Читать книгу "Завет Макиавелли - Аллан Фолсом"

— Мигель, меня зовут Джон Генри Харрис, и я действительно президент Соединенных Штатов. Мой друг Николас Мартен и я — мы нуждаемся в вашей помощи.

— Что я могу для вас сделать, сэр? — откликнулся Мигель Балиус просто, почтительно и без колебаний.

Барселона, отель «Регент маджестик». 11.20

«Ромео Дж. Браун

Частный детектив

Лонг-Айленд-Сити, Нью-Йорк»

Дежурный администратор внимательно рассмотрел визитную карточку Хэпа Дэниелса.

— Афера, связанная с выплатой страховой премии? — переспросил он.

— Да, сэр. Преступление совершено в Соединенных Штатах.

— Мисс Пикар проживает в нашем отеле, — сообщил администратор, сложив пальцы домиком. — Сегодня утром она арендовала лимузин: по ее словам, для двоюродных братьев. Кузены прилетели из Нью-Йорка; после перелета им не спалось, и они пожелали с комфортом прокатиться по Барселоне и окрестностям.

— Один из них не так молод и почти совершенно лыс, другому слегка за тридцать. Высокий.

— Совершенно верно.

— Где сейчас мисс Пикар?

— Покинула отель некоторое время назад, — сказал администратор с небольшой заминкой.

— Куда отправилась, не знаете?..

— Я сообщил вам все, что мог, сеньор.

Покой клиентов здесь берегут не меньше, чем в «Барселонских лимузинах», а грозить испанской разведкой, наверное, нет никакого смысла: в отеле не меньше трех сотен номеров. Даже если разведка, налоговая инспекция или другое государственное агентство затребуют информацию обо всех постояльцах даже за короткий период, на составление списка понадобится немало времени. Того самого времени, которого у Хэпа Дэниелса нет.

— Большое спасибо, — кивнул он, направляясь к двери, но, передумав, обернулся. — Не скажете, который час?

Администратор посмотрел вопросительно.

— Время. — Дэниелс постучал ногтем по циферблату часов. — Остановились…

Он наклонился поближе, опершись ладонью на стол администратора; из-под пальцев показался уголок банкноты в сто евро.

— Мисс Пикар, — произнес Хэп негромко. — Как она выглядит?

Улыбнувшись, администратор глянул на свои часы.

— Очень привлекательно. Француженка, профессиональный фотограф. Волосы темные, короткие. Темно-синий блейзер, светло-коричневые брюки. Две сумки через плечо, в одной камера, в другой тоже какой-то инвентарь. Уехала не одна, вместе с чернокожим американцем средних лет и белой женщиной постарше, в белом микроавтобусе монастыря Монсеррат, судя по надписи на борту.

— Простите, который час? — Дэниелс задал вопрос громко, чтобы случайные свидетели могли расслышать как следует.

— Одиннадцать двадцать три, сеньор, — ответил администратор, показывая часы и одновременно прибирая банкноту.

— Одиннадцать двадцать три, — улыбнулся Хэп. — Спасибо!

— Ровно одиннадцать двадцать три, сеньор!

— Спасибо, — кивнул Хэп. — Большое спасибо.

Фотограф? Монсеррат? На самом пороге «Регент маджестик» ожил мобильный телефон. Шагнув на улицу, Хэп снял трубку с пояса.

— Дэниелс.

— Какого черта? Где тебя носит? Ты нам нужен в отеле! Немедленно! — потребовал голос Джейка Лоу.

— Что случилось?

— Немедленно, Хэп! — Советник явно не собирался ничего слушать.

83

Отель «Гранд палас». 11.45

Кроме Джейка Лоу, советника по национальной безопасности Джеймса Маршалла и Хэпа Дэниелса на посту оперативной связи, срочно созданном в четырехкомнатном номере, никого не было. За закрытой дверью, они втроем стояли у монитора, ожидая видеоматериала из центра оперативной связи в Белом доме.

— Давайте, — сказал Джейк Лоу в микрофон гарнитуры на конце защищенной линии.

За вспышкой помех на экране последовал тридцатисекундный видеоклип, который им предстояло одобрить. В этом случае клип передадут «Фокс ньюс», откуда он распространится по всему миру. В углу экрана появились дата и время: пятница, седьмое апреля, четырнадцать часов двадцать три минуты. Вчерашний день. Судя по всему, президенту Харрису на «конспиративной квартире» было хорошо. В обществе советника по национальной безопасности Маршалла, министра обороны Теренса Лэнгдона и госсекретаря Дэвида Чаплина он работал над какими-то бумагами, по словам диктора — черновиком речи, с которой предстоит выступить на саммите НАТО в Варшаве. Помещение оставляло желать лучшего, но обстановка выглядела рабочей и неформальной: рубашки без пиджаков, блокноты, пластиковые бутылки с водой…

Ролик явно не был смонтирован из архивных материалов, комнату Хэп тоже никогда не видел раньше.

— Как вы ухитрились это сделать? — спросил Дэниелс, переводя взгляд с потухшего экрана на доктора Маршалла. — Вы здесь, Лэнгдон в Брюсселе, Чаплин в Лондоне, а президент… Президент где-то еще.

— Меня интересует ваше профессиональное мнение, — ответил Джейк Лоу холодно. — Достаточно ли убедителен отснятый материал с точки зрения секретной службы? Поверят ли ему профессионалы во всем мире?

— Технический анализ может что-то дать, не знаю… Но в глаза не бросается. Да и пока ни у кого нет причин приглядываться.

Хэп Дэниелс говорил ровно и спокойно.

— Пока? — переспросил Маршалл негромко. — В каком смысле — пока?

— Если, к примеру, президент Соединенных Штатов обнаружится где-нибудь сам? Как мы это будем объяснять?

Повисла ледяная тишина; Дэниелс чувствовал, что Джейк Лоу с трудом сдерживает гнев. Отвернувшись, Лоу произнес в микрофон:

— Выпускайте ролик. Немедленно.

84

11.55

Белый микроавтобус монастыря Монсеррат вписался в очередной поворот на горной дороге, и Деми ухватилась за подлокотник кресла, чтобы не потерять равновесия. Монастырь, похожий на средневековый замок в миниатюре, уже открылся впереди и наверху: крошечный городок, построенный прямо в скалах.

В салоне было тихо: водитель по имени Рафаэль следил за дорогой и огромным туристским автобусом впереди, а преподобный Бек и Лючиана что-то читали.

Деми присмотрелась к Лючиане повнимательнее. Черный костюм, черная сумочка, такие же как вчера. Может, это униформа? Классический костюм ведьмы, почему бы и нет?

Сказав Мартену и президенту Харрису, что понятия не имеет, кто такая Лючиана, журналистка солгала. Женщина находилась в поле зрения Деми в течение нескольких лет. В самом центре внимания, если говорить правду. Последние двадцать лет Лючиана исполняла обязанности сакердотессы, так называли верховную жрицу боскетто, или ковена Альдебарана. В ремесле ведьмы — ритуалах и психическом воздействии — она за это время достигла совершенства, и власть ее распространялась на всех членов ковена, в том числе на преподобного Бека и Мерримена Фокса.