Читать книгу "Око Сатаны - Антон Вильгоцкий"

А впрочем… Только теперь Николай почувствовал, как же он на самом деле устал. Сначала — продолжительная и напряженная стычка в клубе «Рай», потом — безумная прогулка по месту с прямо противоположным названием. И все это — на одном дыхании, без малейшей передышки.

А теперь вокруг него раскинулся лес. Родной русский лес — эти ароматы Ветров узнал бы даже с завязанными глазами. Судя по всему, недавно здесь прошел дождь.

— Здравствуй, батюшка-лес! — радостно закричал Николай. В следующий миг он упал на колени, припал к земле и жадно, с наслаждением, втянул ноздрями запах мокрой травы.

Но тут же он понял, что рано расслабился. Ведь адский портал, будучи активирован, мог продолжать действовать и сейчас, а стало быть, та компания тварей, что шла по его следу, запросто могла в любую секунду свалиться воину Церкви на голову. Николай вскочил и быстро огляделся по сторонам.

Но поблизости никого не было. Ничто не нарушало ночной тишины русского леса. Вероятнее всего, демоны не могли покидать свое исконное обиталище без команды от инфернального «руководства». За время, проведенное среди воинов Церкви, Николай успел узнать, что в Аду установлена строгая иерархия, и за нарушение субординации там никого по рогам не погладят.

— Ну, дружище, что делать будем? — спросил сам у себя Николай. И тут же ответил: — Надо выходить к людям.

Сказав так, он побрел по лесу вперед. И надо же — довольно скоро он вышел из леса, а еще через несколько минут увидел перед собой то, чего совершенно не ожидал — очертания большого подворья.

— Ну надо же, — усмехнулся Николай. — Господь меня сразу вывел.

Глава 34

Победа или смерть

Утром дня, на который было назначено торжественное открытие в Москве памятника Сталину, в управлении Московской Патриархии прошел небольшой совет, на котором была выработана окончательная стратегия борьбы с оккупировавшей Россию нечистой силой. Руководство Альянса признало печальный факт — предотвратить все жертвоприношения, необходимые сатанинскому диктатору Геннадию Райшмановскому для его преступного ритуала, не удалось. Это, впрочем, не означало трагедии — Патриарх и Ярополк Логвинов разработали новый план, целью которого было помешать Президенту осуществить его зловещие замыслы.

В последний раз обсудив детали предстоящей операции, служители Церкви и адепты Ордена погрузились в машины и поехали по направлению к Манежной площади, где и должна была состояться церемония открытия.

На этот раз, чтобы ничто не помешало их планам, люди Церкви, включая даже самого Патриарха, переоделись в мирскую одежду. Магам Ордена нужды маскироваться не было — свои плащи с капюшонами они надевали лишь во время волшебных операций в лабораториях, да на собраниях своей организации.

Остановив автомобили за несколько кварталов от площади, защитники света добрались к ней пешком, смешались с толпой зевак и, работая локтями, пробились к первым рядам зрителей. Их взорам предстала высокая трибуна, на которой с довольной миной стоял Президент Райшмановский в компании своих ближайших соратников, а также нескольких известных депутатов и медийных персон. Справа от трибуны возвышался укутанный огромным полотнищем пятнадцатиметровый монумент.

В толпе можно было заметить вечного бывшего «молодого реформатора», курчавого вечного оппозиционера, чьи волосы рано поседели от многочисленных политических баталий. Сжимая трубку мобильного телефона, он с кем-то разговаривал по-английски. А с президентской трибуны доносился громогласный голосище, прекрасно знакомый нескольким поколениям телезрителей и посетителей митингов. Выступал председатель коммунистической партии.

— Я счастлив присутствовать здесь в этот знаменательный день, когда действующая власть наконец-то решилась смыть позорное пятно, которым псевдодемократический режим девяностых заклеймил великого вождя советского народа, Иосифа Виссарионовича Сталина! — вещал он. — Это чудесный незабываемый праздник для всех, кто по-прежнему хранит в сердцах идеалы наших отцов и дедов! Да здравствует Ленин! Да здравствует Сталин! Ура, товарищи!

«Ура!», — прокатился по толпе не слишком бодрый клич тех, кто все еще верил в победу коммунизма. Впрочем, для них это действительно была самая большая победа за последние двадцать с лишним лет.

Лидер коммунистов уступил место одиозному истеричному политику с физиономией разжиревшего злобного енота.

— Я всегда говорил, что только уроки прошлого могут обеспечить России великое будущее! — с места в карьер прогнусавил либерал-демократ, хотя всем, кто внимательно следил за его карьерой, было известно, что этот человек никогда такого не говорил. — Нежелание старой власти прислушаться к моим словам привело Россию в бандитский хаос девяностых и сатанинский кошмар двухтысячных! Взять верный курс сумел только Геннадий Райшмановский! Наша партия с самого начала предоставила ему всестороннюю поддержку! — еще одна ложь, бесноватый трепыхался до последнего, пока не понял, что на фоне рейтинга Геннадия Алексеевича его потуги были совершенно бессмысленны. — Сегодня здесь будет открыт памятник одному из величайших людей в истории нашей страны. Так вот, господа! Я хочу пожелать нашему дорогому Президенту Геннадию Алексеевичу пройти столь же великий путь, какой прошел Иосиф Сталин! Ура, однозначно!

Над площадью пролетел шквал аплодисментов. Райшмановского, в отличие от лидера коммунистов и самого либерал-демократа, народ искренне любил.

Не аплодировали только те, кто пришел сюда его убивать.

— Дамы и господа! — к микрофону тем временем, шагнул сам Президент. Народ почтительно примолк. — Я приглашал на церемонию Патриарха Русской Православной Церкви, но, к сожалению, выяснилось, что Владыка отбыл освящать новые колокола в далекий храм на Камчатке.

«Каков наглец, ни во что уже нас не ставит!», — подумал, услышав это, Патриарх и сжал кулаки.

— Но он прислал своего представителя, — продолжил Райшмановский. — Сейчас перед вами с краткой приветственной речью выступит отец Онуфрий!

Группа помощников Президента расступилась, пропуская к микрофону человека в облачении архиерея. При первом взгляде на его лицо Патриарху стало ясно, что это гнусный самозванец. Такого архиерея, да и вообще, священника высокого ранга, которого звали бы Онуфрий, не было в Православной церкви не только в России, а в целом мире!

— Что это еще за хрен с бугра?! — возмущенно пробормотал стоявший рядом иерей Макарий.

— Тише! — полушепотом одернул его Патриарх. — Ты можешь нас выдать.

— Любезные мои! — елейным голосом прокричал в микрофон «отец Онуфрий». — Россияне! Настал тот день, когда Русская Православная Церковь готова сделать то, что еще несколько лет назад невозможно было себе даже представить! Мы не только отпустили отцу народов Сталину все его вынужденные грехи, но и причислили его к лику святых! Во имя Отца и Сына и Святого Духа! — было заметно, что при этих словах лже-священника передернуло. — Спи спокойно, святой Иосиф!