Читать книгу "Медвежья пасть. Адвокатские истории - Алексей Ходорковский"

— Вся моя просьба в этой бумажке. Если что… — он отвернулся.

— Что вы имеете в виду?

— Алексей Львович, вы понимаете, о чем я. Мы ведь идем не на прогулку в Парк культуры и отдыха. Если меня арестуют, я прошу вас позвонить по этим номерам и сообщить о случившемся, — гендиректор почему-то сильно разволновался, на лбу выступила испарина.

— Я выполню вашу просьбу, но я хотел бы узнать хотя бы вкратце, кто эти люди.

— Первой я бы просил позвонить моей любимой женщине, Ире, — его голос дрожал.

— Любовнице?

— Нууу да, любимой женщине, Ире.

— А для чего нужны еще три номера? — уточнил я.

— Второй номер — это один из учредителей.

— Понял. Третий?

— Моя жена.

— Вы с ней в браке? Вы живете вместе?

— Да, в браке, и мы вместе более 30 лет.

— А она в курсе ваших дел?

— Да, конечно, у нас чудные отношения. И четвертый пункт, — не дожидаясь вопроса, продолжил Игорь Борисович, — мой сын. Он взрослый, серьезный человек, у него свой бизнес.

— А могу я выбирать, кому звонить в первую очередь?

— У меня просьба начать с Иры, я думаю, она все вопросы сможет решить.

— Хорошо, — сказал я и одобряюще улыбнувшись, открыл дверь в здание Следственного комитета.

Охранник выписал пропуск, и теперь мы ждали, когда спустится провожатый. Через 5 минут вышла молоденькая девушка и уведомила нас, что следователь занят на следственных мероприятиях, а наш допрос переносится с одиннадцати на три часа дня.

Нам ничего не оставалось, как развернуться и уйти. День выдался пасмурный. Дул холодный ветер, под ногами что-то хлюпало, и надо было срочно придумать, где скоротать 4 часа ожидания.

— Алексей Львович, я знаю симпатичное кафе недалеко отсюда, пойдемте туда, я вас угощаю, — предложил Игорь Борисович.

— Вы знаете, обычно я не принимаю подобные приглашения от моих клиентов.

— К чему эти предрассудки. Каждый месяц учредители выделяют мне довольно крупную сумму на представительские расходы, и я не уверен, что в ближайшее время смогу воспользоваться этим преимуществом. Пойдемте, пока мы окончательно не промокли.

— Ну, хорошо, только уговор: сегодня угощаете вы, а в следующий раз я.

— В следующий раз? — переспросил он, заглядывая мне в глаза как-то снизу вверх, хотя явно был выше ростом.

— Абсолютно в этом уверен, — не моргнув глазом, соврал я.

Конечно же, ни в чем нельзя был уверенным, но я хотел, чтобы мой подзащитный хоть немного успокоился.

— Если вы окажетесь правы, я буду только рад. Мы быстрым шагом дошли до консерватории. Слева от входа в Малый зал располагалось очень милое театральное кафе. Его театральность в основном заключалась в том, что салфетки были сделаны в виде листов с нотами, на стенах висели портреты бородатых композиторов. Мы расположились за столиком в углу. Посетителей было мало, так что мы могли спокойно поговорить.

Я адвокатствую уже не первый год и все равно волнуюсь перед каждым допросом, как новобрачная перед первой брачной ночью. Желудок в качестве солидарности перестает вырабатывать желудочный сок, аппетит пропадает. Мой клиент волновался во сто крат больше и ограничился чашкой кофе без сахара.

Вид у гендиректора стал совсем подавленным. Тоска, громадная тоска заполняла его. Лопни сейчас его тело и вылейся из него тоска, она залила бы весь мир. Я это чувствовал и ничем не мог помочь. Все, что я мог сейчас сделать, так это рассказать пару адвокатских баек, дабы вывести его из оцепенения. Но как я не старался, никакой ответной реакции так и не получил. Тогда я решил спросить о том, что волновало меня всю дорогу от Газетного переулка до кафе — о странном списке.

За годы работы адвокатом клиенты куда только не просили меня позвонить, но никто никогда не указывал в числе первых людей любовницу. Эту часть своей личной жизни они предпочитали хранить в секрете, а тут мало того, что мой подзащитный назвал имя, так еще и сам дал мне ее телефон, прекрасно понимая, что, если это станет известно жене и сыну, могут возникнуть ненужные осложнения.

— Игорь Борисович, я согласился выполнить вашу просьбу?

— Да.

— У меня тоже к вам есть просьба.

— Интересно какая? — отозвался он.

Мне требовалось время, чтобы покорректней сформулировать свою просьбу, и я начал перебирать зубочистки. Я прекрасно понимал, что клиенту деваться будет некуда и в качестве ответного жеста ему придется ответить на вопрос.

— У нас с вами куча свободного времени. Вы не расскажете, по какому принципу формировали ваш список. Почему на первом месте стоит имя любовницы?

— Я предпочел бы называть ее любимой женщиной.

— Хорошо, любимой женщины.

— Если это вам интересно, я расскажу. В создавшейся ситуации мне от вас скрывать уже нечего. Вы знаете про меня практически все и даже были у меня в гостях, — с усмешкой произнес он.

Он имел в виду ночной обыск, произошедший пару месяцев назад. Сначала в офисе, потом на складе и уже под утро перевернули вверх дном всю его квартиру. Естественно, на всех следственных мероприятиях присутствовал адвокат.

— С Ирой мы познакомились примерно год назад при весьма печальных обстоятельствах. Она была клиенткой одного из наших медицинских центров, где работало много врачей-иностранцев. Ира обратилась к гинекологу-норвежке по поводу ведения своей беременности. Не могу сейчас точно вспомнить, почему — то ли вследствие языкового барьера, то ли из-за халатности врача — не были вовремя сделаны необходимые обследования, у нее произошел выкидыш. Она попала в обычную районную больницу, где и выявили факт врачебной ошибки. Сергей — гражданский муж Ирины, бандит средней руки, — обратился к главврачу этого центра и, используя далеко не самые изысканные выражения, начал требовать возмещения морального ущерба, который он оценил в 10 000 долларов.

Главврач занял совершенно неправильную позицию, скрыл эту историю от руководства, надеясь уладить все самостоятельно, не выплачивая никаких денег. Разгневанный супруг тоже решил не останавливаться. Стал наезжать на персонал клиники, появились угрозы в адрес лечащего врача, были совершены хулиганские действия в отношении главврача, в общем, обстановка в центре сложилась нерабочая. И вот однажды утром у меня в приемной появилась Ира. Милая скромная девушка лет двадцати семи, с длинными каштановыми волосами и печальным, заплаканным лицом.

— Вы Игорь Борисович?

— Да, я.

— Мне надо с вами поговорить.

— Проходите, садитесь.

Ира села на краешек стула и рассказала свою историю. Три года она жила с Сергеем. Он богат, но при этом злобен, хамоват и любит выпить. Ира очень боится, что вся эта история повернется против нее. Она тонко намекнула, что муж поднимал на нее руку и раньше, а сейчас это делает значительно чаще, обвиняя ее во всем случившемся. Что это он из-за нее попал на 10 000 долларов — и ребенка не получил, и деньги потратил на ее лечение.