Читать книгу "Моя вина - Мерседес Рон"

Я повернулась к нему с улыбкой, стараясь казаться беззаботной, несмотря на только что прочитанное письмо. Я сунула его в карман джинсов.

– Ничего, все в порядке, – сказала я, обнимая его. Мы собирались пойти в боулинг. Я не была большим экспертом в этой игре, но мне хотелось хорошо провести время, отвлечься и забыть о Нике.

Подъехали Лион и Дженна. Она крепко обняла меня, зная, что я не в лучшей форме. Лион, казалось, был немного растерян и не понимал, как себя вести.

Мы вошли внутрь. В большом помещении было много людей. Звуки ударов шаров и предстоящая игра немного приободрили меня.

Пока мы ждали на выдаче обувь, ко мне подошел Марио.

– Ты правда не умеешь играть? – спросил он, посмеиваясь.

– Да ладно тебе, катать шар по полу не так уж и сложно.

Он улыбнулся.

– Я рад, что ты согласилась прийти, – признался он, глядя мне в глаза. – Я знаю, что между тобой и Николасом что-то произошло… – сказал он, и мне пришлось отвернуться. Я не хотела говорить о Нике, особенно с ним. – Но мне все равно, Ноа, я просто хочу, чтобы ты дала мне шанс. Ник тебе не подходит, я говорю это не для того, чтобы что-то сказать, это действительно так. Он не тот мужчина, который будет верен одной женщине, а ты заслуживаешь лучшего.

В глубине души я знала, что он прав. Но мне почему-то захотелось защитить Ника и убедить Марио, что он не прав, и что Ник способен измениться.

– Сейчас я вообще не хочу быть с кем-то. Извини, не хочу тебя обижать, но мне нужно, чтобы ты это понял, – сказала я.

Он подошел и провел по моей щеке пальцем. Я почувствовала тепло в том месте, где он ко мне прикоснулся.

– Я соглашусь быть твоим другом… пока что, – сказал он, подмигивая мне.

Боулинг оказался намного сложнее, чем я себе представляла. Сначала я просто смотрела, как все играют, но потом все-таки осмелилась бросить шар. Нет нужды говорить, что я не сбила ни одной кегли. Все посмеялись надо мной, а я почувствовала азарт. Я очень не люблю проигрывать.

Когда же я освоилась, то стала играть с большим пылом. Собираясь бросить мяч, я сделала слишком большой замах, поскользнулась и упала на спину. К тому же пальцы застряли в лунках шара, и он упал мне на живот. Было больно и стыдно. У меня все поплыло перед глазами, и закружилась голова. Я чувствовала острую боль в бедре. Сначала все смеялись, но, увидев, что я не могу встать, окружили меня.

– Надо ехать в больницу, – волновался Марио.

– Ты ударилась головой, нужно показаться доктору, – уговаривала меня Дженна.

– Я в порядке! – крикнула я, злясь на всех.

Правда, мне было очень больно, но уже меньше чем через час, я должна была работать в баре, а я уже и так отпросилась на день из-за этой злосчастной поездки на Багамы.

Меня оставили в покое, понимая, что только действуют мне на нервы.

– Ты уверена, что ты не хочешь, чтобы я тебя отвез? – спросил меня Марио в очередной раз.

Я с негодованием посмотрела на него.

Он засмеялся и поднял руки.

– Ладно, ладно! – произнес он, улыбаясь. – Но хотя бы приложи лед на место ушиба, и, если у тебя закружится голова или ты почувствуешь себя плохо, пожалуйста, позвони мне, я отвезу тебя в больницу.

Господи… Мне нужно было убраться оттуда как можно быстрее.

– Спасибо, Марио, – сказала я, поцеловав его в щеку.

* * *

Через полчаса я уже входила в бар. Я любила работать, но в этот день «Бар 48» был самым последним местом, где мне хотелось находиться. Кроме того, я солгала, что чувствовала себя нормально. У меня сильно болело место ушиба, а в голове пульсировало.

– Привет, детка, – сказала Дженни, одна из официанток, которая работала со мной в смене.

Она был очень милой девушкой, хотя у нас было мало общего.

– Ты отлично загорела, зараза, – сказала она, безостановочно жуя жевательную резинку.

Теперь вы понимаете, что я имела в виду?

Я переоделась, надев фирменную футболку, и приступила к работе. По четвергам бар всегда был забит до отказа. Смена заканчивалась в десять, и я не могла дождаться ее окончания.

– Эй, Ноа! – позвал меня шеф, который суетился как заведенный, подавая напитки. – Ты не могла бы остаться сегодня до позднего вечера? И заодно отработаешь свой выходной, который у тебя был на днях.

Нет, пожалуйста! Я хотела крикнуть ему это, но ничего не могла поделать. Пробравшись в маленькую комнату для персонала, я взяла немного льда из большого мешка и приложила его ко лбу. Стреляющая боль не исчезала, мне действительно было очень плохо.

Несмотря ни на что, я продолжала работать. Мне пришлось дважды извиниться, чтобы пойти в туалет для персонала, где меня вырвало.

Было ясно, что я получила сегодня нешуточный удар, и серьезно стала думать, не съездить ли мне в больницу. Прополоскав рот, я вышла в зал, и тут у меня чуть не случился сердечный приступ: там был Ронни.

Он сидел с друзьями в углу. У меня закружилась голова. Письмо, лежавшее в кармане, обожгло меня огнем. Мне пришлось приложить усилие, чтобы не сбежать. Я прекрасно помнила его лицо, когда он стрелял нам в спину.

– Отнеси это вон тем ребятам, – попросил меня шеф, поставив передо мной поднос со стопочками.

Черт. Я же не имею права подавать алкоголь, но когда случается цейтнот, их не волнует, что они нарушают закон. Попросить Дженни о помощи было невозможно. Она была занята еще больше меня.

Я взяла поднос и отправилась к их столику, чтобы как можно быстрее отнести им напитки, но, как оказалось, быстро это было сделать невозможно.

– Я не могу в это поверить, – сказал Ронни, взяв меня за руку, прежде чем я успела ускользнуть от них.

– Отпусти меня, – попросила я его, стараясь держать себя в руках.

– Да ладно тебе, давай, оставайся, – ответил он, сжимая мою руку крепче.

Я видела его ненависть ко мне. Такие люди, как он, не прощают публичного унижения.

Друзья громко засмеялись. Я не знала, что делать, в зале было столько людей, что шеф меня даже не видел.

– Что ты хочешь, Ронни? – процедила я сквозь зубы.

– Оттрахать тебя тысячу и один раз. Как тебе? – ответил он, и все его друзья снова заржали.

– Думаю, лучшее, что ты можешь сделать, это отпустить меня, если не хочешь, чтобы я вызвала охрану, которая пинками выгонит тебя отсюда, – пригрозила ему я, набравшись храбрости и пытаясь вырваться из его лап.

– Как там поживает твой женишок? – спросил он, игнорируя мою угрозу. – Последний раз, когда я его видел, он плакал, как маленькая девчонка, чтобы мы его оставили в покое.

Я вспомнила побои, которые они нанесли Нику из-за меня, и тошнота, от которой я и так страдала весь день, подступила с новой силой.