Читать книгу "Стервы большого города - Кэндес Бушнелл"

— А как тебе удалось заработать миллиард долларов, Лайн?

Лайн, естественно, не воспринял этот вопрос всерьез. Снял трубку и велел дворецкому принести две водки с тоником, а потом уселся на длинный полукруглый диван, обитый бежевым шелком и явно выполненный на заказ. Салон — несомненно, любимая комната Лайна — находился на верхнем этаже, из него открывался вид на Центральный парк, а при взгляде на восток виднелась серебрившаяся гладь реки. Отделано помещение было в современном азиатском стиле — шторы на окнах коричневато-красные, с бахромой, подобранной с большим вкусом, шелковые подушки, лошадки и воины эпохи династии Тан, расставленные на полке, идущей вдоль одной из стен. Дверь из комнаты вела на огромную террасу с идеально подстриженными деревцами в громадных терракотовых горшках и опять-таки азиатской скульптурой.

— Я задала вопрос, Лайн, — проговорила Виктория, глядя на парк. Листья уже опали, и она видела зеркальный пруд, где в хорошую погоду дети устраивали гонки радиоуправляемых парусников. — Я действительно хочу знать, как ты это сделал.

— Как я сделал или как вообще это делается? — уточнил он.

— Вообще.

— Ну, это просто. Ты не сможешь.

— Я не смогу? — Она, прищурившись, посмотрела на него. — Не смогу — чего? Скажи мне!

Вошел дворецкий, неся напитки на красном лаковом подносе — Лайн распорядился, чтобы его использовали только в этой комнате.

— Сделать это. — Лайн проглотил водку.

— И почему же?

— Потому, Вик, — самоуверенно заявил он, скрестив ноги и нажав кнопку сбоку на кофейном столике, от чего комната наполнилась звуками музыки. — Это как клуб. Клуб миллиардеров. Ты работаешь много-много-много лет, и в какой-то момент другие миллиардеры решают сделать тебя членом.

Виктория, хмурясь, размышляла над его словами.

— Ну и почему они не решат сделать меня членом?

— Все не так просто, — улыбнулся Лайн. — Это частный клуб. Никаких женщин и меньшинств. Тебе это, вероятно, не нравится, но таковы правила.

— Он нелегальный?

— Почему? — беспечно усмехнулся Лайн. — Это же не официальная организация. Правительство не вправе указывать, с кем тебе дружить. — Он пренебрежительно пожал плечами. — Для этих людей женщины — лишь то, что они трахают, а не те, с кем ведут дела.

— Это отвратительно.

— Да? — Лайн приподнял брови. — Так все устроено. Когда только женщины поймут, что не в силах изменить образ мыслей мужчин? — Он встал и побренчал кубиками льда в стакане. — Кстати, к вопросу о…

Виктория коротко рассмеялась. Если Лайн думает, что она ляжет с ним в постель после всего, что он сказал, то ошибается. Виктория встала, подошла к телефону и заказала дворецкому еще водки с тоником.

— Серьезно, Лайн. Что, если я захотела бы заработать миллиард долларов? Как это сделать?

— А зачем тебе миллиард долларов? — удивился Лайн.

— А зачем другим? Почему ты захотел его заработать?

— Потому что, — со страстью заговорил он, — если ты мужчина, это самое большое, что ты можешь сделать в жизни. Это как стать президентом или королем. Но для этого не нужно принадлежать к определенной семье, не нужно, чтобы тебя выбирали. Тебе незачем стараться понравиться толпе неудачников, чтобы они выбрали тебя.

Виктория засмеялась:

— Но ты это сделал, Лайн, ты только что сам сказал. Ты сказал, что единственный способ стать миллиардером — быть принятым в клуб.

— Ты права. Но мы говорим о десятке человек, не больше. Если ты не способен убедить этих людей поддержать тебя, значит, ты неудачник. — Он помолчал. — Теперь мы можем идти в постель?

— Через минуту. — Виктория вглядывалась в его лицо. «Каково это — быть Лайном Беннетом? — подумала она. — Не сомневаться в том, что занимаешь свое место, чувствовать себя вправе брать все, что захочешь… думать, как тебе нравится, жить в мире, где никто никогда тебя не ограничивает ни в действиях, ни в том, сколько тебе позволено заработать…» — Дорогой. — Виктория прошла мимо Лайна и села на кушетку, обитую темно-бордовым шелком. — Что, если я хочу сделать… ну, не миллиард долларов… ясно, что в ваш клуб мне никогда не попасть, но, скажем, несколько миллионов?..

— Что у тебя есть? — Лайн начинал принимать их разговор всерьез. Его всегда можно было отвлечь беседой о деле, и иногда Виктория пользовалась этим средством, чтобы развеять дурное настроение Лайна. Но на этот раз она действительно желала получить информацию.

— Не утверждаю, что это может произойти, — ответил он. — Но это похоже на «Монополию», чего женщины никак не поймут. Это игра. Тебе нужна собственность, которую хотят другие… и я не о Медитерениан-авеню говорю. Тебе нужен Парк-плейс или Борд уок… Как раз это у меня и есть, понимаешь? Мой косметический бизнес находится на Парк-плейс.

— Но на самом деле не ты владелец «Белон косметикс», Лайн, — заметила Виктория. — Верно?

— Это все пустые слова. По возможностям и намерениям — владелец я. Мне принадлежит не все, но значительная часть. Тридцать процентов. Таков, по случайности, контрольный пакет.

— Но ты вступил в эту игру, не имея Парк-плейс, — улыбнулась Виктория. — Ты сам говорил, что начал с нуля. Значит, когда-то ты сидел на Медитерениан-авеню.

— Ну да, сидел, — кивнул Лайн. — Много лет назад я начинал дистрибьютором, когда только что закончил колледж в Бостоне. Я распространял скромную косметику, которую одна старая дама изготовляла у себя на кухне. Конечно, та леди была Нана Ремменбергер, а та пудра для лица превратилась в «Ремчайлд косметикс»…

Виктория оживленно закивала.

— Но разве ты не понимаешь, Лайн? У меня уже есть моя Медитерениан-авеню… моя компания — «Виктория Форд кутюр»…

— Не обижайся, но это мелочь, Вик. Такие предприятия, как твое, обходятся небольшими деньгами и быстро вылетают из бизнеса.

— Но я в бизнесе больше двадцати лет.

— Да? И каковы твои доходы? Сто, быть может, двести тысяч в год?

— В прошлом году мы сделали два миллиона долларов.

Лайн с интересом посмотрел на нее.

— Этого достаточно, чтобы привлечь инвесторов. Чтобы кто-нибудь вроде меня вложил в тебя наличные и ты, увеличив производство, продала больше одежды. — Он допил стакан и поставил его на боковой столик, как будто теперь уже в самом деле собрался в постель. — Разумеется, сначала я, как любой хороший бизнесмен, попытался бы заключить сделку, наиболее выгодную для себя и наименее — для тебя. Другими словами, попытался бы надуть тебя. — Лайн обнял Викторию и вывел из салона. — В общих чертах я захотел бы забрать твою марку и всю твою власть. И не потому, что ты женщина. Точно так же я поступил бы и с мужчиной, явившимся ко мне с подобным предложением.

Виктория посмотрела на него и вздохнула. Вот потому она никогда и не вступит с ним в деловые отношения.