Читать книгу "1941: фатальная ошибка Генштаба - Геннадий Николаевич Спаськов"

уже, однако, было больше шероховатостей, чем в ПрибОВО. Оставалась на полигонах часть зенитных дивизионов бригадных районов ПВО, прикрывающих тыловые объекты. Но к 22 июня и они уже были приготовлены к переброске в районы дислокации. А если один из дивизионов какого-либо зенитного артполка все еще был на полигоне, то остальные находились в районе прикрываемого объекта.

Оставались на полигонах некоторые тяжелые артполки РГК, но по взглядам командования РККА они предназначались скорее для наступления, чем для использования в операции по прикрытию границы.

Оставалась на полигонах также часть артиллерии «глубинных» стрелковых корпусов второго оперативного эшелона. Но с ними сложилась непростая ситуация. К примеру, на Львовском полигоне находились 441-й и 445-й корпусные артполки 37-го стрелкового корпуса. Сам же корпус, ранее дислоцировавшийся в районе Староконстантинова (200 километров от Львова), по плану прикрытия с 17 июня выдвигался к границе в район Каменка—Магеров—Яворов, находящийся как раз в 20–40 километрах северо-западнее Львова. Поэтому когда поступила команда возвращать артиллерию в свои части, то возвращать те артполки было уже некуда, так как их корпус уже находился в пути, и они дожидались его на полигоне, в одном переходе от места развертывания корпуса, занимаясь боевой подготовкой. Но приграничные соединения 5-й и 6-й армий к утру 22 июня успели вернуть свою артиллерию.

Артиллерия ПрибОВО-СЗФ к утру 22 июня находилась на своих позициях. Если же часть дивизионов еще была в пути к позициям, то только из-за нехватки транспорта, а не отсутствия приказа. Зенитная артиллерия округа получила приказ занять свои позиции и быть в боеготовности еще 18 июня. Противотанковые артбригады 19–20 июня также развернулись на боевых позициях. То есть артиллерия фронта была приведена в готовность к боевым действиям.

Фактически в трех округах выполнили команду из Москвы привести артиллерию в боеготовность. А вот что получилось в ЗапОВО.

24-я стрелковая дивизия входила во второй эшелон 3-й армии и стояла лагерем в районе г. Молодечно (220 км от границы). 22 июня оба ее артполка находились на полигоне в районе местечка Красное. Но в данном случае это не играло особой роли: полигон находился километрах в 20 от Молодечно, дивизия весь день 22-го готовилась к походу и выступила к границе только в ночь на 23 июня280. Так что времени прибыть в нужное место у них хватало. Но у приграничных дивизий первого эшелона 3-й армии этого времени не было. Им пришлось вступать в бой только с теми дивизионами (по одному от артполка), что вместе со стрелковыми батальонами строили укрепления на границе. Это треть артиллерии соединений, вся остальная находилась на полигонах. Если бы, считает К.Н. Галицкий, подобный приказ был отдан

«хотя бы на один-два дня раньше, обстановка сложилась бы иначе… Артиллерийские и зенитные полки вовремя вернулись бы с учебных полигонов в свои дивизии и во всяком случае заняли бы выгодные огневые позиции и изготовились бы к отражению огневых ударов»281.

В 10-й армии войну на полигонах и сборах встретила большая часть ее артиллерии. 130-й и 262-й корпусные артполки 1-го стрелкового корпуса находились на окружном артполигоне Красный Бор близ г. Ломжа. Его 176-й озад – на сборах в районе Белостока. 8-я стрелковая дивизия этого корпуса отправила свой 62-й артполк на полигон Красный Бор, 117-й гаубичный артполк – куда-то еще дальше на окружные стрельбы282. 86-я стрелковая дивизия: 342-й озад – окружные сборы зенитных частей под Белостоком, 248-й и 383-й артполки – в Красном Бору. Поэтому они и войну встретили порознь, и отступали потом раздельно: стрелковые полки – без поддержки артиллерии, а параллельной дорогой – артиллерия без пехотного прикрытия283. Отдельный зенитный артдивизион 7-й танковой дивизии проходил сборы на полигоне Крупки за Минском. Там же находился и зенитный дивизион 6-й кавалерийской дивизии284. О дислокации остальной артиллерии точно неизвестно, однако и так ясно, что в 10-й армии приказа артиллерии приготовиться к войне тоже не давали.

В 4-й армии по приказу из округа артиллерию перед войной готовили к показным учениям, назначенным в аккурат на 22 июня. Утром этого дня на артиллерийском полигоне южнее Бреста находились 204-й гаубичный артполк 6-й стрелковой дивизии и 455-й корпусной артполк. Остальная артиллерия 6-й и 42-й стрелковых и 22 й танковой дивизий, 28-го стрелкового корпуса находилась при своих соединениях, но у самой границы, в городе Бресте и крепости. Поэтому все это дорогостоящее хозяйство на рассвете 22 июня попало под удар немецкой артиллерии и в основном было уничтожено. О зенитной артиллерии начальник штаба армии полковник Л.М. Сандалов вспоминал:

«И тотчас же над нами появилась вражеская эскадрилья. С малой высоты она стала сбрасывать 500-килограммовые бомбы. Страшные взрывы потрясли воздух, и на наших глазах здание штаба стало разваливаться. За первой волной бомбардировщиков последовала вторая. А мы лежали в канаве, лишенные возможности что-либо предпринять: зенитных средств при штабе не было…»285.

Зенитных средств не было почти во всей 4-й армии: они находились за 300 километров от нужного места, на полигоне Крупки под Минском. Только один 393-й зенитный дивизион 42-й стрелковой дивизии находился при ней, но и его разместили у границы в Бресте столь «удачно», что после первого огневого налета немцев он вышел оттуда с тремя пушками без снарядов, а из 131-го артполка вывели всего девять орудий286. Почти всю зенитную артиллерию округа удалили на сотни километров от прикрываемых объектов. Даже дивизии второго эшелона, дислоцировавшиеся в 200–300 километров от границы, после начала войны не смогли ее получить. А приграничные дивизии и подавно ее не увидели вплоть до своей гибели. Поэтому с противовоздушной обороной в округе получилась катастрофа. По словам Сандалова, беззащитность наших войск от ударов фашистской авиации оказалась одной из главных причин неудач армии. 23 июня командующий армией генерал Коробков докладывал Павлову:

«Слабоуправляемые части, напуганные атаками с низких бреющих полетов авиацией противника, отходят в беспорядке, не представляя собой силы, могущей сдержать противника».

Такого, как в ЗапОВО, где почти вся 4-я армии, включая аэродромы ее авиации, осталась без противовоздушной обороны, больше нигде не было.

Таким образом, воевать без артиллерии войскам невозможно, без нее можно только проводить учения. И эта неготовность артиллерии, дополняемая ссылками Павлова и Клича на то, что «хозяин все знает», заставляла командиров расценивать мероприятия Павлова даже после директивы 18 июня всего лишь как проведение привычных учений и закладывать мыслишку, что, может, обойдется без войны. Во всяком случае, в ближайшее время.

Именно за полную неготовность артиллерии генерала