Читать книгу "Алмазная одиссея - Георгий Герцовский"

Вит. Это еще предстоит понять. Но только когда соскребу себя придуманного.

Евграф (цокает языком). Красиво говорит. Заслушаешься.

Лим. Вит… То, что с тобой происходит, чувак, мне очень нравится. Но, к сожалению, мы не можем прямо сейчас повернуть к Земле.

Вит. Почему? Топливо на исходе?

Лим. Посмотри в иллюминатор.

* * *

Почему человеку, как и сороке, нравится все блестящее? Что за загадка природы? А если золотистый отблеск, тогда и вовсе восторг неописуемый. Это потому, что золото – символ богатства? Но ведь платина дороже. Да и само золото бывает и красное, и белое. Не потому ли мы так влюблены в золотистый оттенок, что таков окрас высоких энергий? А нимбы святых не потому золотые, что мы золото любим, а наоборот – мы его любим за то, что оно цвета нимбов?

Словно нимб святого возвышаются в пространстве Третьи Врата. Полыхающая золотым огнем арка выглядит величественно и прекрасно, волшебно и пугающе. Кажется, что, пройдя сквозь нее, ты сгоришь без остатка. Или все-таки нет? Или все же останется некая часть тебя, которая, на самом-то деле, тебе никогда не принадлежала?

* * *

Вит (завороженно). Давно они там?

Лим. Две минуты назад появились. Просто возникли из ниоткуда.

В кают-компании тишина. «Фобос» медленно приближается к Вратам, Вит и Евграф прильнули к иллюминатору.

Евграф. Что делать будем, мужики? Ныряем?

Лим. Не знаю как вам, а мне бы очень хотелось.

Вит. Давайте. Вернуться всегда успеем. А если и нет, надеюсь, что планетку с лесом и горным потоком я найду и на той стороне.

Запись 73

Вит лежит на полу кают-компании, держится за живот и никак не может отдышаться. Потом очень медленно, держась за мебель, поднимается на ноги и сразу вновь садится, хватаясь за голову. Некоторое время сидит в этом положении. Потом начинает едва слышно стонать.

Евграф. Ты в порядке, Вит?

Он садится рядом, кладет руку Виту на плечо и пытается заглянуть в лицо.

Вит (хрипло). Нет…

Он все еще часто дышит.

Лим. Да, чуваки… Это было… что-то… Хоть я и слышал об этом ранее, но… будет, что вспомнить.

Вит (хрипло). Скорей бы забыть.

Манипулятор протягивает ему стакан с водой. Вит какое-то время смотрит на стакан, будто раздумывая, потом все-таки берет и делает глоток.

Евграф. Тебе лучше?

Вит. Сердце еще… (делает глубокий вдох) бьется, как оголтелое… Но – да, уже чуть лучше.

Евграф. Расскажешь?

Вит. Тебе будет трудно представить.

Евграф. Я попробую.

Вит допивает воду, и манипулятор тотчас подхватывает пустой стакан.

Вит. Сначала, пока мы приближались… к Вратам… мне даже хорошо было… Я смотрел в иллюминатор. Так красиво! Мне казалось, что «Фобос» полыхает в золотом огне. А потом стало казаться, что мой корабль растворяется в пламени. В иллюминатор не было видно ничего, кроме золотого огня.

Евграф. Да, я тоже видел.

Вит. Оглянулся вокруг – смотрю, каюта прямо на моих глазах исчезает. Потом эта волна золотистая и до меня дотянулась. Смотрю на себя… (Громче.) Представь, Лим! Я видел, как исчезаю!

Лим (грустно). Я к тому времени уже отключился.

Евграф. Зато я видел.

Вит (улыбнувшись). Ну, ты-то понятно. И вот… Когда я стал растворяться…

(Прерывается и опять глубоко вздыхает.) …я ощутил такое… Сложно описать… Будто я на атомы распался.

Евграф. Любопытно, как это можно почувствовать?

Вит. Не знаю… Сначала стал задыхаться. Хочешь вздохнуть поглубже, а нечем – воздуха нет! И это длилось целую вечность! А потом понял – не в воздухе дело. Не потому не могу вздохнуть, что нечем дышать. Некому! Меня просто не было, все мои… не знаю, части тела, органы, даже клетки и атомы будто бы рассоединились и находятся в полном раздрызге. Это только казалось – насчет воздуха. Тогда всего не хватало. Всего и сразу.

Вит снова хватается за грудь и пытается восстановить дыхание. Очевидно, от воспоминаний ему становится хуже.

Евграф ободряюще хлопает Вита по спине.

Евграф. Главное, что все кончилось.

Пару минут все молчат.

Вит (успокоившись, смотрит в иллюминатор). Вы видите то же, что и я?

Евграф. Что именно, Вит?

Вит. Да как что?! Посмотри! (Указывает пальцем то на монитор, то на иллюминатор.) Космос синий! Даже голубой! А звезды… Стоит мне присмотреться к любой из них – она будто бы сразу становится в несколько раз больше и я… погоди-ка… точно… Вон та звезда, видишь? (Указывает в верхний левый край иллюминатора.) Я могу рассказать, сколько планет на ее орбите. Есть ли среди них населенные. Какой состав веществ у этой звезды. Сколько ей лет. Все, что хочу. А если я… Вот как сейчас… Перевожу взгляд на другую звезду – на ту, например… (указывает в середину иллюминатора), то та, первая, становится меньше, а новая увеличивается. И про нее я тоже могу рассказать буквально все!

Лим. Да, я вижу то же самое. Никогда о подобном не слышал. Наверное, здесь какая-то особая зона.

Евграф. Космос, конечно, и вправду странного цвета, но вот звезды мне почему-то о себе не докладывают. Наверное, ребятки, вы все-таки сбрендили.

Вит (улыбаясь). Ну, наконец-то! Я считаю, мы еще долго продержались!

Лим. Пожалуйста, приготовьтесь к гиперпрыжку. Три минуты. Начинаю обратный отсчет.

Запись 74

Евграф. Сколько лететь еще, Лим? Даже машина, если ею не пользуются, постепенно саморазрушается. Со мной, наверное, подобное происходит. Даже заняться нечем. Вит в кинозале торчит, ты своими делами занят. Может, в шахматы зарубимся? Спроецируешь доску на стол?

Лим. Давай. Только, чур, в настоящие. Остались еще от отца Вита. Деревянные даже. А до цели около двух часов.

Манипулятор устанавливает на стол коробку с шахматами и начинает, вместе с андроидом, расставлять фигуры.

Евграф. Что он делает-то в кинозале? Третий день его не видно. Только поесть и выходит.

Лим. Сидит. Слушает музыку. То и дело гоняет запись своего разговора с Ддабу. Порой читает.

Евграф. Заболел, видать, товарищ наш. Виски хоть пьет?

Лим. Давно не пил. Даже вина не просит.

Евграф. Может, девчонок где-нибудь раздобудем?