Читать книгу "Единственная ночь - Джейн Энн Кренц"

— Посмотрим, — сдержанно отозвалась Ханна. — Видишь ли, новый список совсем короткий — по сравнению с прежним. В нем только один пункт.

Рейф посмотрел на нее так, как Уинстон провожал взглядом чаек. Надежда и решимость светились в его глазах, но вместе с тем он был заранее готов к поражению.

Со стороны аллеи, ведущей к дому, послышался рев мощного двигателя. Уинстон вынырнул из-под руки Ханны и поспешил выяснить, в чем дело. Рейф нахмурился, явно досадуя на помеху, но тут же понял, в чем дело, и вскочил.

— Это Эй-Зед! — объявил он и заторопился за Уинстоном.

Ханна негодующе посмотрела ему в спину.

— Вот тебе и вечная любовь и преданность!

Но она прошептала эти слова еле слышно, уверенная, что Рейф не собирался клясться ни в том, ни в другом.

Кто бы мог подумать, что Мэдисон согласится на брак по взаимным интересам и ради достижения общих целей?

Кто бы мог подумать, что девушка из семьи Харт будет жаждать неистовой страсти и романтической любви?

Рев двигателя вдруг оборвался. Ханна поднялась и направилась вслед за Рейфом и Уинстоном.

— Вот записи, сделанные той ночью. — Аризона открыла дневник в черной кожаной обложке, положив его на кухонный стол и повернув так, чтобы Рейф и Ханна могли прочесть записи. — Этот первый прием в честь Торнли был громким событием. На него пригласили гостей даже из Портленда.

— Нам нужен номер машины, которая покинула стоянку у института примерно в полночь и вернулась обратно около двух. — Рейф придвинул к себе дневник и начал разбирать мелкий, аккуратный почерк. — Ты ведь пробыла на посту до конца вечеринки?

— Да, пока со стоянки не уехала последняя машина, — заверила Аризона. — Если уж вести записи, то подробно и скрупулезно.

Ханна принялась листать страницы.

— Как их здесь много! Искать придется долго…

— А вы не спешите, — посоветовала Аризона и встала. — Я пока посижу в солярии и отдохну. Рейф, можно, я налью себе кофе?

— Конечно, будь как дома. — Рейф придвинул к себе ручку и разлинованный блокнот.

— Спасибо. — Аризона добавила: — Давно я не бывала в солярии Изабель. Мне недостает ее. Она всегда рассказывала что-нибудь интересное.

Неподдельная грусть в голосе Аризоны застала Ханну врасплох. Она быстро вскинула голову.

Уже на пороге Аризона обернулась и добавила:

— Знаете, мы с ней подолгу беседовали. Она понимала меня, когда я твердила, что в институте творится что-то странное. Ни разу не засмеялась, не то что другие.

Аризона вышла в коридор. Минуту Ханна с любопытством смотрела ей вслед.

— Интересно, насколько близки были на самом деле Аризона и Изабель? — произнесла она. — Обе они так и не вышли замуж. Они дружили с давних пор. Неужели они?..

— Это не наше дело. — Рейф записал номер машины. — Дело пойдет быстрее, если ты будешь делать записи, а я диктовать.

— Хорошо. — Ханна взяла у него ручку и склонилась над блокнотом. — Поехали.

Работа продвигалась черепашьим шагом. Дневник Аризоны оказался не просто сухим перечнем номеров, фамилий и дат. Они чередовались с пространными примечаниями. Некоторые из них Рейф читал вслух:

— «Вхож в правительственные круги?»… «Утверждал, что он из Портленда, но на заднем сиденье лежит свежий номер „Нью-Йорк таймс“… „В прошлый вторник приезжал в институт на тайное собрание… наверное, принадлежит к верхам…“

— В ее воображении существует целый мир, — задумчиво прошептала Ханна. — Удивительно…

— Не более чем то, что мы сидим здесь вдвоем и изучаем ее дневники, надеясь с их помощью раскрыть убийство восьмилетней давности.

— Ты прав. — Ханна постучала ручкой по столу. — Наверное, кое-кто в городе решил бы, что у нас, как и у Аризоны, не все дома.

Им понадобилось почти полчаса, чтобы прочесть все записи, относящиеся к роковому вечеру. Ханна уже была готова смириться с поражением, когда Рейф задумался, глядя на номер очередной машины.

— Ага… — произнес он. Ханна вскинула голову:

— Что?

— Мы искали номера машин тех, кто участвовал в предвыборной кампании Торнли.

— Ну и что?

Рейф откинулся на спинку стула и засунул руки в карманы, глядя на открытый дневник.

— Никто из них не выезжал со стоянки между полуночью и двумя часами ночи. Возможно, мы ошиблись в предположениях.

Но его голос звенел от нетерпения, и Ханне это не понравилось.

— Думаешь, тот, с кем встретилась Кэтлин, одолжил чужую машину?

— Может быть. — Рейф помедлил. — Возможно и другое объяснение. Насколько мы можем судить, в ту ночь Кэтлин действовала импульсивно и необдуманно. Она вдруг решила утром уехать из города, ей срочно понадобились наличные. Мы предположили, что она попыталась продать компрометирующие кассеты кому-то из лагеря Торнли. Но у нее могли быть и другие потенциальные покупатели.

— Какие?

— Например, журналисты.

— Вряд ли. — Ханна отложила ручку. — Зачем журналисту понадобилось убивать Кэтлин? Ни один журналист не станет своими руками избавляться от осведомителя. У него же потребуют продолжения статьи!

— А если он собирался сам шантажировать Торнли?

Ханна подумала и вздохнула.

— Но ведь известие о том, что Торнли питает пристрастие к женскому белью, так и не появилось в прессе. Может, потому, что какой-то журналист, заполучивший кассеты, все эти годы с их помощью шантажировал Торнли?

Не говоря ни слова, Рейф вынул руку из кармана и повернул дневник к Ханне.

— Не какой-то, — уточнил он, — а тот журналист, кого Кэтлин хорошо знала и не постеснялась позвонить ему среди ночи. Тот, кто мог заинтересоваться пикантными подробностями, касающимися Торнли. Давний знакомый, которому она всецело доверяла.

Ханна уставилась на фамилию, написанную рядом с номером машины, потом на свои записи. Эта машина покинула стоянку примерно в полночь, а вернулась в час сорок семь.

— Этот журналист, — негромко продолжал Рейф, — точно знал, что Аризона Сноу прячется в кустах у стоянки и делает записи обо всем, что происходит возле института. На всякий случай он решил похитить дневник Аризоны, хотя и знал, что в городе над ней подсмеиваются.

Холодок недоверия прошел по спине Ханны.

— Ты считаешь, что Кэтлин пыталась продать кассеты Джеду Стедману?

Через час Ханна сидела в солярии в окружении Митчелла, Рейфа и Аризоны. Все они смотрели на нее.

— Ну и что нам теперь делать? — спросила Ханна. — Мы собирались обо всем рассказать Джеду, попросив опубликовать подробности в газете. А теперь выяснилось, что он и есть главный подозреваемый!