Читать книгу "Слово в защиту Израиля - Алан Дершовиц"

Тибетцы использовали только один законный и легитимный способ требовать компенсации, курды тоже полагаются прежде всего на этот способ, тогда как палестинцы с самого начала прибегли к преступлениям против человечества, выбирая своей жертвой самых уязвимых мирных жителей. Тибетцы и курды всегда стремились к обретению независимости, тогда как у палестинцев было много возможностей обрести государственность, в их числе Доклад Комиссии Пиля, план раздела, разработанный ООН, иорданская и египетская оккупация и предложения, сделанные в Кемп-Дэвиде и Табе. Палестинцы никогда не стремились к государственности на самом деле, это был лишь тактический ход, чтобы уничтожить Израиль.

Претензии курдов и тибетцев намного более обоснованны с точки зрения международного права, чем претензии палестинцев. Палестинцы поддерживали проигравшую сторону во всех войнах двадцатого века, в том числе в Первой мировой войне, Второй мировой войне, израильской Войне за независимость и Войне в Персидском заливе, тогда как тибетцы и курды не запятнали себя связями с нацизмом, терроризмом и саддамизмом. Большинство палестинцев выступают за уничтожение страны, являющейся членом ООН, тогда как ни тибетцы, ни курды никогда не призывали к уничтожению другого государства.

Но, несмотря на намного более убедительные претензии тибетцев и курдов, эти группы не получили признания со стороны Организации Объединенных Наций, Европейского сообщества, Ватикана или других официальных организаций. Более того, интеллектуалы, представляющие крайне правых и крайне левых, чаще всего игнорируют их проблемы. Тяжелое бремя падает на тех избирательных моралистов, которые отстаивают менее убедительное дело, отвергая более убедительные.

Палестинцы отвергли государственность устами собственных лидеров, которые отказываются — раз за разом — от предложений, которые привели бы к образованию государства. Историк Бенни Моррис пишет об «инстинктивном реджекционизме, который красной нитью проходит по палестинской истории»[400]. Израиль был готов — и сейчас готов — предложить палестинцам государство в обмен на искренние усилия Палестинской автономии остановить терроризм тех палестинских групп, которые намерены продолжать свои преступления против человечества до тех пор, пока Израиль не будет разрушен. Это весьма разумное условие, которое поставила бы любая демократическая страна, которая столкнулась бы с аналогичной опасностью.

24. Является ли израильская политика разрушения домов коллективным наказанием?

Обвинение

Израильская политика разрушения домов является коллективным наказанием, запрещенным по международному праву.

Обвинители

«Снос [пустых] домов израильскими танками в лагере беженцев Рафах не многим отличается от сцены, разыгравшейся во Всемирном торговом центре [где было убито более 2 500 человек], разрушенном террористами, с которыми мы согласились бороться здесь до полного уничтожения.

Совет Безопасности „практикует двойные стандарты, не осуждая действия Израиля“, при этом „осуждая преступников, виновных в теракте 11 сентября“». (Заявление представителя Сирии в Совете Безопасности[401])

Реальность

Мудро это или нет, но израильская политика сноса домов, которые использовались для подготовки террористических актов или которыми владели люди, помогавшие террористам, является экономическим наказанием за соучастие в убийстве. Оно не особенно эффективно, поскольку эти дома восстанавливают на деньги, предоставленные сочувствующими, но раз это наказание относится только к тем домам, владельцы которых причастны к терроризму, то нельзя считать его коллективным. Более того, концепция коллективной ответственности за терроризм, связанная с тем, что его широко поддерживает огромное большинство палестинцев и их руководство, полностью соответствует закону и морали.

Доказательство

Терроризм, направленный против невинных людей, безусловно, сам по себе является крайней формой коллективного наказания. Любой израильтянин — вне зависимости от того, выступает ли он за те или иные решения правительства или против них — может быть убит только за то, что он израильтянин или еврей. Но те, кто поддерживает палестинский терроризм, громче всех жалуются, когда разрушают дом, использовавшийся террористом, в качестве средства экономического устрашения против тех, кто помогает террору.

Из-за того что невозможно напугать самих террористов, особенно террористов-самоубийц, важно направить такого рода сдерживание в адрес тех, кто посылает их, тех, кто помогает им, и тех, кто имеет на них некое влияние. Но в любом случае, когда средство удерживания от совершения преступления направлено против кого угодно, кроме непосредственного виновника преступления, его можно рассматривать как форму коллективного наказания. Хотя коллективное наказание запрещено международным правом, оно широко используется по всему миру, в том числе в самых демократичных и либерально мыслящих странах. В реальности ни одна система международного устрашения не может быть эффективной без определенного привлечения коллективного наказания. Каждый раз, когда один народ мстит другому, он коллективно наказывает всех жителей этой страны. Американские и британские бомбардировки немецких городов карали всех жителей этих городов. Атомная бомбардировка Хиросимы и Нагасаки уничтожила тысячи невинных японцев, которые погибли за преступления своих лидеров. Бомбардировка военных объектов неминуемо приводит к гибели мирных граждан.

Помимо убийства и нанесения увечий невинным людям, существует коллективное экономическое наказание, такое, как санкции, одобренные ООН, и банкротство экономики вражеской страны, которые являются общепринятым оружием как в обычных, так и в «холодных» войнах. Народы, которые ведут агрессивную войну и проигрывают, часто теряют территории, и такие потери могут оказаться серьезным наказанием для жителей этих территорий. Множество этнических немцев, часть из которых не поддерживали Гитлера, были вынуждены сменить место жительства после поражения Германии во Второй мировой войне. Коллективное наказание может быть самым разнообразным: от нацистской концепции Sippenhaft — убийства родственников и земляков, с одной стороны, до экономических последствий агрессии, с другой. Назвать нечто коллективным наказанием — это часто политическая или пропагандистская тактика, целью которой является скорее запутать, чем прояснить. Много неверного в трактовке отдельных типов и степеней коллективного наказания. Но очень немного неверного — а иногда и все правильно — в некоторых видах коллективной ответственности за действия лидеров.

Например, было правильно, когда весь немецкий народ страдал за то, что избранный ими лидер развязал войну со всем миром. Те немногие немцы, которые боролись против Гитлера, достойны награды, но огромное большинство немцев обязаны были нести ответственность за соучастие в преступлении. В идеальном мире ответственность должна накладываться в точной пропорции к личному участию, и те, кто больше всех виновен, попадали бы в заключение, а те, кто виновен меньше, страдали бы от экономических ограничений. Немецкому народу обещали, что он выиграет в случае победы нацизма, и это одна из причин, по которой столь многие поддержали Гитлера. Поэтому было справедливо, что они пострадали от поражения нацизма, даже несмотря на то, что среди пострадавших были более или менее виноватые. Это часть того, что значит быть нацией или народом. Те, кто начинает войны и проигрывает их, часто приносят страдания другим людям. Это суровая справедливость. И это предостережение для несправедливых войн.