Читать книгу "Венчание с бесприданницей - Анастасия Туманова"

– Как-нибудь управлюсь, – сквозь зубы сказал Закатов, более не пытаясь казаться вежливым. – Может, ещё рюмочку наливки, господин майор… на дорожку?

Но Остужин или не понял, или не захотел понять прямого намёка: рюмочку откушал с удовольствием и вольготно откинулся на спинку кресла.

– Поверьте, мы, соседи, желали бы искренне принять в вас участие! Вы – человек ещё молодой и неопытный… Вот зачем вы, к примеру, скотину собственную по дворам раздали? Этак же вам прямые убытки, а мужикам всё равно с этого проку не станет. Они, подлецы, уже и со скотиной обходиться разучились, всё равно она у них подохнет, и с чем вы останетесь? Опять же – сегодня все деревни галдят, что болотеевский барин своим мужикам задаром хлеб раздаёт. Правда это? – сурово спросил Остужин.

Закатов подтвердил, что да, истинная правда.

– Крайне легкомысленно! – сердито сказал отставной майор. – Коли у вас причуда такова – чужой труд на ветер выбросить, то…

– Чужой – это чей, позвольте вас спросить? – осведомился Никита. – Не иначе, моей грозной управляющей?

– Именно её! – не понял сарказма Остужин. – Ведь Амалия Казимировна, благословенна будь память её, ночей не спала ради вашего блага, смерть мученическую приняла! А тут, извольте видеть, в один день все её старания – по ветру! К тому же это крайне вредно для других мужиков! Уже сегодня вечером по всем деревням сходки, болтают о вашей вредной благотворительности, с часу на час того же возжелают, – этак и до прямого бунта недалеко!

Терпение Закатова было на пределе. Едва справляясь с желанием выкинуть старого поганца из дома, он налил ему ещё одну рюмку.

– Право, не кипятитесь, Дмитрий Захарыч, мужики у нас терпеливые. Даже мою Веневицкую зарубили аккуратно, без всякого бунта… Не угодно ли ещё наливочки? Вы-то сами, надо полагать, со своими мужиками справляетесь блестяще?

И снова его насмешка пропала втуне: Остужин горделиво выпрямился в кресле, и впалые, поросшие седым пушком щёки его порозовели.

– Все двадцать две души на месте, сударь мой! – отрапортовал он, одним духом опрокидывая в себя наливку. – И ни разу за все годы возроптать не осмелились! О-о, попробовали бы они у меня, дармоеды! За сорок лет одного всего и поймал, когда в моём пруду карасей ловил! Я его, мерзавца, в ту же весну в солдаты сдал, остальным в острастку! И убытков посему не терплю!

– «Свиньин, хозяин превосходный, владелец нищих мужиков»… – не особенно тихо процитировал Закатов, но Остужин этого не услышал:

– Им, сударь мой, потачки давать никак-с нельзя, на страхе весь порядок держится, вот-с! У кобеля дворового стоит на миг цепь ослабить – сразу же сорвётся и хозяина сожрёт, который его всю жизнь кормил! И хорошо бы вам к советам опытных людей прислушаться, поскольку… Так вы, говорите, в преферанс не играете?

– По маленькой, – медленно сказал Никита, глядя прямо в блёклые глазки отставного майора. – И не больше одной партии.

– Вот! Я сразу же понял, что вы подлинный дворянин! – Язык Дмитрия Захаровича уже заплетался. – По большой играть воистину грех, а по маленькой отчего ж не позабавиться? С полтинничка начнём?

Через четверть часа Закатов уже понял, что напрасно поддался порыву. Старик играть не умел совершенно, мгновенно впадал в азарт, горячился, начинал кричать и хлопать обтрёпанными картами об стол – и проигрывал партию за партией. К счастью, денег у него было при себе немного, и Закатов не чувствовал особенных угрызений совести, обыгрывая старика майора. Во всяком случае, это было лучше, чем выслушивать его нравоучения. «Вот бы Мишке поглядеть! – с отвращением думал он. – Как есть подтверждение его словам о дикости российской непролазной… Ни разу в жизни меня этот майор не видел – а вмиг явился со своими опасениями, что я всех окрестных мужиков до бунта доведу! Да им тут Бога надо благодарить, что этого бунта до сей поры не случилось! И как его теперь выставить – уму непостижимо! Лучше бы, право, отец Никодим на огонёк заглянул…»

Избавиться от незваного гостя в самом деле оказалось трудной задачей. Осторожных намёков о позднем часе и усиливающейся метели Остужин понимать не желал. С каждой минутой он расходился всё больше и на напоминания о том, что они намеревались сыграть лишь одну партию, реагировать не хотел.

– П-пустошь у меня ещё есть, сударь мой! – брызгал он слюной через стол. – Пустошь у самого леса! Как раз в ваше поле за рекой клином вдаётся, так куда как выгодно бы вам было её получить! Ставлю пустошь оную в четыре партии!

– Да оставьте же, Дмитрий Захарыч, мне вовсе не нужна ваша пустошь! Она ещё вам самому сгодится! Время уже позднее… – пытался урезонить его Закатов, но какое там…

– Попрошу меня не учить-с! – кипятился отставной майор. – Я в своём дому хозяин и владениям своим тоже! Ставлю пустошь, говорю я вам! А всяким мокроносым соплякам учить себя не позволю!

Тут у Закатова лопнуло терпение – и через четверть часа пустошь, которой он в глаза не видел, оказалась в его владении, после чего он решительно объявил конец игры. Но не тут-то было! Совершенно опьяневший от наливки и проигрыша Остужин воздвигся над столом и, тараща, как филин, мутные глаза, принялся кричать, что он ещё, слава богу, не нищий и ему есть на что играть, а посему… Конца сей пафосной речи Закатов уже не услышал, потому что в кабинет вошёл Кузьма и бесстрастным голосом доложил, что «за господином Остужиным дочь прибыть изволили».

«Слава тебе, Господи…» – подумал Никита.

– Проси, Кузьма, скорей.

За окном уже совсем смерклось, мутные полосы снега пестрили тьму, сквозь них проглядывало размытое пятно луны. Взглянув на ходики, Никита удивился тому, как быстро прошло время: было уже около полуночи. Он успел только наспех смахнуть под стол карты и задвинуть за бювар графин с наливкой, – а в комнату, шурша платьем, уже быстро вошла высокая девушка. Пламя свечей в шандале забилось, бросая на её лицо рыжие отблески.

– Добрый вечер, мосье Закатов, – отрывисто сказала она. – Я приехала за папенькой.

– Добрый вечер, мадемуазель, – в замешательстве ответил Никита, показывая на стул. – Может быть, присядете?

– Багодарю, уже ночь на дворе, и… тьфу ты! – Тут девица Остужина завернула такое словцо, что Закатов вздрогнул и с изумлением взглянул на гостью. – Опять нарезался хуже свиньи! Стоит на минуту отвернуться – и извольте видеть, пьян в стельку! Что ж, поскольку папенька познакомить нас не способен, придётся самой рекомендоваться: Анастасия Дмитриевна Остужина.

– Я… счастлив. Штабс-капитан Никита Владимирович Закатов, к вашим услугам.

Майор тем временем благоразумно сник в кресле и прикинулся спящим. Остужина поморщилась, подошла к отцу и заметила лежащий на ковре туз червей.

– Что ж… этого следовало ожидать, – мрачно сообщила она. – Я вас, господин штабс-капитан, не осуждаю, вы здесь человек новый… но никто из соседей с папенькой давно уже играть не садится! Свою несчастную пустошь, надо полагать, он вам уже проиграл?