Читать книгу "Не чужие - Мария Коваленко"

Встревоженная подруга отзвонилась через несколько минут. Судя по вопросам, которые посыпались на меня, она что-то заподозрила, но главное узнать все же удалось — Майи не было. Не оставив сообщения, не взяв с собой даже телефон, она куда-то исчезла, и у родителей не было ни одной идеи, где искать пропажу.

О том, что у меня эта идея имелась, я умолчал. Паника мне сейчас нужна была как зайцу стоп-сигнал, а Майин боевой отец со своей винтовкой мог лишь ухудшить и без того хреновую ситуацию.

Рассчитывать оставалось лишь на себя, а расклад был прост. Сегодня моя команда должна была проиграть аутсайдеру, которому не хватало пары очков для выхода в плей-офф. Слиться вопреки всем прогнозам и собственной уверенности в победе.

Даже в теории задача казалась невыполнимой. Не при каких обстоятельствах! Наплюй я на игру, закати шайбу в собственные ворота, команда все равно справится. Форвардов кроме меня хватало. Тот же Клюев с хорошей защитой вполне мог отыграть любую разницу в счете.

Я мог в лепешку расшибиться, но результат игры это бы не спасло. Майя осталась бы в опасности, а я… Надеяться, что тренер или главный менеджер купятся на помутнение рассудка, не приходилось. Минимум, что мне грозило — внутреннее расследование и нервотрепка. Максимум — позорное расторжение контракта и теплое местечко в фармлиге. Без права на возвращение.

Альтернатива так себе. При любом исходе о контракте в НХЛ я мог забыть. Однако беспокоило больше всего не это. Гораздо сильнее, чем за себя, страшно было за Майю.

Моя маленькая, хрупкая, но гордая девчонка точно не заслуживала кошмара, в который попала. За бессонную ночь я стесал костяшки о дверные косяки, только легче не становилось. Вначале я предал ее, поверив одному гандону, а теперь из-за моей старой вражды, она попала в руки к другому, и самые близкие люди сходили с ума от страха и неизвестности.

Никогда еще я не ощущал себя большим мудаком, чем сейчас. За минуту с Майей наедине, за право обнять и успокоить, убил бы. Но мне такого права не дали. От меня ждали другого, и не было никаких гарантий, что карьеры хватит, чтобы разобраться с долгами.

Как бы ни хотелось справиться самостоятельно, не вмешивая в свои дела посторонних, но мне нужен был свой план и свои сообщники. "Волки" не должны были сегодня победить. Не такой ценой!

Тренировка давно закончилась. До вечерней игры времени еще было много, и большинство игроков разъехались по своим делам.

Арена тоже опустела. Сегодня здесь не было тренировок фигуристов или юниоров, так что я с Коневым и Клюевым спокойно устроились на трибунах, как раз под нашим фан-сектором.

Попросить парней задержаться оказалось несложно, оба никуда не спешили. Труднее было изложить причину.

О ней я рассказывал от силы три минуты. Про бывшего родственничка порно-режиссера, который после отсидки наведался ко мне в гости. Про звонок родителям Майи и десятке неотвеченных звонков на ее телефоне. Про условия "сделки".

Хоть рассказ получился коротким, по ощущениям молол языком я целый час. Ник и Борька не перебивали. Я видел, как темнеют их глаза, как на скулах проступают желваки, но выбора у меня не было. С этими двумя продуть в игре было реально, без их поддержки… Об этом не стоило даже не думать.

— А если все-таки в полицию? — выслушав до конца, предложил капитан.

— Ты серьезно в нее веришь?

— Вдруг девчонку так просто не отпустят?

— Если что-то пойдет не по плану, я этого урода из-под земли достану, — я сплюнул под ноги. — Он у меня пожалеет, что из колонии вышел.

— С полицией на самом деле стремно, — вмешался Конев. — Да и не успеем. Матч сегодня, а там… Пока заявление напишешь, пока примут, пока рассмотрят. Без нужных контактов жопа.

— У Серебрякова точно будут связи, — Ник вспомнил про главного менеджера. — У этого хмыря везде все схвачено. Говорят, он в прошлом году ради своей жены целый оперотдел заставил отжиматься. Можно с ним поговорить.

— Предлагаешь мне вломиться в администрацию и сказать главному, что либо он подключает связи, либо мы сливаем матч?

Мне было не смешно. Серебрякова я знал чуть больше полгода, и пока что этот человек-скала не дал ни одного намека верить, будто его интересует жизнь игроков за пределами арены. Мы были его рабочей силой, которую он по долгу службы прикрывал на пресс-конференциях и, если портачили, костерил в глаза похлеще второго тренера.

— Да он меня пошлет! — дожидаться ответа я не стал. И так было ясно. — А потом еще и на лед не пустит.

— Пошлет! — не сговариваясь, протянули Ник с Колькой, а потом подозрительно переглянулись.

— Тогда выхода нет, — я подытожил.

Колька почесал затылок.

— Только провал, — зло выдохнул он. — Не так я планировал закончить основной чемпионат. Черт, не так!

— Хорошо хоть мы уже в плей-офф, независимо от результата, — таким же вздохом поддержал его Борька.

— Так я могу рассчитывать на вас? — времени оставалось все меньше, и с каждой минутой тревога лишь возрастала.

— Он еще спрашивает? — капитан толкнул плечом друга.

— Ну, Громобой, если после этого ты свадьбу зажмешь… — Борис поднялся первым. — Я тебя потом сам клюшкой так отмахаю, что этому своему родственничку позавидуешь.

На такое согласие я не рассчитывал. Мыслей о свадьбе у меня не мелькало никогда. С Майей было хорошо и без клятв со штампами. Но сейчас, после в шутку оброненной фразы… Захотелось. Привязал бы пчелку к себе всеми возможными и невозможными способами.

Она была моя. Всегда. Любовь это, одержимость или зависимость, но потерять ее третий раз я не мог себе позволить.

— Свидетелем будешь? — вместо ответа я задал свой вопрос и протянул руку.

С секунду Борька словно инородный предмет рассматривал мою ладонь, а потом крепко пожал.

— Какой разговор! — весело кивнул в сторону поднявшегося Клюева. — Только мальчишник с него. Он в этом крупный специалист.

Будто говорили о пирушке, а не о предстоящем сегодня деле, оба улыбнулись. Похлопав меня по плечу, забрали со скамеек свои вещи и лишь уже у выхода ненадолго остановились.

Одинокий прожектор слабо освещал площадку. Изрезанный коньками за тренировку лед кое-где искрился и бросал блики. Матюгальники под потолком хранили молчание, и лишь где-то в полной тишине скрипела, открываясь и закрываясь от сквозняка, дверь.

Привычная картина, но сегодня она казалась нереальной. Точно так же осенью в минском казино мне казались бредом разговоры о договорных матчах. Я помнил, как противна была сама мысль о них. Помнил, как надеялся, что никогда не узнаю их цену. Только бумеранг вернулся. Недоверие превратилось в убежденность, а нежелание плясать под дудку — в то, что сегодня я сам стал организатором такой игры. Невольным, но какая разница?