Читать книгу "Шапка Мономаха - Алексис Опсокополос"

в ногу впился острый осколок замороженного перекрытия, но это были мелочи — я его быстро вытащил. А пока я возился с осколком, прыгнула Мила. И я невольно позавидовал, как у неё хорошо и аккуратно всё получилось — казалось, она даже не прыгнула, а сошла на кровать, несмотря на высоту потолка около трёх метров. Всё же подготовка — есть подготовка.

Тем временем в номере наверху послышался грохот — дверь таки выбили. После этого до нас донеслась отборная немецкая ругань в исполнении барона фон Лангермана. Надо было спешить.

— Дальше вниз будем так же пробиваться или попробуем через коридор? — спросила Мила, словно прочитав мои мысли о том, что нельзя терять ни секунды.

— Можно ещё на один этаж так же, а потом уже коридором, — ответил я. — Но надо спешить. Я сейчас пол пробью, а ты следи за потолком, чтобы гости неожиданно не появились.

Мила кивнула и принялась заделывать дыру в потолке, а я занялся полом. Начитал нужное заклинание и… увидел две пары босых ног за портьерой у окна. Похоже, в этом номере кто-то был и, заметив, что с потолком творится неладное, спрятался, поняв, что убежать не успеет. То-то кровать показалась мне неубранной.

Я подскочил к портьере, отдёрнул её в сторону, и моему взору предстала испуганная парочка — парень и девушка примерно моего возраста. Бедняги стояли босые и абсолютно голые, а на их лицах отображался такой ужас, что я аж растерялся.

— Бегом отсюда! — заорал я на немецком, решив, что это, скорее всего, туристы, а если так, то немецкий, как самый распространённый язык в Европе, они знать должны.

Но парочка продолжила с ужасом таращиться на меня и не собиралась никуда уходить. А выгнать их надо было как можно скорее, не хотелось, чтобы они погибли из-за меня. В том, что фон Лангерман оставит в живых свидетелей, я сильно сомневался.

— Уходите! — заорал я уже по-русски и замахал руками в сторону выхода, надеясь, что тон и жесты помогут им понять, чего я от них хочу.

Но страх так сильно сковал парня и девушку, что они остались на месте, лишь их лица ещё сильнее исказились от испуга. И тут мне на помощь пришла Мила, она что-то крикнула на турецком и, схватив девушку за руку, подтолкнула её к выходу. И, похоже, страх, который до этого сковывал парочку, теперь придал ребятам решимости и ускорения. Девушка пулей выскочила из номера, даже ничем не прикрывшись; парень бросился за ней, тоже сверкая голыми пятками.

— Что ты им сказала? — спросил я Милу.

— Что ты их убьёшь, если они за пять секунд не освободят номер.

Мила умела мотивировать, но вот только за то время, что мы выгоняли из номера его постояльцев, наверху не стояли без дела. Защита, наложенная Милой на потолок, с грохотом разлетелась, и я уже представил, как сверху к нам прыгает сам барон фон Лангерман.

Но я ошибся. Никто из преследователей не спустился к нам через дыру в потолке — оттуда ударила огненная волна. Сметая всё на своём пути и сжигая всё, что горит, она заполнила весь номер. Защиты от магии огня и от физического урона работали, никакого вреда мне огонь не причинил, а вот одежда моя сгорела полностью, как и обувь.

В номере сгорело вообще почти всё, что могло сгореть. Лишь от массивной кровати и шкафа остались более-менее крупные обугленные куски. И я подумал, что парню с девушкой сильно повезло, что портьера не доставала до пола, и я случайно заметил их босые ноги.

Я стоял голый посреди комнаты, как недавние ребята за портьерой. А вот Мила лежала на полу, свернувшись калачиком. Вся одежда на ней, разумеется, тоже обгорела. Но на одежду мне было плевать, а вот эта поза мне не понравилась.

— Мила! — заорал я и, подскочив к своей девушке, схватил её за руку, чтобы проверить, жива ли она, осталась ли в ней ещё энергия.

— Не ори, — совершенно спокойно произнесла Мила, высвобождая руку.

Она быстро встала на ноги, выпрямилась, и я увидел, что она прижимает к груди свёрнутое платье Айше. Невероятным образом Миле удалось спасти его от огня, прикрыв собственным телом.

Я осмотрелся. Огонь вроде бы ушёл, но в воздухе оставалось какое-то свечение, словно на область наложили заклятие. И в подтверждение моей догадке я почувствовал странные ощущения — будто воздух вокруг стал каким-то вязким. Я взмахнул рукой, словно разгоняю дым, и почувствовал, что движение даётся мне с трудом. Огонь, уничтоживший номер, был непростой.

— Ты это чувствуешь? — спросил я.

— Да, — ответила Мила. — Надо уходить.

Мы посмотрели на то место, куда я накладывал заклятие. Там зияла дыра. Всё же я успел заморозить пол, а огонь доделал мою работу — разбил замороженную область на мелкие осколки. Мы с Милой, не сговариваясь, прыгнули вниз. Конечно, можно было выскочить в коридор, но была вероятность, что там нас встретят помощники барона, а вот на второй этаж, они могли пока не пойти.

В этот раз пришлось приземляться на паркет, и я подвернул ногу. Мила, как и в прошлый раз, словно сошла по ступенькам. Я даже подумал, а не изучила ли она часом левитацию. Говорили, что это возможно лишь на самом высоком магическом уровне, но мало ли.

Не успели мы оглядеться, как услышали шум наверху — наши преследователи, похоже, прыгали через дыру в перекрытии с четвёртого этажа на третий. Получить ещё одну порцию огня не хотелось, поэтому мы не стали тратить драгоценные секунды на поиски одежды и выскочили в коридор как есть — голые и обгоревшие. И ещё босые.

К нашей радости, на этаже никого из врагов не оказалось. И почти отпустило странное заклятие — движениям практически ничего не мешало. Бежать к лестницам, что к одной, что к другой, было глупо — их явно перекрыли помощники барона. Да и прежде чем куда-то бежать, стоило одеться.

Сделать это можно было лишь одним способом — кого-нибудь ограбить. Это, конечно, не очень хорошо, но ситуация не способствовала тому, чтобы задумываться об этической стороне этого способа. Я и не задумывался. Все мои мысли были о том, как пробраться в какой-нибудь номер. Выбивать дверь не стоило — по следам взлома фон Лангерман понял бы, где нас искать. А как открыть дверь по-другому я не знал.

Но пока я обо всём этом думал, прямо за спиной Милы открылась дверь. На пороге появился одетый с иголочки красивый мужчина лет тридцати,