Читать книгу "Таинственный пруд. Том 2 - Виктория Холт"

— Конечно, я могу и ошибаться, но мне хотелось бы предупредить тебя. Видишь ли, следующей мишенью являешься ты! Можешь быть уверена, что Вильгельмина знает о чувствах Бена к тебе! Пока тебя не было здесь, она чудесно относилась к Лиззи, а Бен с удовольствием принимал ее помощь в избирательной кампании: она умна. Если бы не такая серьезная соперница, как ты, у нее были бы все шансы на успех!

Это вздор, Джастин.

Возможно, но и вероятность этого не исключена. Именно поэтому я и хотел, чтобы ты прочитала этот дневник, чтобы ты поняла, с какой женщиной имеешь дело. Она сильна, она хитра, и уж в очень удобный момент умерла Лиззи!

— Но зачем бы ей было убивать ее именно тогда? Это подорвало шансы Бена на выборах.

— Люди, подобные Вильгельмине, преследуют стратегические цели. Подвернулся момент, и она воспользовалась им.

Действительно, это всего лишь предположение, но я рассказал тебе, потому что решил, что тебе следует знать об этом.

Полагаю, мне следовало бы поблагодарить тебя, Джастин, но я не верю в это. Я просто не верю! Он поклонился и пожал плечами.

— Я сделал все, что мог!

РЕШАЮЩЕЕ ОБЪЯСНЕНИЕ

Страхи и сомнения терзали меня. То, что я узнала от Джастина, взволновало меня. Я никак не могла забыть о Лиззи и чувствовала, что не смогу успокоиться.

Кто-то убил ее. Больше всего я боялась, что этим человеком мог оказаться Бен. Я вновь и вновь внушала себе, что если бы он и собирался это сделать, то сделал бы не в такое время. Если он и был настолько циничен, чтобы жениться на Лиззи ради золотой шахты, а затем устранить со своего пути, то не выбрал бы для этого такое время, когда это событие могло положить конец всем его политическим амбициям. Именно эта мысль утешала меня. Потом в голову мне пришла другая идея: Бен умен и, возможно, умышленно избрал именно такой момент, потому что сознавал, что именно будут думать остальные. Мне не верилось в это: он был честолюбив, быть может, безжалостен, но он всегда был добр и заботлив к Лиззи. Он не мог хладнокровно планировать ее убийство!

Теперь Грейс: я не могла думать о ней как о Вильгельмине. Что я вообще знала о Грейс? Я вспоминала ее такой, какой она приехала в Кадор… «Поискать какой-нибудь работы», — сказала она, возбудив сострадание в матери и во мне. И все это время она была связана с убийцей, она любила его! Что она делала возле Кадора?.. И почему явилась именно туда? Слишком много загадок было связано с ней, и, хотя я уже многое узнала от Джастина, оставались еще неясности. А если ни Бен, ни Грейс не были виновны?.. Значит, сама Лиззи? Неужели жизнь для Лиззи стала столь невыносима, что она решила избавиться от нее? Как ни посмотреть на это дело, но спокойной я не могла оставаться.

* * *

Меня решил навестить Тимоти. Взяв за руки, он нежно поцеловал меня в лоб.

— Дорогая моя Анжелет! Я постоянно думал о вас! Это ужасная трагедия!

— Спасибо, Тим.

— Я не могу сказать ничего, кроме того, что мое сердце переполнено состраданием!

Нам очень вас не хватает.

— В миссии?

— И там, и везде! Фанни постоянно говорит о вас и спрашивает, когда же вы приедете?

— Как у нее дела?

— Превосходно, она учится читать и писать.

Ей невыносимо думать, что Фиона умеет это, хотя она всего лишь ребенок. Фиона взялась обучать ее, они по-настоящему подружились. К тому же по утрам Фанни занимается с гувернанткой и быстро продвигается вперед. Очень сообразительная девушка!

— А она знает, что отчима уже нет в живых?

— Нет, мы не сообщали ей. В этом нет никакой необходимости… пока. Если она спросит — мы ей расскажем, но не думаю, что она обольется слезами по нему!

— А она продолжает говорить о своей матери?

— Нет, но временами бывает печальна, и я уверен, что тогда она думает о ней. Этого следовало ожидать, такое невозможно быстро пережить. Но все складывается удачно, она действительно очень полюбила детишек. Я думаю, она нас всех полюбила.

Ну, вы же знаете Фанни, она не любит проявлять свои чувства, тем не менее, я уверен в ней.

Вы совершили с нею просто чудо, Тим!

— В этом помогли мне вы. Когда я думаю о миссии и о том, сколь многим люди обязаны ей, мне хочется посвятить этому делу всю мою жизнь.

Кстати, ваша подруга, Грейс Хьюм, появилась там!

— В миссии?

— Да, она сказала Френсис, что хотела бы приходить туда. Судя по всему, ее очень заинтересовала эта работа. Френсис немедленно «запрягла» ее. Выяснилось, что она неплохо разбирается в ведении бухгалтерских счетов и тому подобных вещах, а именно с этим у нас там полный кавардак. Грейс сказала, что ей нравится такая работа. Как-то вечером я остался на один из этих наших ужинов, и мы с нею поговорили. Я рассказал ей про Фанни. Должен сказать, что ее эта история очень заинтересовала.

— Я не представляю там Грейс! Мне кажется, она более склонна к светской жизни.

— Люди весьма неоднозначны, Анжелет.

— Да, я уже убедилась в этом…

— Самое главное, когда туда вернетесь вы?

Я заколебалась.

— Анжелет, — сказал Тимоти, — позвольте мне помочь вам, это пройдет. Конечно, это страшная трагедия; я знаю, как вы относились к Лиззи.

— Я думаю, что отправлюсь в Корнуолл, — неожиданно для самой себя заявила я. — Я давно там не была, и мои родители очень хотят, чтобы я туда приехала. Я хочу пожить там и подумать обо всем… вдалеке отсюда.

— Я понимаю вас.

Казалось, Тимоти всегда все понимал.

* * *

Мысль о возвращении в Корнуолл пришла ко мне неожиданно, но как только я высказала ее вслух, мне тут же показалось, что это удачная идея. Мне нужно оказаться подальше от всех, здраво подумать над происшедшим и привести в порядок свои чувства. Несомненно, я любила Бена, но между нами стояла Лиззи — и когда была жива, и после смерти. Мне хотелось защитить его, помочь ему, но в то же время я никак не могла избавиться от ужасной мысли, что он мог поддаться искушению и сделать это. Я не сомневалась в том, что он любит меня, а в любви — как, впрочем, и во многом другом, чувства захлестывали его. Находясь под воздействием внезапного порыва, не мог ли он убить? А я? Я знала, что со временем он вновь будет просить моей руки…

И что тогда? Я не разбиралась в собственных чувствах. В тихой деревенской обстановке, в уютном родном старом доме смогу ли я добиться, ясно поразмыслив, разумного решения? Могла ли я оценить свои чувства к Тимоти, к которому я тоже испытывала что-то вроде спокойной любви? Я знала, что он был добрым, надежным человеком, моя жизнь с ним текла бы спокойно и мирно. Ребекка была бы счастлива, и я могла бы спрятаться в уютный кокон тихого удовольствия, но ощущала бы я при этом счастье? Могла бы я позабыть мужчину, вызывавшего во мне столь яркие чувства, которых я не могла испытывать ни к кому другому?