Читать книгу "Луки и арбалеты в бою - Григорий Панченко"

Арбалетно-ружейная стрельба зажигательными болтами, которые на стрелы уже совсем не похожи…

Кроме того, стреляющие «ядрышком» луки были довольно широко распространены в Индии: как телохранительское оружие (это-то понятно) и… боевое (может быть, потому, что в таком климате многие сражаются без доспехов?)

А рогатка – со снабженной упором в предплечье рукоятью, с четырьмя резиновыми тяжами, со специальной скобой на «кармашке» для снаряда (металлический шарик), допускающей кулачный хват, – бьет на… 250 м! В США даже общенациональные чемпионаты проводятся; на них, безопасности ради, вместо цельнолитых шариков используются полые баллончики с водой (а если пренебречь безопасностью, то можно их и зажигательной смесью наполнить!). Так что не зря Лазарчук в «Ином небе» дал рогатку в руки главному герою, который не юный хулиган, а матерый диверсант!

Сапковский же в одном из романов «ведьмачьего» цикла решил применить боевые арбалеты, бьющие какими-то стрелопульками: неоперенными снарядиками размером с гвоздь, которые при попадании вонзаются так, что целиком исчезают в теле – видно только входное отверстие. При этом называются они «бельтами» (хотя это, кажется, вольность переводчика, имевшего в виду арбалетные болты). В принципе такое возможно – но опять-таки скорее для «гражданской самообороны» или разбойного нападения, а не для перестрелок на боевых дистанциях.

Стоп. Это уже идет обсуждение ситуаций, когда мало того, что лук не лук, но и стрела уже совсем не стрела. А чем еще все-таки может быть стрела, хотя бы формально оставаясь сама собой?

Может – копьем: тонким и сравнительно легким, но почти трехметровой длины. Причем это стрела лучная! Применялась и применяется она (в бассейне Амазонки) для стрельбы по… рыбе. «Рыбные» стрелы бывают и короткими, облегченными, но – для стрельбы по водной живности, держащейся совсем неглубоко. А эта трехметровая пика при стрельбе почти «в упор» (считая за таковой поверхность реки) мгновенно пронизывает водную толщу на глубину, близкую к длине своего древка, и прицельно накалывает добычу. Как там насчет перестрелки с себе подобными – трудно сказать, но для борьбы с монстрами этот вариант, наверно, приемлем. Не обязательно даже в воде: такой «гарпун» оптимально сохраняет точность и силу на малой, но коварной за счет сопротивления среды дистанции.

Может – «авиационной пулей» (точнее – чем-то вроде неразрывной бомбочки): острый, тяжелый, компактный стержень, не выстреливаемый, а сбрасываемый с большой высоты. В таком случае это скорее «кассетное» оружие, для него должны существовать некие обоймы, позволяющие осуществлять сброс десятков стрел одновременно. Во время детства боевой авиации эти устройства довольно широко использовались для работы по наземным целям. Может – артиллерийским снарядом. В эпоху самых-самых первых европейских пушек (ну, не только пушек: там было много причудливо-переходных конструкций, иные из которых вплотную приближались к ручному оружию) ядро еще не доказало своих преимуществ перед стрелой. Между прочим, в «артиллерийских» версиях осадных арбалетов оно таких преимуществ действительно не имело. Огнестрельное оружие все-таки вскоре от использования стрел отошло, но попробовать их успело. То как небольшие «летающие тараны» для стрельбы по станковым щитам и замковым воротам (а замковые стены и ядрам долгое время были недоступны: ситуация изменилась лишь на подступах к XVI веку!), то даже при ведении огня по живой силе, но огонь этот был весьма ближний и велся как минимум из-за полевых укреплений.

Амазонский индеец стреляет по… водяной черепахе! Нет, она не летит над его головой, но плывет примерно на метровой глубине метрах в десяти-пятнадцати от берега: просто стрела-копье должна обрушиться на нее отвесно (иначе при любых обстоятельствах вода помешает!) и с такой силой, что глубоко пробьет панцирь

Снарядом, выстреливаемым из мушкета, стрела тоже может быть. В московских арсеналах такие фиксируются уже при Петре. Например, опись 1690 г. обнаруживает «780 стрел скорострельных мушкетных».

Первая треть XIV в.: одно из самых ранних изображений европейской пушки. Как видим, стреляет она отнюдь не ядром! Любопытно, что пушкарь, судя по «гербовым» наплечникам – не простой ратник, но рыцарь

Такие стрелы не только в оружейных хранились. Годом раньше в следственном деле об одном из стрельцов появляется допросная запись: «…Как под Девичьим монастырем отведывали из мушкетов стрел железных, и в то время у него Оброски попортило руку».

(Почему все-таки эти стрелы называются «скорострельными»? Скорее всего это не указание на быстроту перезарядки: так в то время именовались… системы залпового огня. Например, «5 скорострельных ружей на 36 пуль каждое» – это 180 мушкетов на пяти станках.)

Какое-то отношение к этому имеют и «мушкетные гранаты». Сейчас-то ружейное гранатометание не представляет собой экзотики, а вот во время «стрел скорострельных мушкетных» это было нечто диковинное. Тем не менее именно тогда «гость» Петр Микляев, посланный за границу (в Голландию) для закупки оружия, сообщил своему московскому начальству, что в Германии появились новые мушкетные гранаты: «полет имеют на восемьдесят сажен». Многовато для того, что в ту пору могло именоваться «гранатой». Не исключено, что это какой-то аналог… «взрывающегося древка»: того, которое так и не приняли на вооружение в Англии.

Так что снарядом для подствольного (то есть скорее – ствольного) гранатомета стрела тоже может быть.

Может – ракетой. Собственно, даже классическая ракета сохраняет стреловидность, а в первые ракетные века довольно часто «сопла» просто крепили к древку мощной стрелы над оперением. Ближе к наконечнику крепилась дополнительная емкость, чаще уже не с «ракетной», а просто с зажигательной смесью. Иногда это даже была не какая-то особая смесь, а просмоленная пакля, как на лучно-арбалетных «огненных стрелах». Аналогична и дальность полета – сотни метров, не тысячи, – и наконечники: жуткие зазубрины предназначены совсем не для того, чтобы стрелу (или ракету) было тяжело вытащить из раны, да хоть бы и из деревянной стены. Эти зубцы позволяли «зажигалкам» удерживаться на крышах, причем не крепостных башен, а зданий внутренней застройки. Пущенные издали, по крутой дуге, они неприцельно падали на осажденный город и, если повезет (не осажденным!), зацеплялись этими зубцами достаточно надолго, чтобы пламя успевало перекинуться со стрелы на домовые кровли.

Бр-р-р, недостаточно рыцарственно для типовой фэнтези!

Европейские стрелы-ракеты из трактата 1555 г. Это их «лебединая песня»: уже и тогда существовали ракеты куда более современного облика!