Читать книгу "Поиски в темноте - Чарлз Тодд"

Сержант замолчал.

— Он его описал? — спросил Ратлидж.

— Смутно. По приметам вроде бы это Фредди. Врач сказал, что они пробыли в Йорке несколько месяцев, до тех пор, пока миссис Тарлтон и, конечно, младенец не окрепли настолько, что могли отправиться в дорогу. У него сложилось впечатление, что они собрались эмигрировать в Канаду. А мне кажется, что на самом деле ребенка родила мисс Тарлтон, а потом отдала невестке! Она не первая молодая женщина в Лондоне, которая рожает вне брака от какого-нибудь симпатичного военного.

В самом ли деле отцом ребенка был «симпатичный военный»? Или его отец — Томас Нейпир? Если все было продумано с самого начала, концов уже не найти. У Нейпира много врагов; если они почуют хотя бы намек на скандал, с радостью раздуют его.

— Молодец, сержант! Вас сильно недооценивают. Вам кто-нибудь это говорил? Когда вернусь в Лондон, с меня пиво.

— Кстати, сэр, ходят слухи, что вы собираетесь пустить корни в Дорсете. — Сержант на том конце линии хихикнул и нажал отбой.

«Насчет ребенка все, конечно, любопытно, — сказал Хэмиш, — но какое это имеет отношение к делу?»

«Какое угодно — или никакое, — ответил Ратлидж, вешая трубку. — Зато у Элизабет Нейпир появляется отличный мотив для убийства».

«Или у Дэниела Шоу. Если он узнал, что произошло».

Или даже у Томаса Нейпира, если ему надоел моральный шантаж…

И все это никак не было связано со вторым телом.

* * *

Ратлидж никак не мог успокоиться, мысли разбегались во все стороны. Стоило ему добиться хоть крошечного успеха, он как будто скатывался в пропасть вопросов, на которые не мог найти ответы. Он дошел до самого кладбища, затем повернул в тенистый переулок, который вел мимо садов за домами, а затем, извиваясь, снова выводил на главную улицу.

Источник его теперешнего беспокойства нашелся без труда. Бетти Купер. На обратном пути в Синглтон-Магна он заехал на ферму Дарли и долго беседовал с миссис Дарли. Она, как и предсказывала Джоанна Долтон, отвечала ему с горечью.

— Уж я ли ради нее не старалась! Дала ей крышу над головой, научила ее всему, что должна знать и уметь хорошая горничная. Потом я бы помогла ей устроиться на хорошее место. А она ушла ночью, даже не поблагодарив и не попрощавшись. Не знаю, в какую беду она угодила потом… меня ее дела уже не касаются. — Миссис Дарли оказалась пожилой женщиной с редеющими седыми волосами и постоянно затравленным выражением на лице, осунувшемся от многолетней тяжелой работы. — Очень жаль, если она дала себя убить. Зла я никому не желаю. Но если неопытная девчонка попадает в Лондон, она там находит неприятности на свою шею, верно?

— А не могла ли она вернуться к вам… если бы ей, скажем, понадобилась помощь? — спросил Ратлидж. — Представьте, что она в самом деле попала в беду. Что бы вы сделали?

Комната была залита солнечным светом, но лицо миссис Дарли потемнело.

— Влепила бы ей хорошую затрещину, вот что! Не хватает у меня зла на этих современных девушек, которые не знают своего места и не понимают своих обязанностей!

— Она с кем-нибудь из местных особенно дружила? С мужчиной или женщиной? Может, с горничной из какого-нибудь дома?

— Женщины ее не очень любили, она нос задирала. Много о себе понимала, вот что! Ну а мужчины, конечно, крутились вокруг нее, но она никого особенно не привечала. Надеялась найти кого-нибудь получше. Конечно, все это хорошо, да только она вбила себе в голову, что не следует. Когда Генри Долтон вернулся с войны, она говорила: если бы его так тяжело не ранили, она бы, может, его и полюбила. Потом она познакомилась с Саймоном Уайетом и прямо загорелась. Хочу, говорит, выйти за джентльмена! Однажды мистер Уайет согласился побеседовать с ней, чтобы сделать любезность миссис Долтон, да только Бетти-то ничего не поняла. Решила, что он беседовал с ней лично, потому что она ему понравилась.

— Так она вам и сказала? — спросил удивленный Ратлидж.

— Да что вы, нет! Я подслушала, как она разговаривает с дояром. Он ее поддразнивал, а она злилась. Говорила: мол, у джентльменов ногти не грязные, от них не пахнет потом, они не напиваются до бесчувствия по субботам и умеют угождать дамам. Очень ей понравился мистер Уайет. Бетти очень жалела, что он нашел себе жену-француженку, и предсказывала, что надолго она у него не останется. Теперь он дома, а не во Франции. Ну, тут уж я не выдержала. Вышла из-за угла, где стояла, а ей сказала, что не потерплю под моей крышей таких разговоров. Мой покойный муж не держал у себя выскочек, и я не стану! А дней через десять, а может, и раньше она сбежала. И с тех пор я ее не видела — да и не хочу. Зла я ей не желаю, нет, но некоторые учатся только на своих ошибках.

После миссис Дарли Ратлидж нашел констебля Трута. Если верить Джоанне Долтон, он в свое время тоже ухаживал за Бетти Купер.

Ратлидж начал его расспрашивать.

— Инспектор Хильдебранд просил меня взглянуть на труп, когда его только нашли. Никакого сходства с Бетти я не заметил… Мисс Купер была гибкая, как кошка, которая нежится на солнышке! А покойница худая, одета плохо. Бетти не так одевалась. — Констебль говорил серьезно и уверенно.

Интересно, подумал Ратлидж, говорит ли Трут от чистого сердца или видел только то, что хотел видеть? И все же его уверенный ответ вступал в противоречие с мнением миссис Долтон, которая вроде бы опознала Бетти.

Тупик. И все же… если покойница в самом деле Бетти Купер, она вернулась в Дорсет. И кто-то убил ее, чтобы заткнуть ей рот.

Точно так же, как кто-то убил Маргарет Тарлтон, когда она впервые после 1914 года вернулась в Чарлбери.

«Ты стреляешь наугад», — заметил Хэмиш.

Так ли?

Что связывает двух убитых женщин? Или… если посмотреть на дело с другой стороны… какую угрозу они могли представлять?

Общей нитью, если такая имелась, казался Саймон Уайет. Кроме того, обеих зверски били по лицу. Но связующая нить была тонкой, как паутина. Один рывок, чтобы проверить, куда она ведет, и ниточка порвется…

Если Элизабет Нейпир убила свою секретаршу потому, что Маргарет родила внебрачного ребенка от Томаса Нейпира, зачем ей за несколько месяцев до того убивать служанку?

Если Дэниел Шоу убил Маргарет из ревности, у него нет мотива к убийству кого-то другого.

Если связующим звеном служит Саймон Уайет, тогда он, Ратлидж, вынужден снова думать об Авроре.

«Не забудь и о самом Саймоне, — напомнил Хэмиш. — И о красивом домике, который можно выгодно продать».

Поблагодарив Трута, Ратлидж неожиданно с холодной ясностью подумал: Саймон может одним ударом победить на двух фронтах. Он получит деньги, которые ему так нужны, за дом Маргарет в Челси, и избавится от жены-француженки, которую повесят за убийство…

Выйдя из дома Трута, он столкнулся с миссис Прескотт, которая явно караулила его.