Читать книгу "Прекрасные - Кристина Лорен"

Принятое решение – странная вещь. В фильмах оно обычно выглядит словно толчок, озарение и о сознание ответа, а потом ты улыбаешься небесам. Для меня же принятое решение полностью изменить свою жизнь было похоже на медленное моргание, опущенные плечи и мысль «Ох господи».

* * *

Во вторник днем я уволилась.

Планировала сделать это в понедельник, но пришла в офис и поняла, что без оплачиваемой работы свою квартиру уже не смогу себе позволить, и что, наверное, стоит сначала убедиться, можно ли переехать к мамам, и там уже подумать, как быть дальше. Конечно же, они были на седьмом небе от счастья.

– Ты хочешь переехать в Бостон? – хлопая в ладоши, воскликнула Коко. – Милая, ты не пожалеешь. Ни капли не пожалеешь.

– Вообще-то, мне нужна работа, – пробормотала я и вгрызлась зубами в морковку.

– Ты обязательно что-нибудь придумаешь, – Леле обняла меня за плечи. – Ты наша единственная дочь. И мы поможем тебе встать на ноги.

Моему боссу Энтони новость понравилась куда меньше:

– И где ты теперь собираешься работать? – поинтересовался он во вторник утром, после того как я набралась мужества и вошла к нему, чтобы заявить о своем решении.

– Еще не знаю, – ответила я, наблюдая, как разочарованное выражение на его лице сменилось презрением. – У меня есть несколько вариантов.

Варианты и правда были. Этим утром я отправила письма по каждому из адресов из списка Ханны. Ну, за исключением адреса Дженсена. Он не звонил и не писал, с тех пор как тем утром я уехала из его дома. Прошла почти неделя, и мне было интересно, понял ли он, что меня в Бостоне больше нет.

Подавшись вперед, Энтони насмешливо уточнил:

– То есть предложений нет?

После ухода Руби два года назад его чуть не уволили, и ходили слухи насчет судебного иска. Но когда Ричард Корбетт втихую выплатил ей неизвестную сумму, разговоры поутихли. С тех пор Энтони вел себя подчеркнуто Приемлемо (с большой буквы П) по отношению к сотрудникам, хотя Поганцем с большой буквы П быть не перестал. Быть другим он просто не мог, так уж он устроен.

Я изо всех сил сдерживалась, чтобы не вжаться в спинку стула.

– Пока нет, но не думаю, что с ними будут проблемы.

– Не глупи, Пиппа. Останься, пока не найдешь что-нибудь.

Я понимала, что так было бы разумнее, но фокус в том, что я просто не могла. Просто не могла оставаться ни на одну секунду дольше. Я презирала его, свою работу, офис и то, какой жалкой я отправлялась в конце дня прямиком в паб.

Я любила ту себя, которая была в Бостоне.

И ненавидела себя здесь.

– Я понимаю, что уйду не особенно заметно, но ты дашь мне хорошую рекомендацию, если кто-нибудь позвонит, Тони?

Он помедлил, вращая ручку по столу. Я была его правой рукой, с тех пор как ушла Руби, а Ричард поспособствовал моему продвижению от стажера на должность инженера. Потом была должность еще выше, и это при том, что у меня нет магистерской степени. Как бы Тони ни относился к моему увольнению, отрицать, что я блистала под его руководством, он не мог.

– Дам, – ответил он. И, как и в редкие минуты доброты, добавил: – Не могу смотреть, как ты уходишь.

Неловко встав, я дернулась от случайного удара статического электричества.

– Я… Спасибо.

Я освободила стол, сложила все вещи в коробку и на метро приехала в свою квартиру.

И начала собираться.

* * *

На обеденном столе зазвонил мобильный, отвлекая меня от бестолковой сортировки журналов, из которых я отобрала несколько выпусков «Гламур». Подползая к столу, я почувствовала, как бешено колотится сердце, – за неделю, что была дома, я уже получила четыре звонка от потенциальных работодателей из Бостона, но, взяв телефон в руки, увидела на экране лицо Марка.

– И ты мне звонишь только сейчас? – в место приветствия сказала я.

В трубке раздался его резкий вдох.

– Не самое удобное время?

Я уставилась в стену перед собой.

– Ты трахал другую бабу в моей постели. А потом обожрал меня.

– Ты говоришь как-то по-американски, – сказал он.

– Отвали.

– Ты права насчет продуктов. Извини за это, Пиппс. Я так закрутился с работой, что не было времени сходить за едой.

Я вздохнула и с нова села на пол, прислонившись к дивану.

– Ну да, а после возвращения из Штатов я была в бешеном восторге от перспективы ночью тащиться в магазин.

Марк застонал, а потом пробормотал:

– Я звоню, чтобы извиниться, и кажется, мне нужно добавить еще один пункт в список, за что.

– Может, и не один.

Вздохнув, он тихо говорит:

– Прости меня, Пиппс. Ненавижу вспоминать, что натворил.

От этого я замолчала.

Не подумайте, что Марк до этого ни разу не извинялся. Просто он редко когда говорил искренне.

Поэтому я тут же насторожилась.

– Что ты задумал? – с подозрением спросила я.

– Я звоню, потому что соскучился по тебе и хотел увидеться, раз твой отпуск закончился.

– Спать с тобой я больше не собираюсь, – на всякий случай максимально сурово сказала я. У Марка всегда была способность соблазном растопить мой гнев. Даже мысль об этом заставила меня чувствовать себя неверной. Свежи еще были воспоминания о поцелуях Дженсена и о его прикосновениях. И я не знала, сколько времени пройдет, прежде чем это ощущение сойдет на нет. Не уверена, что я этого хотела.

– Я не для этого звоню, – тихо сказал он. – Не ради секса. Хотя я не видел тебя пять недель и жутко скучаю… Я понял, что вел себя совершенно по-идиотски.

– По-идиотски – это слабовато сказано, – заметила я.

Он засмеялся.

– Встретимся за ужином сегодня?

Я покачала головой.

– Да ты издеваешься, что ли?

– Ну давай, – продолжил уговаривать Марк. – Я много думал о том, что сделал и как мне было плохо из-за ухода Шеннон. Это гложет меня.

Теперь настал мой черед смеяться:

– Марк, ты сам-то себя слышишь? Хочешь поужинать со мной, чтобы тебе полегчало после того, как ты переспал с другой?

– Тогда, может, тебе будет приятно увидеть, как я умоляю о прощении?

Это настолько на него не похоже: так настойчиво и отчаянно просить прощения. Но я все равно знала, что мой ответ – нет. И в этот момент я так остро ощутила связь с Дженсеном. От этого лучше мне не стало, да и хуже тоже. Никак.

А Марк, он не тот, кого я хотела.

И поэтому я подумала: а почему бы и не пойти? Если у одного из нас есть шанс сегодня обрести душевное спокойствие, пусть это будет он.