища, не задерживаясь внутри, сразу через какой-то портал попадает в иные миры?

Но в конце концов и он, запивая пищу очередным напитком, почувствовал: следующий глоток может стать лишним. Жидкость банально выльется наружу! Если не закрыть рот… Так и замер, стараясь сидеть ровно.

Общую озадаченность по этому поводу огласил Гроссер:

– Однако, дружище!.. Если нас здесь кормят, словно на убой, то для чего тебя так откармливают?

Умба тоже не удержалась от дружеской подначки:

– Или ты решил поучаствовать в турнире «Самый тяжёлый человек королевства»?

– Забудь о своих Диких королевствах, – хмыкнул с укором для ачи самый образованный в компании книгочей. И с некоторым восторженным пафосом напомнил: – Мы в Параисе восемнадцатого сектора. И перед нами теперь открывается совсем иная дорога в жизни!

Труммер решился-таки уточнить:

– Ты в этом уверен? А то меня везли в летающем устройстве, и я ничего не увидел.

Не стоило рассказывать, что его сюда перенёс порталом дэм Прогрессор, отдав в аренду Кобре как ценного специалиста. Самому болтовня повредит, да и попросту никто не поверит, будучи в здравом уме. Да и будучи подвыпивши – тоже засомневаются.

– Вне всяких сомнений! – заверил Крепыш несколько заплетающимся языком. – Вначале опознал зелёные красоты своего родного королевства Вильгоц. Ну а Большую стену ни с чем не спутаешь. Понятно, что за ней – Ро́змор. Что уже само по себе повод для восторга. Я ведь только мечтал там когда-нибудь побывать. А там и Малая стена под нами пронеслась, и Параис открылся во всём своём великолепии. Я так и летел с отвисшей челюстью. А когда рассмотрел Внутреннюю стену, вообще возликовал, думая, что удастся рассмотреть Долины Спортивной Элегии. Но мы опустились низко, а там и сели во дворе одного из громадных особняков южной окраины Параиса. Этим-то толстокожим всё равно, – он кивнул в сторону боевых товарищей. – Они толком не осознали ещё, где находятся, а вот у меня до сих пор дух захватывает и дыхание спирает от восторга. Я – в Параисе! О-о-о!

Не приходилось сомневаться, что бывший библиотекарь испытывает чувство сродни экзальтации. Но и товарищей он зря обозвал толстокожими, тоже чувствительными натурами оказались:

– Жаль, что нам запретили выходить наружу, – досадовал Гроссер.

– Вот потому мы и занялись тренировкой с шестами, – пояснил Ромуальд. – И хорошо, что три шеста нам предоставили.

– Кстати, о тренировках, – вспомнил своевременно Поль, прислушиваясь к себе и проверяя наличие нужных ему сил. – Мне бы не мешало срочно провести десяток важных экспериментов, причём на живых людях. Да и раненая Умба в тему великолепно укладываются.

Старые боевые товарищи сразу припомнили, как поощер вытягивал жизненные силы из смертников в Крюдинге. А потому заявили в один голос:

– Без меня!

– Я здоров!

– Я и так уже на ноги встаю! Не надо меня лечить!

Пришлось улыбаться, поясняя побледневшему Ромуальду:

– Тебя это не касается. Тем более что подобную тайну тебе лучше пока не раскрывать. Потому сходи в сад и погуляй, пока не позову обратно.

Мастер шеста тут же, без единого писка поднялся и вышел из комнаты. Похоже, ему уже успели проболтаться о некоторых страшных возможностях а’перва. То же самое (сбежать как трусы!) хотели сделать и старые друзья. Даже ачи опустила ноги с кровати и собралась уходить, приговаривая:

– Вообще никаких тайн не знаю и знать не хочу…

– И не стыдно? – начал укорять их Поль. – Хоть раз вы от моих умений пострадали? Хоть раз больно было? Или неприятно?

– Да когда лечишь, – признался Крепыш. – Ощущения в самом деле не совсем приятные.

– Зато эффект излечения – сразу налицо! Вспомните, чтобы было бы с нами, не вылечи я вас перед срочным прорывом из города? Опоздай мы на час – никто бы из города не вырвался. Да и к своим шрамам присмотрись, Гроссер, они ведь всё меньше и меньше становятся. Так что оставайтесь на местах и не дёргайтесь. Заодно и Умбе ускорим заживление ран.

Друзья с фатализмом переглянулись между собой, тяжело вздохнули и просто кивнули. Разве что Самуэль попросил:

– Ты хоть предупреждай: что делаешь, чего ждать и к чему прислушиваться. Да и наше мнение учитывай, чай, не безмолвные лабораторные крысы.

Глава 31. Раздражение – плохой советчик

Юрген Флигисс чувствовал себя двояко. Точнее – трояко. Если не четверояко, коль такое слово существует.

С одной стороны, только воспоминание об Элен Макиллайн вызывало на сердце покой, радость и приятное томление. С другой стороны – свалившиеся на голову хлопоты и текущие обязанности не давали возможности остановиться и хоть минуту постоять расслабленно, ни о чём не переживая. С третьей стороны – дэма его похвалила за удачные поиски Труммера и сделала соответствующую награду.