Читать книгу "Наркомэр - Николай Аникин"

Негр взял себя за ухо и вывел из кабинета. Он вызвал легкую улыбку. Быстро у него меняется настроение. Темпераментный тип.

А Мартын теми же ногами поспешил в службу персонала. Он совершенно не знаком с людьми. Ему требуются сведения обо всех пользователях. Не может он обращаться к ним, не зная ни имени, ни отчества, ни фамилии. Неудобно это для него.

В кадрах ему выдали копию списка всех работников.

— Но мне нужны лишь те, кто работает на компьютерах, чтобы я мог обращаться к ним по имени и отчеству. Как зовут, например, молоденькую девушку в плановом? Как зайдешь, слева сидит за компьютером.

— Кого? Маринку, что ли? Да ей же… — Информатор вдруг замолчала.

— Она лишь так выглядит, — продолжила вторая дама, лет сорока. — На самом деле она меня чуть моложе. От нас не утаишь, хоть она и пыталась. Директору жаловалась, не хотела сведения свои подавать. Но мы все равно определили. Безгодова Марина Валериевна, семидесятого года рождения. Операцию себе на лице делала. Она думает, мы не узнаем. А выглядит на девятнадцать действительно…

Негр мотал головой, едва успевая впитывать.

— Одно удивляет, — продолжала женщина, — откуда у людей средства берутся? Тут сидишь день в жаре как проклятый. И все те же копейки. А тут всю себе харю перекроила и хоть бы что. И ходит улыбается, без зазрения совести. Будто она дочь миллионера. Правильно! Деньги в конверте получает. Так можно жить… Дядя — губернатор. Хоть и бывший. Мне кажется, я бы вообще не стала работать при таких родственниках. Села и сидела бы. А что? Пусть кормят… Так что есть о чем подумать, Фидель Хуанович…

Она помнила его данные.

Федя, отягощенный знаниями, медленно развернулся и вышел из кабинета.

Надо же так случиться! Племянница самого Безгодова под боком работает, и зовут ее Марина Валериевна.

Мартын спустился к себе в кабинет и заперся на замок. Вставил дискету, набрал пароль — и вот она, информация, два документа, озаглавленных латинскими буквами: «Contaduria negra» и «Adversario moscovita». Мартын открыл «контадурию» и сразу понял, что не ошибся: это действительно была «черная» бухгалтерия. Она именно так и была озаглавлена. Тот, кто составлял ее, надеялся на то, что вряд ли найдется человек, владеющий испанским. Умница мама, заставила в свое время учить язык предка — кубинского негра. Ведь бывшая испанская колония говорит на языке бывшей метрополии.

Мартын быстро пробежал по графам. Каждая из них была озаглавлена на том же языке. Однако это не составляло труда прочитать. Тот, кто составлял, сделал это лишь для того, чтобы невозможно было прочитать постороннему человеку, зато это не мешало в работе. Довольно удобно. Однако для этого надо владеть языком. Впрочем, для ведения бухгалтерии это совсем не обязательно. Цифры не требуют перевода.

Второй документ говорил о каком-то московском противнике. Из названия было трудно судить о содержании. Мартын открыл документ и принялся читать. Весь текст был исполнен на испанском и не содержал лексических сложностей. По существу, это был перевод обыкновенной справки, составляемой по результатам операции. Некий субъект в сжатой форме описывал похождения другого. Написано в настоящем времени. Мелькнула и фамилия действующего лица: Кожемякин. Так вот о ком идет повествование. О Михалыче. Значит, не врал он, рассказывая о себе. Мартын вернулся к началу текста и стал перечитывать:

«Кожемякин Анатолий Михайлович. Родился и вырос в деревне Дубровка… Возраст 37 лет. Окончил высшую школу МВД СССР, откуда направлен после сдачи экзаменов в специальную школу для переподготовки. Специальное звание — полковник. Участвовал во многих операциях, связанных с осуществлением разведывательных функций в регионах. Одна из основных функций Учреждения, которое он представляет, — так называемая внутренняя разведка. Летом прошлого года, находясь в отпуске, случайно стал свидетелем устранения Физика. При попытке подставить его в качестве подозреваемого бежал, после чего вышел на связь с Учреждением и потребовал помощь. В помощь был послан агент, работающий на нас. Им надлежало встретиться, после чего К.А.М. подлежал уничтожению. Однако этого не случилось. Полковник завладел оружием, специальными средствами и деньгами, находящимися в контейнере нашего человека, и скрылся. Позже, по нашему мнению, им же была уничтожена фабрика по производству вещества в Дубровке, принадлежавшая Безгодову. При этом погиб наш агент-информатор. Кроме него, остался еще один, надежды на которого весьма слабые: склонен к непродуманным решениям, неосмотрителен и завистлив. С лета прошлого года Кожемякин переведен по решению вышестоящих органов на осуществление специальных операций закрытого характера: уничтожение профессиональных групп, занятых производством и реализацией наркотических веществ. Учреждение, имеющее статус закрытого, сотрудничает с Интерполом. Глубоко законспирировано. Полковник имеет многочисленные правительственные награды. При проведении операций вдумчиво относится к их подготовке и осуществлению. Способен к перевоплощению. Несмотря на очевидные успехи, полковник бросил службу и прибыл к себе в деревню. К этому его подвигли действия нашего человека, создавшего вокруг полковника атмосферу притеснения на службе. Как профессионал весьма опасен. Целесообразно получить от него сведения закрытого характера и затем уничтожить. Координатор по З.С. региону…»

На этом текст обрывался. Фамилия координатора отсутствовала. Зато значилась фамилия полковника. Он встал кому-то поперек горла. Его собирались убрать, однако он остался жив. С помощью пароля можно прочитать и другой документ. Но это позже. Мартын положит дискету в карман, передаст Михалычу, и все вместе они что-нибудь придумают. Неплохо было бы вообще сегодня уйти с работы. Ведь он почти не спал. Он вынул из компьютера дискеты и положил в карман. Интересная складывалась картина. Полковник. Рябоконь, у которого в распоряжении имелось производство. Дама, которая выглядела моложе своих лет. Координатор. Существует ли он вообще? Написано так, словно это нарочно придумано или вырезано из какого-то аналитического журнала.

С трудом дождавшись окончания рабочего дня, Мартын прибыл домой и позвонил Кожемякину. Они встретились опять на том же месте — у набережной реки Ушайки — и побрели в сторону Гороховских складов.

Мартын рассказывал полковнику о содержании испаноязычной дискеты. На Михалыче были все те же очки, закрывающие половину лица, и гражданская одежда. Под мышкой торчала кобура, а в кармане скромное удостоверение новосибирского следователя.

— Кстати, Михалыч, у того полковника такое же отчество, как и у тебя. Что это, совпадение?

— Нет, — спокойно произнес тот. — Речь идет обо мне. Это чья-то записка. Но она не закончена. По-видимому, она написана примерно месяца два-три назад, когда я только что прибыл в эти места и стал обзаводиться хозяйством. С тех пор произошло много событий. Иных уж нет, а те далече…

— Как тебя понимать, Михалыч?

— А так, что информация теперь действительна лишь отчасти. Исторически она верна. Но применительно к настоящему — едва ли. Я вновь принят на службу и сегодня получил подтверждение из Центра. Кроме того, завтра-послезавтра для контроля прибывает наш человек.