Читать книгу "Крещение огнем - Анджей Сапковский"

Кагыр после разговора скрылся в кустах и не показывался.Мильва и Лютик искали чего бы поесть. В пригнанной течением лодке удалось подсетями обнаружить медный котел и корзину с овощами. Они поставили в прибрежномзаливчике найденную в лодке ивовую вершу, а сами бродили у берега и колотилипалками по водорослям, чтобы загнать в ловушку рыб. Поэт уже чувствовал себяхорошо, ходил павлином, геройски задрав голову.

Геральт был задумчив и зол.

Мильва с Лютиком вытащили вершу и начали ругаться, потомучто вместо ожидаемых сомов и карпов там серебрилась и трепыхалась мелочь.

Ведьмак встал.

– Идите-ка сюда оба! Бросьте свой вентерь и идите сюда.Хочу вам кое-что сказать...

– Возвращайтесь домой, – начал он без вступлений, когдаони подошли, мокрые и воняющие рыбой. – На север, в сторону Махакама. Дальше япоеду один.

– Что?

– Расходятся наши пути, Лютик. Хватит играться.Возвращаешься домой стихи писать. Мильва проводит тебя через леса... В чемдело?

– Ни в чем. – Мильва резко откинула волосы с плеча. –Ни в чем. Продолжай, ведьмак. Интересуюся, что скажешь.

– Мне больше нечего сказать. Я еду на юг, на тот берегЯруги. Через захваченную нильфгаардцами территорию. Путь опасный и дальний. А ябольше не могу оттягивать. Поэтому поеду один.

– Отделавшись от неудобного груза, – покачал головойЛютик. – Гири у ноги, сдерживающей движение и доставляющей хлопоты. Инымисловами – меня.

– И меня, – добавила Мильва, глядя в сторону.

– Послушайте, – сказал Геральт уже гораздо спокойнее. –Это мое, лично мое дело. Совсем не ваше. Я не хочу, чтобы вы подставляли шеи зато, что касается исключительно меня...

– Это касается исключительно тебя, – медленно повторилЛютик. – Никто тебе не нужен. Спутники тебе мешают и тормозят движение. Ты ниот кого не ждешь помощи. И не намерен ни на кого оглядываться. Кроме того, тыобожаешь одиночество. Что-нибудь я забыл сказать?

– Да, – зло ответил Геральт. – Забыл сказать, что тебенеобходимо поменять свою пустую башку на другую, с мозгами. Если б та стрелапрошла дюймом правее, идиот, то сейчас вороны выклевали бы тебе глаза. Ты –поэт, у тебя есть воображение, попытайся представить себе такую картинку.Повторяю – вы возвращаетесь на север, я направляюсь в противоположную сторону.Один.

– Ну и езжай, – пружинисто встала Мильва. – Может,думаешь, я стану тебя упрашивать? Бес с тобой, ведьм! Пошли, Лютик, приготовимчего-нибудь пожрать. Голод меня морит, а когда я твоего ведьма слушаю, мнеблевать хочется.

Геральт отвернулся. Принялся рассматривать зеленоглазыхбакланов, сушивших крылья на покрытых пометом ветках. Неожиданно почувствовалзапах трав и зло выругался.

– Ты злоупотребляешь моим терпением, Регис. Вампир,появившийся неведомо откуда и неведомо когда, не обиделся, присел рядом.

– Надо сменить поэту повязку, – сказал он спокойно.

– Ну так иди к нему. И держись от меня подальше. Регисвздохнул, вовсе не намереваясь отходить.

– Я только что слышал ваш разговор с Мильвой и Лютиком,– сказал он серьезно. – Надо признать, у тебя истинный талант привлекать насвою сторону людей. Хоть весь мир "покушается на твою добродетель",ты пренебрегаешь и союзниками, и товарищами, которые стараются тебе помочь.

– Мир перевернулся! Вампир принимается меня учить, какмне поступать с людьми. Что тебе известно о людях, Регис? Единственное, что тызнаешь, это вкус их крови. Дьявольщина, я начал с тобой разговаривать?

– Начал. Мир перевернулся, – согласился вампирсовершенно серьезно. – Так, может, захочешь и совет выслушать?

– Нет. Не захочу. Он мне не нужен.

– Да, совсем забыл! Советы тебе не нужны, союзники тебене нужны, без спутников ты тоже обойдешься. Ведь цель твоего похода – цельличная и особая, больше того, характер цели требует, чтобы ты реализовал еесамолично. Риск, опасность, труд, борьба с сомнениями должны лечь на тебя.Только и исключительно. Ибо все это элементы покаяния, искупления вины, котороеты стремишься совершить. Этакое, сказал бы я, испытание, крещение огнем. Тыпройдешь сквозь опаляющее, но и очищающее пламя. Сам, в одиночку. Потому чтоесли кто-нибудь тебя в этом поддержит, поможет, возьмет на себя хотя бычастичку этого огненного крещения, этой боли, этого покаяния, то тем самым какбы обеднит тебя, урвет у тебя ту часть искупления, которая достанется ему.Твой, это только твой долг и ничей больше. Долг, который надобно заплатить, иты не хочешь расплачиваться за него, одновременно одалживаясь у другихкредиторов. Я рассуждаю логично?

– Удивительно трезво! Твое присутствие раздражает меня,вампир. Оставь меня один на один с моим искуплением, пожалуйста. И с моимдолгом.

– Незамедлительно, – поднялся Регис. – А ты посидиподумай. Совет же я все-таки тебе дам. Потребность в искуплении, очищающемкрещении огнем, ощущение вины – это не то, на что ты можешь иметьисключительное право. Жизнь отличается от банковского дела тем, что ей знакомыдолги, которые можно заплатить, только задолжав другим.

– Уйди. Пожалуйста.

– Незамедлительно.

Вампир ушел, присоединился к Лютику и Мильве. Пока сменялиЛютику повязку, все активно рассуждали, что бы поесть. Мильва вытряхнула изверши мелочь и весьма критически посмотрела на нее.

– Нечего раздумывать, – сказала она. – Надо надеть этихтараканов на ветки и поджарить над костром.

– Нет, – повертел свежеперевязанной головой Лютик. –Мысль не из лучших. Предлагаю сварить из них суп.

– Суп из рыб?

– Конечно. У нас масса этой мелочи, есть соль, –загибал Лютик пальцы. – Мы раздобыли лук, морковь, петрушку, сельдерей сботвой. И котел. Соединив все это, получим суп. Уха называется.

– Надо бы немного приправ.

– О, – усмехнулся Регис, берясь за торбу. – Нетпроблем. Базилик, перец душистый, перец горький, лавровый лист, шалфей...

– Хватит, хватит, – остановил его Лютик. – Достаточно.Мандрагора в ухе нам не нужна. Лады, за работу. Очисти рыбу, Мильва.

– Сам чисти! Нет, гляньте на них! Думают, ежели баба вкомпании завелась, так она у них на кухне будет вкалывать? Воды я принесу иогонь распалю. А с этими пескарями поганьтесь сами.

– Это не пескари, – сказал Регис. – Это голавли,плотвички, ершики и подлещики.

– Ха! – не выдержал Лютик. – Видно, ты и в рыбкеразбираешься.