Читать книгу "Отцы-основатели - Мария Згурская"

Это и был сталинский план автономизации, выявивший принципиальные разногласия между Лениным и Сталиным. Если Ленин полагал, что Советский Союз станет федерацией, объединением государств, организованных по советскому типу, то Сталин рассматривал Союз как унитарное государство.

В результате осеннего противостояния 1922 года Сталин пошел на уступку и вместо «вступления в Российскую Федерацию» согласился записать в проекте «объединение в Союз». Но суть-то осталась! И Ленин понял, что под «объединением в Союз» протаскивалась все та же идея автономизации, и выступил категорически против.

Его догадку вскоре подтвердил так называемый грузинский инцидент, который сделал Ленина фактическим союзником грузинских «националистов». Как это произошло?

ЦК КП Грузии отказался войти в Союз через Закавказскую Федерацию, возглавляемую Орджоникидзе. Конфликт начался с момента, когда последний ударил одного из своих оппонентов — Кабахидзе, назвавшего его «сталинским ишаком».

22 октября 1922 года весь грузинский ЦК подал в отставку, отказавшись работать при «держимордовском режиме» Орджоникидзе. Члены грузинского ЦК пытались обратиться за помощью в Москву к Каменеву, Бухарину и непосредственно к Ленину — минуя сталинский секретариат. А Орджоникидзе, наоборот, поддерживал тесную связь со Сталиным, обмениваясь с ним шифротелеграммами. 24 ноября в Грузию была направлена специальная комиссия во главе с Дзержинским. И эта комиссия признала обвинения в адрес Орджоникидзе, не соответствующими действительности.

Однако Ленин, встретившись с Дзержинским, остался крайне недоволен результатами работы комиссии. 14 декабря он намеревался продиктовать письмо по национальному вопросу, но из-за резко ухудшившегося состояния здоровья смог сделать это только 30 декабря.

Таким образом, в день, когда на Первом Всесоюзном съезде Советов Сталин выступал с докладом об образовании СССР, больной Ленин диктовал свою статью «К вопросу о национальностях, или Об ВЦИОМ “автономизации”».

Статья начинается словами: «Я, кажется, сильно виноват перед рабочими России за то, что не вмешался достаточно энергично и достаточно резко в пресловутый вопрос об автономизации, официально называемый, кажется, вопросом о союзе советских социалистических республик».

Вывод Ленина: «Вся эта затея… в корне… неверна и несвоевременна». По его мнению, «политически ответственными за всю эту поистине великорусскую националистическую кампанию следует сделать… Сталина и Дзержинского».

Действия по отношению к Грузинскому ЦК Ленин расценил как «империалистские отношения к угнетаемым народностям», которые были унаследованы от традиционного великодержавия российского государственного аппарата. И предложил ряд практических мер: «…Оставить и укрепить союз социалистических республик… Во-вторых… оставить союз социалистических республик в отношении дипломатического аппарата». Таким дошел до нас этот текст.

Но историк Виктор Дорошенко считает фразу «следует оставить и укрепить союз…» сфальсифицированной: в ней опущено слово «военный», потому что в конце статьи Ленин предлагает «вернуться на следующем съезде Советов назад, то есть оставить союз советских социалистических республик лишь в отношении военном и дипломатическом, а во всех других отношениях восстановить полную самостоятельность отдельных наркоматов». Диктовку этой статьи Ленин закончил 31 декабря, а через три дня — в «Добавлении» к «Письму к съезду» — предложил обдумать способ перемещения Сталина с должности генерального секретаря ЦК партии.

Итак, Ленин выступил против Сталина как инициатора создания СССР. Более того — даже после провозглашения СССР 30 декабря 1922 года он пытался продолжать борьбу. С помощью своих секретарей Фотиевой, Гляссер и Горбунова он расследовал материалы комиссии Дзержинского — и обвинил Сталина и его союзников в великодержавии: не в «пересаливании по части истинно русского настроения», как раньше, а в сознательной политике великорусского шовинизма.

А Сталин тем временем спешно утверждал свою политическую линию. 25 января 1923 года Политбюро принимает решение разослать специальное письмо губкомам и обкомам о конфликте в коммунистической партии Грузии.

Противники сталинского плана — Цинцадзе, Мдивани, Кавтарадзе и Махарадзе — переводятся на работу вне Грузии.

Сталин изолирует Ленина, инструктирует врачей, следит за его деятельностью через своих агентов — ленинских секретарей, оскорбляет его близких. Не только 22 декабря 1922 года, а по крайней мере еще два раза была оскорблена Крупская: в конце января — начале февраля 1923 года и за несколько дней до 5 марта, когда Ленин написал Сталину письмо о разрыве отношений.

И все-таки кое-что Ленину удалось. На февральском (21–24) пленуме ЦК 1923 года рассматривались сталинские «Тезисы по вопросу о национальных моментах в партийном и государственном строительстве». Ленин их решительно отверг.

Политика Сталина и поддерживавших его членов Политбюро оказалась под угрозой. Однако именно в этот момент Ленина постигает третий удар болезни с усилением паралича и потерей речи.

Буквально накануне удара — 5 марта 1923 года — Ленин просит Троцкого выступить по национальному вопросу на следующем пленуме, а 6 марта диктует письмо Мдивани, Махарадзе и другим: «…Всей душой слежу за вашим делом. Возмущен грубостью Орджоникидзе и потачками Сталина и Дзержинского…»

А Сталин направляет во все местные партийные комитеты шифротелеграмму — о переносе XII съезда с 30 марта на 15 апреля. Зачем? Чтобы успеть сформировать надежный состав съезда! Распространение каких-либо слухов о своих последующих действиях руководящая «тройка» Зиновьев — Сталин — Каменев пресекла двумя шифротелеграммами о болезни Ленина. А Троцкого, на поддержку которого рассчитывал Ленин, ультиматумом заставили отказаться от борьбы.

И в результате «бомба», которую готовил Ленин, не взорвалась. XII съезд стал решающим в закреплении решения национального вопроса по-сталински, да и диктатуры партийного аппарата в целом. Выступления «националистов» на съезде не смогли переломить ситуацию. Председательствующий Каменев запрещал Мдивани цитировать Ленина… А выступавший на съезде Христиан Раковский пророчески предсказал, что «это один из тех вопросов, который сулит гражданскую войну…»

Была ли альтернатива созданию СССР? Историки считают, что, как ни странно, в теории — да. И представлял ее больной Ленин.

Опиравшийся лишь на небольшую группу, в основном состоявшую из представителей нацменьшинств: Мдивани, Махарадзе, Раковского, Сафарова, Скрыпника, Султан-Галиева… А Сталину для утверждения своей политики особых усилий не требовалось: великодержавие было (и до сих пор остается!) накрепко связано с политико-культурным менталитетом народа России.

И если в результате Октябрьского переворота страна сделала шаг к Азии (вместо шага к Европе), то следующий шаг был сделан в результате создания СССР. Имея один ЦК, одно Политбюро, объединенное ГПУ, назначенных из центра местных руководителей, действовавших по секретным директивам из Москвы, партийная верхушка могла беспрепятственно проводить политику ужесточения диктатуры азиатского типа. Так и была заложена мина замедленного действия, взорвавшаяся в 1991 году. Исчезла скрепляющая союз «вертикаль» партийного аппарата — и страна распалась.