Читать книгу "Все твои тайны - Селеста Брэдли"

Стало быть, она здесь давно. Она так решила, потому что успела промерзнуть до костей, а кровь на ноге и голове уже засохла.

Должно быть, ее уже обыскались.

– Помогите! Помогите, пожалуйста!

От крика у нее заломило в висках, но она крепко зажмурила глаза, превозмогая боль. Она закричала так, что от натуги мир снова закружился вокруг нее.

Но никто не пришел…

* * *

Дейн погрузился в мрачные думы. Он всем действовал на нервы, но оно и немудрено. Первой была леди Рирдон.

– Вы ее почти не знаете, – возразил Дейн, когда Уилла задержала его в библиотеке, чтобы прочитать нотацию.

Леди Рирдон была хороша собой: фигуристая, с живыми глазами, жизнерадостная. Но Дейн поймал себя на мысли, что она маловата ростом. Да и волосы у нее чересчур темные.

Впрочем, недостаток роста она восполняла избытком гнева.

– Может, я и не успела как следует ее узнать, но одно я знаю точно, лорд Гринли. Она любит вас. У женщин нюх на такие вещи. Это какое-то ужасное недоразумение. Я сердцем чую, тут что-то не так!

– Стало быть, вы хотите, чтобы я бросился в погоню за своей сбежавшей женой, так, что ли?

Гринли расправил плечи. Уилла не дрогнула. Должно быть, он теряет сноровку.

– Вы не понимаете, леди Рирдон. У меня есть обязанности, и на мне лежит ответственность…

Она закатила глаза:

– Да, да, вы Лев, ваш долг – защищать корону. Вашей жене грозит опасность, а…

Дейн стиснул ее запястье. Спору нет, хватать за руки чужую жену – неслыханное оскорбление, но ему было наплевать.

– Что вам известно о Льве? – Уилла выдернула руку.

– Я внучка прежней Кобры, болван. Я знаю о «Королевской четверке» больше вас! – Она прищурилась. – Если вы еще раз схватите меня своей лапищей, я пожалуюсь Натаниелю. Он живо размажет вас по стенке, будь вы хоть трижды норманном!

Она развернулась и в ярости бросилась вон из комнаты.

Маркус показался в дверях. Он уступил леди Рирдон дорогу, чуть не свернув себе шею, когда провожал ее взглядом.

– Что ты сделал жене Рирдона?

Неужели все женщины видели в нем какого-то мародера?

– Я с ней не согласился, – сухо ответил он. Маркус кивнул с глубокомысленным видом:

– А-а… Наверное, она считает, что ты сейчас должен прочесывать окрестности в поисках Оливии?

Дейн метнул в друга угрюмый взгляд:

– Не начинай.

Маркус всплеснул руками:

– Я не оспариваю твое решение. Но сам подумай! Она наверняка располагает сведениями о Химере, которые очень пригодятся разведке. Может, хотя бы поэтому ее стоит выследить?

– А может, это просто уловка, чтобы опять выманить меня из дому и оставить принца-регента одного?

Маркус удивленно моргнул.

– Опять? Разве не ты сбежал с ней из дома прошлой ночью?

– И за эту ночь я буду расплачиваться всю оставшуюся жизнь, – пробормотал Дейн себе под нос. Отвратительнее всего было то, что гнев оказался ненадежным другом. Гнев то и дело уступал место боли. Он чувствовал, что что-то потерял. Дейн уже начинал скучать по ее насмешливой улыбке и хрипловатому смеху, и…

Если бы ему удалось огородить свое сердце прочной стеной гнева, тогда он смог бы все спокойно обдумать. Но больше всего ему досталось от Георга.

– Ты кретин! Остолоп! Никчемная блондинистая туша! Мерзавец камердинер похитил твою жену, а ты тут же решил, что она удрала с этим выродком!

Дейн набрал воздуха в грудь. Принца-регента нельзя убивать. Принца-регента убивать нельзя. Это очень-очень скверный поступок.

– Ваш собственный охранник сказал, что Оливия помогла Самнеру…

– Да пропади он пропадом! Кого ты слушаешь? Охранников берут за гору мышц и храбрость, а не за мозги. Слушай меня! А я говорю тебе, она не бросила бы тебя ни ради денег, ни ради любовника, ни ради собственных покоев во дворце!

– Я не хочу ее искать!!! – Рев Дейна эхом докатился до самой дальней комнаты дома. – Если я ее найду, меня заставят ее повесить!

Георг смерил его долгим взглядом.

– Боже правый, да ты не просто кретин. Ты ненормальный! Вы в своей «четверке» совсем из ума выжили. – Насупив брови, он махнул рукой: – Убирайся! Надеюсь, она и впрямь от тебя сбежала. Так тебе и надо.

И Дейн убрался. Он поручил Маркусу присмотреть за принцем-регентом. Выходя из восточного крыла, Гринли заметил Петти, молоденькую камеристку. Та слегка присела в реверансе и торопливо прошла мимо, метнув в него уничижительный взгляд.

Выжитый из собственного дома единодушной неприязнью всех его обитателей, Дейн направил коня в лес, как делал всегда, когда был не в духе. День выдался пасмурный, в лесу царили тишина и сумрак. Слава Богу, не было ни души.

Глава 28

Оливия снова очнулась. На этот раз она лежала, уткнувшись лицом в сухие порыжелые сосновые иголки. Неимоверным усилием ей удалось на время утишить непрестанный стук в голове и бросить взгляд через плечо.

Место, где она в первый раз потеряла сознание, скрылось из виду. Значит, она на полпути к заброшенной тропинке. Это считанные минуты ходьбы быстрым шагом и часы, когда ты ползешь в гору со скоростью улитки.

Сделав вдох, она вытянула вперед грязные руки и впилась пальцами в сосновые иголки, перемешанные с ледяной землей. Ноги плохо ее слушались, а может, и не слушались вовсе. Согнув ноги в коленях и подтянув их как можно выше, она почти беззвучно вскрикнула и втащила себя еще на восемнадцать дюймов вверх по склону оврага. Рана в бедре жутко болела, а глаза снова застлались красной пеленой. Оливия припала к земле, в пятидесятый раз подряд пережидая приступ головокружения.

Она лежала ничком, отдуваясь и ожидая, когда утихнет боль. Если бы она могла говорить, наверное, разразилась бы бранью, чтобы хоть как-то отвести душу. Но она окончательно сорвала голос, когда звала человека, который не собирался к ней приходить.

Она кричала, плакала, умоляла, призывая его, но не услышала в ответ ни звука. Никто не прочесывал лес в ее поисках, никто даже не удосужился пройти по следам, которые ее лошадь наверняка оставила в рыхлой земле тропинки. Хороший же Дейн охотничек! Неудивительно, что ему приходится стрелять в беззащитных пташек.

Оливия оставила лошадь в конце тропинки, привязав ее к ветке дерева. Если лошадь не отвязалась, то она сможет (она скорее надеялась на это, чем верила) каким-то образом подняться в седло и вернуться в безупречный особняк лорда Горгульи.

И если ей хоть немного повезет, то, прежде чем отдать Богу душу, она зальет кровью весь бежевый мраморный пол в холле. Прислуге Горгульи тогда вовек не удастся вывести пятно.