Читать книгу "Первый Зверь - Елена Синякова"

Так это и был тот самый барин!

— Я знаю, каково это — жить, потеряв самых близких людей. Но ваша кровожадность и убийство не сделает вашу боль меньше, — обратилась я к мужчине, понимая, что не ошиблась, когда его лицо сделалось серым от переполняющих эмоций, которые рвали на части его отцовское сердце.

Но он не услышал меня. Боль была слишком оглушающей и огромной. Она застилала его глаза кровью, мужчина закричал, доставая меч и показывая только вперед, а волки зарычали в такт ему, возбужденные битвой.

И я была готова. Только сжала в ладонях сильнее корягу, уже не вздрагивая и ощущая, что даже лес готов защищать своего сына до последнего, когда, закрывая голубое небо огромными крыльями, опустился тот громадный беркут с желтыми глазами, издав свой пронзительный клич, от которого кровь стыла в жилах.

Мужчины не ожидали ничего подобного. Думаю, что никто не ожидал.

Громадная птица, размах крыльев которой был больше пары метров, опускалась вниз, отчего мужчины разбегались врассыпную, судорожно пытаясь прикрыть голову руками, а она цепкими когтистыми лапами вырывала факелы из их рук, отбрасывая их далеко за пределы видимости.

Лес тут же наполнился криками, рычанием волков, которые пошли в атаку вслед за птицей и воплями людей, которые отчаянно отбивались от хищников, что атаковали и с земли, и с неба.

Были те, кто бежал в страхе, барахтаясь в снегу. Но большинство не собирались сдаваться, сколько бы крови не было пролито.

Словно обезумевшие, они рвались вперед, пытаясь пройти сквозь стаю волков и обойти меня, размахивающую корягой, когда я увидела ИХ.

Двух пожилых мужчин в серых неприметных балахонах, что наблюдали за происходящим колкими и цепкими глазами, стоя поодаль, напоминая падальщиков, что не марали свои руки в крови, но на протяжении многих лет делали все, чтобы кровь лилась рекой.

Выродки Перуна.

Ошибки быть не могло. Несмотря на то, что фигурами они не отличались от людей и не обладали ни статью Черного, ни мощью Зверя — их глаза были такими же невыносимо яркими и опаляющими, словно вокруг зрачка была запрятана молния.

Лишь в этот момент мне стало по-настоящему страшно!

Лишь сейчас я поняла, что это они смогли сделать так, что Зверя не спасла даже его великая сила, позволив людям сотворить с ним подобное!

Их не страшили волки, которые, не зная пощады и не жалея себя, кидались на обезумевших людей, вгрызаясь и разрывая плоть до самых костей.

Я чувствовала кожей, что они наблюдают за нами, выжидая момент, чтобы ударить и отобрать у меня моего мужа!

Воздух на поляне становится удушливым и невозможно тяжелым, словно перед грозой, когда я кинулась к Арьяну, закрывая его собой, как только могла, потому что знала — молния ударит прямо в него!..

12 Глава

Не было страха перед смертью.

Страшнее было остаться жить, без него — в полном одиночестве.

— Все будет хорошо, — прошептала я в окровавленные губы Арьяна, понимая, что огромная птица теперь кружит над нами, так низко, что я могла ощутить каждый взмах ее мощных крыльев. Словно защищала нас.

И в этом была магия леса! Сама природа встала на защиту того, кто родился в ее лоне с кровью медведя в жилах и человеческим обликом.

Да, Арьян не был святым, но его душа была чистой, а сердце — большим и горячим.

И вера в то, что мы сможем прорваться и продолжить жить как прежде, не угасала во мне, в ожидании долгожданного воя, от которого сотряслась земля.

Черный!

Подняв голову, я с восторгом и облегчением смотрела на то, как из чащи выпрыгнула огромная черная тень, от одного вида которой люди отшатнулись в страхе и панике, ибо этот волк был как минимум вдвое больше обычных, а от его ярких синих глаз кровь стыла в жилах, разнося по телу лишь обжигающе холодную панику.

— Волколак! — завопил кто-то, и мужчины принялись креститься и выставлять скрещенные пальцы вперед, словно пытались отгородиться от нечисти, наивно полагая, что это сможет спасти их.

Я видела Черного в обличии волка лишь в деревне, через решетку и крохотное окно темной ночью, не представляя, насколько он огромный!

Но теперь, при свете дня, его образ был четким и устрашающим, я понимала, что как и Арьян в своем медвежьем обличии — он отличается от простых волков тем, что был намного больше, а еще под густой черной шкурой четко просматривались его мышцы.

Он бы справился с этими людьми один — настолько величественным, жестоким и хищным был его облик, и подобно мантии за великим и несокрушимым королем тянулись волки. Десятки. Сотни!

Против такой армии не смог бы устоять ни один город, ибо в своей верности и преданности хищники не знали равных, а Черный был частью их огромной семьи!

— Ты как всегда вовремя, — чуть улыбнулась я дрожащими губами, пока мужчины трусливо бежали, побросав в снег все свои орудия убийства, а Черный тут же оказался рядом с нами, склоняя свою большую мохнатую морду, к которой я прикоснулась ладонью, ощущая жар его тела и черную плотную шерсть, где каждая волосинка лоснилась и дышала силой.

Волк фыркнул и скривил нос от моего прикосновения, на что я рассмеялась бы, будь ситуация иной.

В его синих ярких глазах я видела тревогу, с которой Черный обнюхал быстро Арьяна и рыкнул что-то огромному беркуту, что продолжал кружить над нами, все еще защищая от любой напасти.

И все-таки я была права тогда, когда бежала из этого леса к людям, преследуемая ими — волк и птица на самом деле переговаривались между собой, очевидно понимая друг друга. Как сейчас, когда птица, сделав последний круг над нами, поднялась высоко в небо, а Черный опустился на снег, принявшись осторожно проталкивать свою большую голову под Арьяна, пытаясь тем самым положить его на свою спину.

— Я помогу!

Это Арьян мог обращаться в медведя или быть человеком, но теперь я понимала, так отчетливо как никогда до этого, что человеческое тело Черного лежало где-то в укрытии, пока он был волком, и потому прийти и унести Арьяна на руках он не мог.

Вместе мы водрузили Арьяна на широкую мощную спину Черного, когда я вздрогнула, оттого что в моей голове раздался голос Черного вместе с тем, как рядом со мной оказался белый волк: «Залезай и держись крепче!»

Я и подумать ничего не успела, неловко шлепнувшись на спину волка, надеясь, что буду не слишком тяжелой для него, когда Черный издал «Вуууууф», оборачиваясь к стае и ринувшись вперед, а все волки следом за ним.

Боги мои!

Я и на лошадях — то ездила не очень часто! А уж на волке и подавно!

Едва ли кто-то из смертных и ныне живущих мог похвастаться подобным, я распласталась на хищнике, обнимая его за шею, и цепляясь так сильно, как только могла, чтобы не свалиться в рыхлый снег, по мере того, как он несся вперед за Черным, согревая теплом своего большого мохнатого тела.