Читать книгу "За зашторенными окнами - Елена Николаевна Ронина"

и не могла. Где-то она вычитала странную теорию. Раньше она всегда считала, что не нужно провоцировать человека. Если есть у тебя что-то, что других раздражает, не высовывайся, обойди тему стороной, не вызывай зависть. Зачем?

Пока ей не встретился на жизненном пути тренер вьетнамского направления Нят-Нам.

– Кто вам сказал, что нужно отойти в тень? Никуда не отходите, смотрите прямо перед собой, идите к людям, ничего не нужно скрывать, а тем более стесняться.

– А как же завистники, их энергия отрицательная?

– Если вы себя правильно ведете, то дурная энергия к вам не пристанет. А у противоположной стороны, напротив, разожгите зависть еще больше, пусть у них внутри разгорится пожар. И тогда либо они сами себя сожгут, либо вылечатся. Вы себе помогите, а таким людям помогать не нужно. Это просто бесполезно.

Вот она сейчас и есть такой человек. И она должна сама себе помочь. И она пошла к Богу, как ей посоветовала последняя врач. Спросить у Него. Через какое-то время стало легче, немного отпустило, и она сумела принять ситуацию. К тому времени у Волгиных родилась Дарья, Ольгу попросили быть крестной.

Она согласилась с радостью. Готовилась к этому событию, много читала, ведь именно крестная берет на себя все грехи ребенка, именно она должна познакомить ребенка со всеми заповедями Господними. Она часто заезжала к Ларисе, иногда забирала Дашку к себе, водила ее в зоопарк, кататься на детских каруселях.

Семен девочку не воспринимал так серьезно, к тому времени он уже весь ушел в себя. Ему не только Дашка, ему и Оля перестала быть интересна. Как-то вдруг? Да нет, наверное, не вдруг. Или и вправду за бесконечными поисками новых средств и методов, как забеременеть, Ольга действительно забыла про мужа? Утешения тоже искала не у него, а у Бога. Но вот и результат, когда она опомнилась и посмотрела по сторонам, картина ей открылась совсем безрадостная.

26

Вспомнилось, как несколько лет назад пили вино у Сидельниковых. Ирина и Илья, члены французского винного клуба, на очередной винной презентации пополнили свой погреб, и им не терпелось приобщить всю компанию к новым винам.

– Нет, вы чувствуете букет? Чувствуете? – Илья никак не мог успокоиться. – Между прочим, даже на новые бокалы разорились.

– Интересно, чем они отличаются от старых? – Римма вертела в руках новый бокал. Высокая, очень тонкая ножка из прозрачнейшего стекла. Дутый бокал.

– Чем? Неужели не видишь, какая тут ножка? Она не припаяна. Стекло сплошное.

– И чем это поможет мне при питье?

– Тебе, Римка, ничем, – это понятно. – Компания дружно расхохоталась.

– Боже мой, ну неужели вам неприятно пить из такой красоты? – Ирина нервно повела плечом.

– Ир, конечно, приятно. – Ольга подошла к Ирине и приобняла ее. – Ты вообще большая умница. Я у тебя учусь всему. Так, как ты умеешь организовать стол, не может никто! Салфетки у тебя не только к скатертям подобраны, но и к занавескам, и к подсвечникам. И всегда ты придумываешь что-то новое, особенное.

Ирина благодарно улыбнулась и легонько пожала Оле руку.

– Да все нравится, это я так, от безграмотности, ты не обижайся, – подала голос Римма. – Ну действительно, столько бокалов. И как отличить один от другого. Но с вами я уже начала осознавать. Действительно, и букет раскрывается, и пить приятнее.

– Римма, ну конечно, – обрадовался Илья. – Ты только посмотри, видишь: зауженный край бокала. Ни больше ни меньше. Все сделано для твоего, Римма, удобства. Чтоб ты не махнула все вино разом. А сделала глоток определенный. И вина попало в твой организм такое количество, чтобы понять его аромат, тонко его прочувствовать. Стакан можно весь выпить, правильно? Залпом! А так залпом не получится.

– То есть чтобы я пила медленно и за минуту все твои запасы погребные не опустошила.

– Ну и поэтому тоже!

Вино уже начали пить, компания веселилась, Илья в очередной раз делился тонкостями: как правильно пить красное вино.

– Вот скажите, что бы было без декантера.

– Из бутылки бы выпили, – угадал Семен.

– Точно! – подтвердил Феликс. – Нет на тебя Аркашки. Он бы еще добавил, что выпить бы удалось значительно больше.

– Ой, ну тундра вы все ж! А букет?! Вино же раскрылось.

– И между прочим, Илюшка прав. – Римма крутила в руках бокал, наполненный маслянистой темно-красной жидкостью. – Вот десять минут назад вино было совсем другим, менее насыщенным, даже запах другой.

– Вот! Римка, умная ж ты женщина! Не зря тебя муж на руках носит.

– Ну, допустим, не носит. Даже что-то на гитаре серенады петь перестал. Но теоретически…

Ольга захлопала в ладоши.

– Боря, а действительно? Где твоя гитара? А, ребята? Давайте петь!

Какой хороший вечер, теплый, душевный. Ольга попыталась забыть все свои невзгоды, переживания. Вот и Борис пел про леди. Он как-то рассказывал, что эту песню очень любил его отец и часто пел для мамы. И когда Борис выбирал жену, основным критерием являлось, хотелось ли ему спеть для нее эту песню. Захотелось только для Риммы. Как романтично. Семен никогда ничего Оле не пел. Но, может, и хорошо: у него не было ни слуха, ни голоса.

В этот раз собрались с детьми. Жарили шашлыки на летней веранде. Солнце клонилось к закату, тихо раскачивались пятиметровые сосны. Дашка крутилась под ногами, Кирюха с братьями Добрыниными побежали к водоему, с ними осталась Нина. Ольга еще поразилась, как вдруг изменилась девочка. Это ж надо: в неполные тринадцать лет и такие формы. Глаза сильно подведены, слишком открытый сарафан не скрывал всех прелестей: ни сверху, ни снизу.

Ольга еще подумала, что Нина выглядит на все двадцать. И эти длинные волосы, и эти томные манеры. И куда смотрит Ирина? Девица явно пошла не по той дороге. Мужчины тоже обнаружили перемены в Нине, и Ольга уловила заинтересованные взгляды. Так смотрят на стриптизерш в ночных клубах. Ольга там ни разу не бывала, но была уверена, что взгляды мужики бросают на ту, которая у шеста, именно такие.

Где же родители, или им это незаметно? Нужно немедленно поговорить с Ириной. Просто немедленно.

И тут Нина подошла к Семену и села к нему на колени. Причем села так по-хозяйски. Обняла его за плечи и с вызовом оглянулась на окружающих. У Ольги все поплыло перед глазами.

27

Феликс пытался разрядить накалившуюся обстановку в зимнем саду. Он видел: спичка уже вспыхнула, женщин остановить трудно.

– Да Нинка же выросла с задатками явной проститутки!

– Ларик, как ты можешь так говорить? – Римма всплеснула руками. Ольга вся сжалась в своем кресле.

– Лариса, прекрати! – Феликс как будто специально не давал жене высказаться. – И вообще, к чему нам весь этот разговор? Еще не хватало.

– Почему