Читать книгу "Зачем ловеласу жениться - Тесса Дэр"

— Дело не в одной леди Вайолет. Весь Лондон читает «Праттлер». И каждое утро выходит свежий номер. — Через несколько дней выборы закончатся, и демонстрация тоже. И все это может закончиться полным провалом. По ее, Бел, вине. Потому что она не совладала со своей страстью. — Ах, София, что-то я… — Она судорожно сглотнула. — Мне что-то стало нехорошо. Не буду заходить в дом. Уйду через сад. Пожалуйста, извинись за меня перед тетей.

— Да, конечно, дорогая. — София прикоснулась к ее плечу. — Если я что-то могу для тебя сделать…

— Нет-нет. — Бел покачала головой. — Спасибо, ничего не надо. Я просто утомилась. Мне надо отдохнуть, вот и все.

Попрощавшись с Софией, Бел вышла из сада и, расписавшись в собственном ничтожестве, приказала кучеру отвезти ее домой. Она предполагала, что Тоби, наверное, еще не вернулся из Суррея. Наверное, ей следовало бы проехать по намеченным адресам и раздать буклеты или привезти в детскую больницу кое-какие необходимые припасы. Но сейчас ей не хотелось общаться ни со светскими дамами, ни с сиротами. Она хотела быть рядом с Тоби. Просто быть рядом с ним. Вернувшись домой, она сбросит это элегантное платье и шляпку с лентами. Затем наденет старенькую, без изысков, муслиновую сорочку и ляжет в постель, наверное, еще не остывшую после их ночной страсти. И там, в постели, она сможет как следует выплакаться. Или же будет просто лежать, дожидаясь, когда Тоби вернется домой и обнимет ее..

Ах, она снова его желала! Даже сейчас!

* * *

Бел вошла в Олдридж-Хаус и тут же услышала негромкие мужские голоса, доносившиеся откуда-то из дальнего конца коридора. Сердце ее радостно подпрыгнуло в груди. Тоби дома! А может, его высмеяли на избирательном участке в Суррее? Может, сегодняшний номер «Праттлера» уже' получили в этом графстве? И Бел с удивлением поняла, что ей все равно. Ну и пусть! Только бы Тоби был с ней.

Счастливая, она быстро зашагала по коридору. Голоса, как ей показалось, доносились из библиотеки. Подойдя к двери, она узнала голос мужа. Да, это действительно был он. Слава Богу! С Тоби ей сразу станет легче. Тоби любит ее. Тоби не допустит, чтобы ей было плохо. С ним она в безопасности.

Уже взявшись за ручку двери, Бел вдруг поняла, что муж не просто говорил, он кричал. Даже не кричал — орал. А ведь она ни разу не слышала, чтобы Тоби повысил на кого-нибудь голос.

— Вы получили ясные указания! — грохотал он. — Никогда ее в это не впутывать!

Ему ответил негромкий тенор. Бел пришлось прижаться ухом к двери, чтобы разобрать слова. Она испытывала угрызения совести, ведь подслушивать, как ей было известно, очень нехорошо. Но как же еще она могла понять, стоит ли сейчас входить?

— Да, но у нас ничего не получилось, — возразил негромкий тенор. — Вы сами велели мне действовать жестче, как можно жестче.

— Жестче по отношению ко мне, а не к ней, — ответил Тоби. — Недопустимо…

— А разве не вы говорили мне, что хотите проиграть любой ценой? — перебил тенор.

— Да, но…

— Тогда мне ничего иного не оставалось. Я должен был разыграть именно эту карту. Весь запас инсинуаций по вашему адресу исчерпан. По крайней мере мне так кажется.

На несколько секунд воцарилась тишина, а потом снова раздался голос Тоби:

— Проклятие, Холлихерст! Тебе платят не для того, чтобы тебе казалось! Тебе платят, чтобы ты рисовал!

Холлихерст? Этот страшный человек сейчас здесь, в кабинете Тоби?

Бел не помнила, когда к ней пришло решение открыть дверь. Она опомнилась лишь тогда, когда обнаружила, что стоит на золотистом фамильном гербе Олдриджей в центре кроваво-красного ковра. Мужчины уставились на нее во все глаза. Тоби сидел за столом, а его гость — неужели это действительно тот самый Холлихерст? — расположился в кресле напротив. И он совсем не походил на старого ушастого тролля, каким она его себе представляла. Это был довольно красивый юноша, едва ли старше ее, Бел.

Молодой человек побледнел и, поднявшись с кресла, пробормотал:

— Какое же все дерьмо…

— Тоби… — Голос Бел дрожал. — Тоби, что происходит?

Глава 21

Он прекрасно знал, что происходит. Этот злополучный день приближался к ужасающей кульминации. Топор был уже занесен. Настал момент, которого он с ужасом ждал с самого дня их свадьбы. И все же он испытывал странное чувство облегчения.

— Изабель, могу я представить тебе мистера Хайрама Холлихерста? — Юноша неловко поклонился. — Он уже уходит, — добавил Тоби, выразительно взглянув на гостя.

Холлихерст был не так глуп, чтобы не понять намек. Коротко поклонившись, он стремительно вышел из комнаты. Изабель, по-прежнему стоявшая посреди ковра, в недоумении смотрела на мужа.

— Тоби, я… — На мгновение ей показалось, что она лишилась дара речи. — Тоби, я не понимаю…

Разумеется, она не понимала, его славная девочка. Она никогда не смогла бы понять, что могло побудить его так бессердечно поступить с ней.

— Ты не могла бы присесть? — сказал Тоби.

— Спасибо, я постою. — Она нервно сжимала и разжимала кулаки. — Так, значит, это был мистер Холлихерст?

Муж вздохнул и молча кивнул.

— Значит, тот самый мистер Холлихерст, — продолжала Бел. — Человек, который злобно высмеивал тебя в «Праттлере», который рисовал все эти чудовищные карикатуры.

— Да, это он. — Тоби снова вздохнул. — Видишь ли, мы с ним… друзья.

— Друзья?! — воскликнула Бел. — Но как же так? Как ты можешь дружить с таким человеком?

— Он сын нашего бывшего управляющего, а обстоятельства нашего знакомства… это значения не имеет. — Тоби немного помолчал. — Я платил ему, Изабель. Все эти карикатуры, все эти нападки — они были оплачены мной.

Бел издала какой-то нечленораздельный горловой звук и закатила глаза к потолку — словно в завитках медной люстры могла найти объяснение столь странному поведению мужа. «Почему?» — проговорила она одними губами: казалось, ей не хватало дыхания.

— Дорогая, прошу тебя, сядь. — Тоби шагнул к жене и положил ладонь ей на плечо.

Бел тут же сбросила его руку.

— Спасибо, я постою. — Она вопросительно смотрела на мужа — словно ждала объяснений.

Тоби опять вздохнул. Он прекрасно понимал, что обязан дать объяснения.

— Все началось в прошлом году, после того как София исчезла, а ее родители распустили слух о болезни дочери. Была зима, и людям было скучно, поскольку ничего достойного внимания не происходило. Я боялся, что рано или поздно правда о том, что на самом деле произошло с Софией, выйдет наружу, поэтому решил бросить светским сплетникам кость. Приехав в Лондон, я отыскал Холлихерста. Вместе с Хайрамом мы придумали это нелепое чудовище, этого «нераскаявшегося грешника». И теперь у светских дам появилась прекрасная тема для бесед.