Читать книгу "К-55. Обманувшие смерть - Лев Пучков"

Герц был облачён в простыню, так же, как и Вадим, только повязал её на манер греческой туники.

Тут Вадима пронзила догадка: неужто придётся биться с самим Герцем?!

В кино такой сюжет обыгрывался много раз, когда командир самолично проверяет, на что годен будущий боец, тестирует его крепость духа, ловкость, стойкость и так далее.

Вадим слегка приободрился.

В общем-то ладно, ничего. Получше, конечно, чем любой из мужланов, но тоже задача непростая. Старик высокий, жилистый, двигается легко, вполне возможно, он искусный боец.

Герц вышел из-за стола и указал на картину с водопадом:

– Встань туда.

Вадим подошёл к картине.

– Обнажись.

Вадим не без колебаний снял простыню.

Как-то неудобно, голышом перед посторонними. Это всё же кабинет, а не баня.

– Повернись кругом.

Вадим выполнил команду.

– Ещё раз. Медленнее. Спасибо, достаточно… Акушер?

– Без изъянов, – доложил доктор. – Всё в порядке, он полностью подготовлен.

– Отлично. Что ж, приступим…

Герц вдруг сорвал с себя простыню и стал разминать шею, плечи и кисти, похрустывая суставами, как это делают боксёры перед поединком.

О как… Мы будем биться обнажёнными, как древние олимпионики античного мира…

– Готов?

– А правила какие-нибудь есть? – от волнения Вадим не спросил, а пискнул, как тот испуганный мышонок при внезапной встрече с котом.

Несолидно получилось, не по-бойцовски как-то.

– Никаких! – заверил Герц и двинулся вперёд.

Вадим принял боксёрскую стойку и, пытаясь унять дрожь в коленях, сделал глубокий вдох.

И тут он увидел нечто такое, от чего разрозненные остатки его бойцовского духа стремительно съёжились и самовольно оставили поле битвы.

В общем, Герц грозно приближался, и с каждым мгновением его уд вырастал и поднимался, как ствол танка, решившего бахнуть прямой наводкой по близлежащей цели на соседнем пригорке.

И был этот уд такой огромный, что Вадим не удержался и в ужасе вскрикнул.

– Не бойся, мой сладкий р‑р‑рыжик! – страстно прорычал Герц, стремительно сокращая дистанцию и заключая Вадима в крепкие объятия. – Иди ко мне!

Всё произошло так быстро и неожиданно, что Вадим на несколько мгновений впал в оторопь и не оказывал сопротивления.

Герц подхватил его на руки, как распалённый похотью жених, влачащий невесту на брачное ложе, уложил на диван и, взгромоздившись сверху, впился в губы Вадима жадным поцелуем.

Это слюнявое проявление страсти неожиданным образом вернуло нашего парня к жизни.

Он изо всех сил напрягся, отталкивая Герца, ударил его головой в лицо, затем, вывернувшись из ослабевшего захвата, вскочил и бросился к двери.

– Взять! – гнусаво крикнул Герц, зажимая ушибленный нос. – Тащите сюда эту сучку!!!

Мужланы бросились к Вадиму, схватили его у самой двери и поволокли к дивану.

Отчаянно извиваясь, Вадим изловчился лягнуть одного в пах, второго укусил за ухо.

Хорошо так укусил, клыком просадил хрящ насквозь и оторвал мочку.

Укушенный бешено взвыл, перехватил Вадима сзади и, не рассчитав сил, мощным рывком свернул ему шею.

– Хрясть… – отчетливо и страшно треснули позвонки.

– Всем привет… – тихонько прошептало уплывающее во мглу Небытия сознание.

– Ты что сделал, тварь?! – На прощанье угасающее восприятие подарило фрагмент завершающейся драмы. – Ты же убил его, скот!!!

– Я нечаянно…

– Нечаянно?! Да я тебя, падла, сейчас самого бурить буду! А ну – раком!

– Герц, ты чё, в натуре…

– Раком, я сказал!!!

– Герц, я не…

Ну вот, собственно, и всё.

А дальше была сплошная мгла…

* * *

На этот раз реинкарнация происходила в душевой.

Мгла постепенно рассеивалась, перед расплывающимся взором проступали чьи-то незнакомые черты, контуры чужого лица, обезображенного злобной гримасой.

Противно ныли сломанные шейные позвонки.

Нет, не больно, а именно противно. Эти несчастные позвонки непрерывно генерировали отвратительный хруст, и казалось, что процесс свёртывания шеи зациклен на четырёхсекундной нескончаемой фазе: захват, мощный рывок, хруст, подступающая тьма, захват… и так далее.

В какой-то момент сознание стало проясняться, и Вадим понял, что перед ним зеркало, отражающее его лицо.

Господи, почему у меня такая ЗЛОБНАЯ рожа?!

Слово было сказано, осмыслено, естественно, единственно верно, и оно стало ключом для последующей цепи событий.

Злоба.

Нет, не так.

Злоба ведь в разные моменты жизни снисходит на каждого из нас, верно?

ЗЛОБА!!!!!!!!!!!!!!!!!!

Это была квинтэссенция всей совокупной злобы Вселенной.

ЗЛОБА в… ну, для лёгкости восприятия, скажем так, в восемнадцатой степени.

Вадим был так зол – на всех вместе взятых местных прендергастов, на тех, кто его сюда перетащил, на Погибший Мир, современный мир, на похотливых глупых инопланетян, со скуки развлекавшихся скотоложеством с какими-то особо тупыми макаками и давших, таким образом, начало роду человеческому, и на себя в первую очередь – что как только осознал эту злобу, немедля завыл низким дурным голосом и пожелал как можно быстрее себя убить.

Тут выяснилось, что он держит в руке раскрытую бритву.

Тот самый древний золингеновский клинок.

О, вот это очень кстати! И искать ничего не нужно.

Сейчас мы…

Вадим уже собрался было полоснуть себя по горлу, но помешал какой-то посторонний звук. На фоне теряющего силу и постепенно отдаляющегося хруста ломаемых позвонков проступал чей-то тревожный зов.

– …случилось? Тебе плохо? Может, помощь нужна?

Это был старый доктор, заглядывавший из предбанника в душевую.

Минуточку… А зачем резать себя, если под рукой есть такой лакомый объектик?!

– Да, мне плохо… – еле выдавил Вадим сквозь стиснутые зубы. – Мне очень плохо…

И, шагнув к двери, наотмашь полоснул старика по горлу.

Доктор явно не ждал нападения и даже не попробовал защититься. Ударил тугой фонтанчик крови, мгновенно залившей пол душевой, старик схватился за горло и с угасающим взором осел на пол.

– Хорр-ррошо… – прорычал Вадим, включая душ и смывая с себя кровь. – Оччень хорр-ррошо… Прр-рростынку, говорр-рришь, накинуть?