Читать книгу "Эльфийский для начинающих - Наталья Мазуркевич"

Поднявшись по будильнику, я протерла глаза и поняла, что совсем не хочу есть. Мысли о еде вызывали отвращение, а доносившийся с кухни запах вынуждал вспомнить о белом друге. Даже на календарь смотреть не пришлось, чтобы понять, какой сегодня день. Тот самый. Ответственный и решающий.

Алест, у которого мы теперь собирались вечерами, пробовал меня успокоить, говоря, что дядя у него не зверь и вообще вполне себе воспитанный эльф. Дядя, который ужинал вместе с нами, хмыкал, но уходить не собирался, будто специально проверял, какими эпитетами будет защищать его доброе имя и мои нервы племянник.

А мы повторяли. Не до родственников нам было вечером перед сдачей. Хотелось охватить если не все, то хотя бы то, до чего удастся дотянуться. Удалось — до многого. Адреналин, волнение, страх и тревога, под таким коктейлем мы пересмотрели, повторили практически все темы и разошлись спать только в первом часу ночи.

Алест предлагал посидеть еще, но его старший родственник наших потуг не оценил и, ухватив меня за запястье, перенес прямо в общежитие. А меня потом рвало еще до двух часов. Стресс плюс первый в жизни пространственный переход… Да уж, этот день я забуду не скоро.

Поднявшись, я подошла к окну и открыла створки. Начало весны радовало затхлым запахом гниения и сырости. Дожди зачастили в Ле-Скант. Первый этаж дважды подтапливало, но студенты, помня об истории своего удачливого коллеги, не жаловались, а собирали воду ведрами и уносили на задний двор, наполнять специально для таких целей созданный воздушными магами резервуар.

Смотрелся этот столб темной, смешанной с землей воды устрашающе. В первый день. А после грязь начала оседать, к нам зачастили маги земли, нуждавшиеся в материале для курсовой. Они и сейчас суетились там внизу, аккуратно, специально заколдованным пинцетом доставая из земли инородные кусочки. И саму землю брали на анализ. А рядом суетились водники, изучая содержание вредных примесей, чтобы к концу квартала предоставить мэрии подробный отчет о всякого рода загрязнениях.

И все это они делали с утра пораньше. Как только выглянет солнышко и сонные после трудовой ночи студенты лягут спать. Тут же весело зажурчит вода под окнами, защебечут птицы, требуя подношения и угрожая испортить одежку, прикрикнет на вредителей цербер с проходной, и все притихнут. На пару минут, на большее их выдержки не хватит.

И конечно, среди них всех обязательно окажется Маркус. Вот уж в каждой бочке затычка! Он и на наше выступление каким-то образом успел, место в первом ряду себе занял и, устроившись с луковыми колечками в большой миске, давал ценные советы.

Алест хотел его придушить, и мне пришлось напоминать своему нервничавшему эльфу, что убийство при свидетелях испортит ему карму на ближайшие лет семьдесят. Да и выплата семье пострадавшего съест все его карманные деньги на ближайшие триста лет. Уточнив, почему обязательно за триста, мой партнер успокоился и пообещал испортить Маркусу жизнь, не отнимая оную. Очень правильно решил, должна заметить. Порой и эльфам благоразумие не чуждо.

Но благоразумие благоразумием, а нервы у эльфов все же слабые. Не вынесла душа Алеста подначек с первого ряда. Вышел эльф из образа, замахнулся реквизитом на противного человеко-тролля из первого ряда, и не получили мы свой заветный один балл, отбросивший нашу странную пару на второе место.

Наверное, из-за этого мой напарник и прикладывал столько сил, чтобы впихнуть в меня все доступные ему знания. Хотел, чтобы если уж не с танцами, то хотя бы с контрольной все прошло как надо! И мы учили, учили, учили… Вот до сегодняшней ночи, последней и решающей.

Я вздохнула и направилась в ванную. Нормальные студенты еще спали. Вечер пятницы принято было проводить весело и бурно, так чтобы в субботу не страдать о бездарно проведенной ночи. Ведь в субботу так уже не погуляешь: в воскресенье вставать по графику, учить, что требуется, курсовую опять же готовить. Это только первый курс мог пока отлынивать от сего полезного дела.

Умылась, посмотрела на себя в зеркало и решила ничего не предпринимать. Синяки под глазами, ну и ладно. Чай, не конкурс красоты — демонстрировать знания придется, а не одежду и лицо. Зевнула и едва не заснула. Усталость все же сказывалась.

Вспоминала склонения, чтобы случайно не проспать, расположившись на мягком ковре, специально купленном мною на второй же день проживания в общежитии. Ходили вместе с Аникой в рекомендованную мастером Порхом лавку. Полугном, несмотря на занятость, составил нам компанию, отчего Аника теперь нередко спрашивала о нем. Каждый день по три раза в течение девяти дней. Но интерес свой к коменданту отрицала, как если бы ее застали на месте преступления в момент хищения варенья.

В дверь постучали, заставляя меня оторваться от водных процедур и выйти в комнату, и тихий, но непреклонный голос мастера Порха напомнил:

— Антарина, контрольная уже через час!

— Я помню, — заверила я добродушного полугнома, который замер на пороге и не отводил взгляда от записки, составленной еще три дня назад.

Из-за своей двойственной природы он порой вел себя странно: конфликт сил, как пояснил мастер, когда прямо в лавке он чуть было не забыл о нашем присутствии. Обычно такого не происходило, но обе семьи мастера Порха были весьма щедро одарены талантами, свойственными лишь одной расе. И эти силы постоянно вступали в конфликт, отчего мастер стремительно забыл все, не относящееся к силе доминирующей в данный момент расе. И именно поэтому он старался записывать все свои важные решения и обещания в тонкую черную тетрадку, торчавшую из кармана.

— Спасибо! — поблагодарила я мявшегося на пороге гнома. Судя по небрежности в одежде, сегодня мастер ощущал себя гномом. — Я знаю, что вы хотите меня поддержать, спасибо.

Порх облегченно кивнул и ушел, раскрывая тетрадку прямо на ходу. Утренний субботний обход можно объявлять открытым. Никто не уйдет от отработки!

Я хихикнула, но тут же помрачнела, вспомнив о причине раннего подъема. Еще и живот крутило, как будто в первый раз шла сдаваться. Нервно затолкала в сумку шпоры, оделась, накинула памятный темно-фиолетовый плащ, скрывавший от матушки до поры до времени мое своеволие, и, гулко печатая шаг, поспешила на факультет.

В субботу утром город был пустынен и мрачен. Снега не было и в помине, а вот темная мокрая земля и голые, мокрые от дождя ветки были повсюду. С трудом забралась на холм: камни под ногами скользили, и приходилось идти очень аккуратно, чтобы не прокатиться вниз по лестнице до самого общежития. Не исключено, что лицезрение таких зрелищ по утрам помогает студентам проснуться, но становиться тонизирующим средством для своих коллег не хотелось.

Позевывая, привычно переступила порог корпуса и поздоровалась с начальником охраны — немолодым троллем, появлявшимся в здании в самое неожиданное время и контролировавшим своих подчиненных лучше, чем любые следящие чары.

— В такую рань заставили девушку вставать! — гулко посетовал он и вернулся к разбору полетов подчиненных.

Я улыбнулась, развела руками, показывая, что птички мы подневольные, и устремилась наверх. В тот самый кабинет, где месяц назад мне выдали список учебников и поставили практически невыполнимые условия.