Читать книгу "Жизнь архимага Поттера - Ф. Н. Шемелин"

просверлить меня взглядом, но заметив, что она стоит в проходе и не даёт нам пройти смирилась с неизбежным отошла в сторону. Ну, с богом!

— Приветствую, молодой человек — холодно выговорила миссис грейнджер.

— И вам не хворать, елена, чарли… — это мы уже прошли в гостиную.

— Я поставлю чаю. — констатировала тёща, и скрылась на кухне, оставляя нас с чарли наедине.

— Пап, ты ведь не против что мы заехали к вам.

— Что ты такое говоришь, доча? Как будто это не твой дом. Хмм. Ну, что скажете, молодые люди?

— Да у нас небольшие выходные выдались, вот мы и решили заехать. А как у вас с мамой дела?

— Дела? Да нормально, зубы у всех болят, работаем потихоньку… Хватит о нас, мы с твоей мамой уже шестнадцать лет живём, жизнь уже скучной становится. У вас то как?

— Нормально, чарли. — вмешался я в разговор. Сегодня весь день бегали по минпистерству магии, регистрировали брак. Не думал, что у магов (чуть не вырвалось «местных магов») столько бюрократии. Свидетельство о браке получить, в минестерстве зарегистрироватся, паспорт Герми поменять… Ужас какой.

— Ндаааа. — устало откинулся на спинку стула чарли. Было заметно, что он уже немало устал. Да ещё и мы, молодёжь ему нервы треплем. — и кто же ты теперь, доченька? — спросил философски у Герми её отец. Впрочем, моя возлюбленначяя не растерялась и шутовски представилась.

— Гермиона Чарльз Поттер, прошу любить и жаловать. Паспорт мне новый выдали.

— Ты только мне сообщи, малышка моя, когда же я внуков увижу.

— Хихи. Не бойся, папочка, ближайшие лет десять тебе не быть дедушкой. По крайней мере мы с Гарри так решили.

— Ну и хорошо. А, вон уже и мама идёт. — лён! Лён! Ты не представляешь, что эти проказники опять откололи!

— Да не кричи ты так, чарли, что там такое случилось?

— Представляешь, мать, наша малышка уже и паспорт поменяла. Теперь она Миссис Поттер.

— Так вро де бы они раньше… Ну, ты понял.

— А раньше это как бы неофициально было.

Ндаа. Не так я представлял себе этот разговор. Вон, Герми розовая сидит, как будто её маман застукала за какой нибудь шалостью. А чарли реально удружил — сказал что с тёщей разберётся, вот и Лена теперь не гоняется за мной по всему дому с обвинениями и угрозами. Только от неё валерьянко пахнет… Теперь понятно, зачем она на кухню смылась.

— Что вы там про внуков говорили? — спрашивает у Герми.

— Ничего, мам, рано вам ещё в бабушку переквалифицироваться.

— Миссис грейнджер…

— Гарри, дорогой, я же сказала, зови меня елена.

— Елена, надеюсь вы не против наших хм… Отношений.

— Вам это так важно?

— Да. Не то что бы это меня остановило, но всё таки важно.

— Хмммм. Как бы тебе сказать, Гарри… Ты прекрасный молодой человек, да и всё полагающееся у тебя есть. Это я о материальном… Просто несколько неожиданно, не думала что Герми уйдёт из отчего дома так рано. Но, пожалуй, я не против. Мы с Чарли вон, в четырнадцать познакомились…

— Спасибо, тёща! (тоже вздрогнула. Прям как Чарли в тот раз)

— А я думала что вы в институте познакомились! — влезла Гермиона.

— Ну, понимаешь, доча, у нас в стране, особенно тогда были очень строгие нравы. Что бы сказали люди, если бы узнали что я в четырнадцать лет встречаюсь с Чарльзом?

— Мам, в четырнадцать? Да сейчас в пятнадцать… — это сейчас, доча. Тридцать лет назад нравы в нашей стране были самыми строгими!

— Это в вашей старушке-Англии нравы были строгими, а у нас Огого что творилось. — перебил супругу Чарльз.

— Это ты, дорогой о своих дружках-панках?

— А то!

Вот в таком ключе и произошёл разговор с родственниками. Интересно, конечно послушать. Оказалось что Лена была порядочной пай-девочкой которая до жути влюбилась в панка, как раз когда его пытались сцапать полицейские. Да, не хотел бы я жить в семидесятых — восьмидесятых годах в Англии, тупо не вписался бы. Хорошо ещё, что тётя РО написала свою поттериану от 1991 года. Да, история семьи Грейнджеров оказалась интересной, но я запомнил только основные моменты. — пятнадцатилетний Чарли Грейнджер, с дружками пьющий пиво на окраине Лондона, жалоба на громкую музыку, бег «огородами», спрятался в первом попавшемся домике, на удачу Чарли оказалось что семья французских иммигрантов отлучилась, оставив дома только четырнадцатилетнюю дочь — Елен. Дальше всё понятно. Необычно, несколько даже романтично. Поступили в один универ, и т. д.

Долгий разговор меня сморил, так что как только я подавил зевок, нас отправили спать. Никак не удавалось заснуть — перенервничал я за сегодня, думал лена меня либо убьёт, либо кастрирует. Ну, представьте себя на её месте — воспитывали дочь, оказалась магом, отдали в Хогвартс и тут, «вдруг откуда ни возьмись» появляется пацанёнок, и говорит что девочка ему понравилась. Через год приезжает эта парочка, причём уже по всем магическим законам женаты. И ведь не объяснишь им про закидон Хель — не поймут. Будь я на месте Лены — убил бы ко всем чертям. В конце концов, девочке только тринадцать, а нравы строги у всех маглов[8].

/// прим. Авт. — брачный возраст в Англии — 16 лет. Т. е. На три года больше чем сейчас Герми… Не такой уж и большой разрыв… Всё таки культурная страна.

И вообще — чего это я тут лежу, аки тать какой? Отвык я засыпать без Герми. Или без храпа уизли-6. Так что подъём! Наложил на себя дезилюминационные чары, они же невидимость, и вперёд. Гермиона тоже не могла заснуть. Присаживаюсь на край кровати, снимая невидимость.

— Гарри? Что ты тут делаешь?

— Тоже не спится?

— Ага.

— Тогда я к тебе.

— Куда?

Преодолев робкие попытки защитится залез под одеяло и обнял свою супругу. Правду говорят — привыкнешь, потом один не заснёшь.

— Ну как тебе сегодняшний разговор?

— Нормально. Думала у мамы истерика будет.

— Я ещё летом попросил Чарли поговорить с Леной. Так что…

— Понятно, спасибо. Кстати, Гарри, что ты там говорил про тот дневник?

— Тома?

.-угум.

— Дневник Тома Марволо Ридла, он же волди — артефакт с частичкой сознания волди. Хоркрукс. Сейчас в загребущих лапках уизли-7.

Глаза сами закрываются, всё-таки привык я к теплу Герми, теперь не отвыкну… Ну и хрен с ним.

— Может заберём его у Джинни?

— Хорошая идея. — идея и впрямь ничего так, незачем лишний раз местным шугаться слизерина и «чудовища». Сказать бы Ваське, как его люди прозвали, Старый змей нашёл бы, что съязвить по этому поводу. У него специфичное