Читать книгу "Лучший из мужчин - Дженел Тейлор"

Она разделась и посмотрела на свое отражение в зеркале. Одна сторона ее тела выглядела просто ужасно – именно по этому боку ее все время била Гретхен. Айви посмотрела на свое лицо. Левая щека представляла собой один большой кровоподтек, но зато порезы от ножа на шее оказались не такими глубокими, как Айви ожидала. По всей видимости, когда они заживут, шрамов не останется.

Самое главное, что она жива. Именно это имело значение. И если она укроется в этой ванной комнате на несколько часов, то ей не придется иметь дело с дальнейшим расследованием убийства, которое ведет прямо к дому ее матери.

Да, именно так все и обстояло. Ее мать вдруг стала главной подозреваемой.

И все же Айви по-прежнему не верила в то, что ее мать могла кого-то убить. Единственное, что она знала наверняка, так это то, что Дана Седжуик, отдохнувшая и загоревшая, возвращалась с Багам. Она давно мечтала об этой поездке, и сегодня рано утром должна была прибыть в аэропорт Л а-Гуардиа.

Гриффин пообещал Айви, что полиция не станет хватать ее мать сразу же, едва та сойдет с трапа. Предполагалось, что Айви с Гриффином побеседуют с Даной у нее дома. И это будет именно разговор, сказал Гриффин, а не допрос.

Гриффин постучал в дверь ванной.

– У тебя все в порядке?

– Да. Просто я стараюсь оттянуть свое возвращение в мир рационально мыслящих индивидуумов, – отозвалась она.

Он засмеялся:

– Хорошо. Только помни, что твой хлеб уже остыл.

Айви улыбнулась, глядя на себя в зеркало. Затем надела мягкий махровый халат небесно-голубого цвета, подаренный ей Аланной, и вышла из ванной. В коридоре ее ждал мужчина, которого она любила.

За завтраком Гриффин рассказал Айви о том, как они с Джоуи провели день. Потом он сообщил ей, что полицейское управление решило наградить мальчишек на велосипедах специальными жетонами за помощь в розыске пропавшего офицера полиции. Этим паренькам теперь разрешалось находиться во дворе авторемонтной мастерской и любоваться машинами. Теперь им ничего не угрожало, никто бы не стал их хватать и тащить в полицию. Они были героями, и эта новость быстро распространилась по Эпплвуду.

После завтрака Айви проверила свою голосовую почту. И нашла семнадцать новых сообщений. Когда Гриффин снова расположился за столом и стал делать записи в блокноте, Айви вернулась в спальню и позвонила кое-кому из своих знакомых.

Дана Седжуик жила в Верхнем Ист-Сайде в квартире с двумя спальнями. Она снимала ее с рождения Айви, и желания переехать куда-нибудь еще у нее никогда не возникало. Дану устраивало здесь абсолютно все, включая и фиксированную квартирную плату.

– Значит, вот здесь ты и выросла? – спросил Гриффин у Айви, когда такси подъехало к дому Даны. – Что ж, милое местечко.

– Да, только оно очень далеко от школы, в которой я училась. Ты же знаешь, я училась в Эпплвуде.

– Значит, ты ездила из Нью-Йорка в крохотный городок? – удивился Гриффин, когда они вошли в подъезд дома. – Обычно бывает наоборот.

– Когда человек живет в большом городе, – проговорила Айви, – то маленькие тихие и спокойные городишки кажутся ему особенно привлекательными. Впрочем, окраины Нью-Йорка – это тоже отдельные маленькие городишки. Там люди годами ходят в одни и те же супермаркеты, покупают одни и те же газеты, пользуются услугами одних и тех же прачечных и химчисток, посещают одни и те же аптеки и кафе.

– Да, на окраинах живут восемь миллионов человек, привычных к такому вот ритму, – сказал Гриффин. – И знаешь, я готов поклясться, что среди этих восьми миллионов можно отыскать не одну пожилую женщину, которая носит белый плащ.

Айви оценила попытку Гриффина подбодрить ее. Разумеется, не одна ее мать носит белый плащ. Но ведь Гретхен Блэк видела ту женщину накануне Дня поминовения, а это очень и очень странно. Экстравагантно и непрактично надевать белый плащ во всеобщий день траура. А мать Айви и была именно такой – экстравагантной и непрактичной.

Когда они поднимались на лифте, Гриффин сжал руку Айви.

Дана ждала их. Правда, она и не догадывалась, что ей придется отвечать на вопросы, касающиеся не только ее поездки на Багамы. Гриффин сказал Айви, что лучше всего задавать Дане прямые вопросы, избегать всяких двусмысленностей и намеков. Он собирался сразу же поставить ее в известность о том, что Гретхен Блэк рассказала на допросе.

Айви подумала, что если ее мать не имеет отношения к убийству, то она даже получит удовольствие от разворачивающейся на ее глазах драмы. Дана тут же сообщит всем своим знакомым, друзьям и соседям, что она входит в «круг подозреваемых в убийстве», и еще долгое время будет обсуждать с ними эту тему. Айви так и видела свою мать, с расширившимися от восторга глазами шепчущую доверительным голосом соседу по площадке: «Кто бы мог подумать, что из-за своего модного белого плаща я попаду в такую историю!»

На мгновение остановившись перед квартирой, Айви глубоко вздохнула. Потом нажала пальцем на звонок.

– Ах, моя деточка! – хорошо поставленным голосом воскликнула ее мать и театрально раскинула руки. Затем Дана Седжуик, загоревшая и посвежевшая, одетая в брюки цвета морской волны и кремовый пиджак, обняла Айви, прижала ее к своей груди, подняла голову и только тут вдруг заметила на щеке у дочери черный синяк. От неожиданности она замерла на месте, ее глаза расширились.

– Что это? Что с тобой случилось? – Дрожащими пальцами она дотронулась до лица Айви.

Айви глубоко вздохнула.

– Это подружка Деклана постаралась.

Лицо Даны Седжуик неожиданно сморщилось, из ее глаз брызнули слезы. Она быстро вбежала в гостиную, села на диван и прижала руки к щекам.

Айви и Гриффин переглянулись. Они не ожидали подобной реакции.

– Мама, – сказала Айви, – со мной все в порядке. Это всего лишь синяк. Он скоро поблекнет и исчезнет. – Она решила не говорить матери о двух других синяках на своем теле, которые были гораздо больших размеров.

– Это я во всем виновата. Я во всем виновата! – бормотала мать между всхлипами. Она жестом показала на пачку бумажных носовых платков, и Гриффин передал их Дане. – Благодарю вас, детектив Фарго, – проговорила она, высморкавшись в носовой платок. – Несмотря ни на что, я рада вас видеть.

Гриффин и Айви снова переглянулись. Были ли у Даны какие-то особенные причины для такого беспокойства? Может быть, она действительно была в чем-то виновата?

«Я подозреваю вас в совершении преступления и в то же время сплю с вашей дочерью», – сказал про себя Гриффин. Он нахмурился и переступил с ноги на ногу. Да, он и в самом деле чувствовал себя очень неловко.

– Мам, в чем ты виновата? О чем ты говоришь? – Айви села рядом с матерью и погладила ее ладонью по плечу.

– Как о чем… Ведь это я познакомила тебя с Декланом. Я специально организовала вечеринку для того, чтобы вы встретились. И теперь получается, что это я разрушила всю твою жизнь! – Она снова зарыдала и закрыла лицо руками.