Читать книгу "Тигр стрелка Шарпа - Бернард Корнуэлл"

– Господи, да за такое ружье тебя в настоящей армии под трибунал бы отдали. Дай сюда.

До проверки, которую сержант Ротье проводил ежедневно, оставалось еще полчаса, после чего они были свободны почти до вечера, когда наступало время заступать в караул у Майсурских ворот. Их смена продолжалась до полуночи, но Шарп знал, что сбежать из города в эту ночь не получится, – Майсурские ворота вели в лагерь, который, в свою очередь, надежно охранялся по всему периметру. Накануне он уже предпринял попытку выйти за них, но не успел сделать и двадцати шагов, как его остановили и, несмотря на медальон и капральский шнурок, вежливо, но твердо потребовали вернуться. Похоже, Типу держал город на замке.

– Мне Ваззи почистил, – сказал Лоуфорд, протягивая Шарпу мушкет. Вокруг казарм постоянно болтались мальчишки, готовые за малую плату на любую посильную работу. – Разумеется, я ему заплатил, – с достоинством добавил лейтенант.

– Хочешь, чтобы работа была сделана хорошо, сделай ее сам. Черт! – выругался Шарп, потому что пружина прищемила ему палец. – Ты только посмотри, какая здесь ржавчина! Чертовы французы, даже мушкет не умеют сделать как следует. То ли дело наши, бирмингемские. – Ворча, он ловко вынул пружину, ухитрившись не выронить спусковой механизм.

– И ты всегда так вот чистишь свой мушкет? – поинтересовался Лоуфорд, на которого дотошность и старательность Шарпа произвели сильное впечатление.

– Конечно! А как иначе? Впрочем, Хейксвиллу наплевать – он только снаружи и проверяет. Помнишь, ты за меня вступился из-за кремня? Сержант заменил его на простой камень, но я успел вовремя спохватиться. Хитер, да только есть и похитрее.

– Он заменил кремень? – изумился Лоуфорд.

– Точно. Форменная змеюка, этот наш Обадайя. Сколько ж ты заплатил Ваззи?

– Анну.

– Парнишка тебя ограбил. Не подашь пузырек с маслом?

Лоуфорд подал масло и прислонился к лохани, в которой Шарп стирал туники. Несмотря на очевидную неудачу миссии, он чувствовал себя как-то непривычно спокойно. Ему было приятно вот так, на равных, общаться с Шарпом. Многие офицеры избегали своих солдат, боясь их презрения и пряча настороженность за показным высокомерием. Лоуфорду казалось, что он уже никогда не сможет вести себя так, потому что в нем не осталось больше страха перед грубыми, жестокими парнями, составлявшими основу британской армии. Шарп избавил его от страха, показав, что грубость их есть скорее бездумная привычка, а жестокостью они прикрывают добросовестность и честность. Конечно, не все были честны, как не все были и грубы, но ведь подавляющее число офицеров считали рядовых скотами и относились к ним соответственно. Лоуфорд с завистью наблюдал за тем, как Шарп, очистив пружину от ржавчины, ловко вставляет ее на место с помощью отмычки.

– Лейтенант? – окликнул кто-то с другого края двора. – Лейтенант Лоуфорд?

– Сэр? – машинально откликнулся Лоуфорд, поднимаясь и поворачивая голову в сторону голоса. В следующую секунду он понял свою ошибку и побледнел.

Шарп выругался.

Полковник Гуден медленно подошел к британцам, потирая щеку.

– Лейтенант Лоуфорд? – вежливо осведомился он, – из тридцать третьего пехотного полка его величества?

Лоуфорд молчал.

Гуден пожал плечами.

– Офицеры – люди чести, не так ли, лейтенант? Будете и дальше лгать?

– Нет, сэр.

Француз вздохнул.

– Так вы действительно офицер?

– Да, сэр, – стыдливо признался Лоуфорд, хотя чего именно он стыдился, своего недостойного, с точки зрения Гудена, поведения или прискорбной беспечности, Шарп так и не понял.

– А вы, капрал Шарп? – грустно спросил полковник.

– Я не офицер, сэр.

– Это понятно. Вы настоящий дезертир?

– Самый настоящий, сэр, – с честным лицом соврал Шарп.

У Гудена его уверенный тон вызвал улыбку.

– А вы, лейтенант? – Он повернулся к Лоуфорду. – Вы настоящий дезертир? – Лейтенант промолчал, и полковник тяжко вздохнул. – Будьте добры, лейтенант, отвечайте.

– Нет, сэр, я не дезертир. И рядовой Шарп тоже.

– Понятно, – кивнул француз. – Сержант так и говорил.

– Сержант, сэр?

Гуден состроил гримасу.

– Боюсь, у меня плохая новость. Типу казнил захваченных в лесу пленных. Одного он пощадил, потому что тот донес на вас.

– Ублюдок! – Шарп отбросил мушкет. Чертов Хейксвилл. Он выругался еще раз, с большим чувством.

– Сэр? – Лоуфорд вопросительно посмотрел на полковника.

– Лейтенант? – в тон ему ответил Гуден.

– Когда нас захватили, мы были в форме, сэр. Это означает, что с нами должно обращаться как с военнопленными.

Француз покачал головой.

– Ничего это не значит, лейтенант, потому что вы солгали. – В голосе его слышалось явное неодобрение. – И все же я попробую ходатайствовать за вас. – Он опустился на край лохани и раздраженно отмахнулся от надоедливой мухи. – Скажете, зачем пришли в город?

– Нет, сэр.

– Да, я так и думал. Но хочу предупредить, что Типу захочет это узнать. – Гуден улыбнулся Шарпу. – Видите ли, вы один из лучших солдат из всех, кем мне выпала честь командовать. И беспокоило меня только одно: что может заставить такого хорошего солдата изменить своей стране, пусть его и подвергли несправедливому наказанию. Теперь я вижу, что вы даже еще лучший солдат, чем мне представлялось. – Он нахмурился, потому что Шарп, выслушивая комплимент, задрал тунику и почесал задницу.

– Извините, сэр, – виновато сказал Шарп, заметив неодобрительный взгляд полковника, и опустил тунику.

– Жаль вас терять, – продолжал Гуден. – За вами пришли, чтобы отвести во дворец. – Он помолчал, очевидно, решая, стоит ли добавить еще что-нибудь к завуалированной угрозе, потом повернулся, щелкнул пальцами, и во дворе появился мрачный сержант Ротье. С собой он нес красные мундиры Лоуфорда и Шарпа и белые бриджи последнего. – Так будет лучше, – без особой надежды добавил полковник, наблюдая за тем, как британцы снимают чистые туники и переодеваются в старую форму. – Что касается женщины... – Он неуверенно взглянул на Шарпа.

– Она не имеет к нашим делам никакого отношения, сэр, – поспешно, натягивая бриджи, ответил Шарп. – Честное слово, сэр. К тому же, сэр... – добавил он, застегивая пуговицы на показавшемся вдруг удивительно тесным и неудобным мундире. – К тому же она меня бросила.

– Вам не повезло уже дважды. Для солдата плохой знак. – Гуден улыбнулся и протянул руку. – Ваши мушкеты, джентльмены, если не возражаете.

Шарп передал ему оба ружья.

– Сэр?

– Рядовой Шарп?