Читать книгу "Оранжевое вино - Наталья Андреева"

– Но у Тамары было, чем тебя шантажировать. Я все поняла. В одиночку ей бы ни за что не уговорить Стара Ригера лечь на эту операцию. Ты ей помог. Вы, похоже, связывались с Ригером по скайпу после того, как ты уехал в Америку. Вы общались, несмотря на историю с Лолитой. Стар был отходчивым. Он тебя простил. И открыл тебе душу. Сказал, что хочет жениться, и вновь на восемнадцатилетней девушке. Вы с Тамарой стали сообщниками. Она тебе первому позвонила, когда узнала о женитьбе Стара. Она сохранила запись этого разговора. Наверняка был включен диктофон. Или еще каким-то способом. Несмотря на то, что прошло больше десяти лет, ты опасаешься за свой имидж. Аристарх Ригер по-прежнему личность известная. О нем пишут, а теперь еще больше пишут, после того как стал популярен мой блог. И ты пытался меня купить. Тебе очень не хочется, чтобы я написала правду.

– Ну откуда ты свалилась на мою голову? Еще там, в тбилисском аэропорту, у меня сердце екнуло. Похоже, предчувствие. Тебе денег надо? Сколько? Скажи. Ведь ты из-за денег начала вести этот свой блог, – он поморщился.

«Уже не бложик», – подумала Инна.

– Назови сумму. – Золотарев смотрел на нее в упор. – Сколько ты хочешь, чтобы похоронить эту историю?

– Тебе это не будет стоить ничего, – Инна почувствовала, как к глазам подступили слезы. – Я не буду писать о том, что ты причастен к убийству Ригера. Ты ведь уничтожил эту запись?

– Да, – кивнул он. – Тамара мне ее отдала. Даже если есть копия, кто будет рыться в ее компьютере?

– Значит все, – теперь уже она встала. – Ты мне заплатил. Во-первых, счет сегодня был солидный. А во‐вторых… – она резко замолчала.

– Сядь, – велел он. Инна послушалась. – Что, во‐вторых?

– Я вновь почувствовала себя женщиной. Игорь, я тебя любила… Люблю… В общем, я не смогу тебе сделать больно. Я не Тамара. Это другая крайность. Кто-то из-за несчастной любви отнимает жизнь, а кто-то отдает свою, даже без всякой надежды на взаимность. А от меня не жизнь отдать требуется, всего лишь промолчать. И я промолчу. Понимаю, что это глупость, но разве любят за то, что человек хороший? Просто любят, и все. Давай на этом закончим. А не то я разревусь.

Он встал и протянул ей руку:

– Идем.

На них с любопытством смотрел весь персонал.

«Наверное, у меня что-то с лицом, – подумала Инна. – Я, похоже, плачу и не чувствую этого. Мне так плохо, и так хорошо. Как будто я очистилась».

Они не поехали, а провалились вниз на скоростном лифте. Стремительно, будто в черную дыру, проход между двумя мирами, прошлым и будущим. Перед тем, как выйти из лифта, Золотарев достал из кармана носовой платок и вытер ее лицо. Она увидела в зеркале постаревшую, поникшую женщину с растрепанными волосами и отчаянным взглядом. Она все еще на что-то надеялась, когда сюда шла.

– Я на машине, – сказал он на улице.

– Понимаю, подвезти не предлагаешь. Да мне на метро и быстрее.

И она побрела к метро.

– Инна! – окликнул он.

Она вяло обернулась и посмотрела на него безо всякого интереса.

– Я тебе как-нибудь позвоню. – Он стоял у своей сияющей машины, должно быть, очень дорогой, в дорогом костюме, с тем снисходительным взглядом, который бывает у победителей. Так что она опять почувствовала себя бездомной кошкой.

– Не стоит, – отрицательно покачала она головой и сделала еще пару шагов в сторону метро.

На этот раз Золотарев ее не остановил.

Эпилог

Агриппина Викентьевна умерла через неделю. Инне позвонила Вероника Ригер и сухо сообщила, когда похороны. Инна поняла, что ее присутствие нежелательно, но все равно поехала. Купила солидный букет белых роз, венок заказывать не стала. Сразу решила, что на поминки не останется, она и так уже влезла в чужую семью, да еще и обнародовала тайны Ригеров.

Она наконец увидела ту самую могилу на Новодевичьем кладбище, с которой и началась эта история. Могилу теперь уже семейную, потому что Агриппину Викентьевну, согласно ее завещанию, похоронили вместе с сыном. Позволить себе такую роскошь могли единицы, но Ригеры могли. У них по-прежнему были нужные связи и в достаточном количестве деньги. Инна была уверена, что Вероника нашла ключ от банковской ячейки и воспользовалась им.

На Новодевичьем, как и всегда, было многолюдно. Заметно потеплело, в Москву наконец пришла весна, и туристы спешили посмотреть на столичные достопримечательности, сделать на их фоне селфи, пока и солнечно, и не жарко. Здесь хоронили суперзвезд, и туристы, в особенности наши, не китайцы, равнодушные к русским знаменитостям, жадно разглядывали скромную траурную процессию. Но их ждало разочарование. Хотя, обратив внимание на могилу Аристарха Ригера, зеваки охотно ее фотографировали. Памятник был достойным, могила ухоженная, персонаж известный. Инна с грустью думала о том, сколько Ригер мог бы еще сделать, не случись в его жизни роковой любви. Ему не простили предательства. Хотя Тамара вряд ли могла рассчитывать, что Аристарх Ригер на ней женится.

Лолита сделала вид, что они не знакомы. Инна безмолвно стояла в толпе одетых в черное людей, в основном пожилых, которые пришли проводить в последний путь Агриппину Викентьевну. Инна грустно подумала, что она-то, пожалуй, знала покойную и ее тайны лучше всех. Старуха все-таки свела перед смертью счеты с убийцей обожаемого сына. Хотя это стоило ей жизни. Но Агриппина Викентьевна будет покоиться с миром.

Инна хотела сказать слова сочувствия Лолите, но та, явно ее избегая, с безразличным видом прошла мимо. Инне ничего не оставалось, как, отказавшись от сделанного скорее из вежливости предложения Вероники поехать вместе со всеми в ресторан, где был накрыт поминальный стол, отправиться домой.

– Надеюсь, твое расследование закончено, – намекнула ей Вероника, перед тем как сесть в машину.

Инна поняла, что Вероника все знает.

– Успокойся. Я напишу так, что никто ничего не поймет. Я уже жалею, что с вами связалась.

– Вот как? – насмешливо спросила госпожа Ригер. – А, по-моему, вы, блогеры, давно уже без тормозов. Г..но готовы жрать, лишь бы прославиться.

– А вы не срите, – не выдержала Инна и, отвернувшись, стала вызывать по Яндексу такси.

Вместе с Агриппиной Викентьевной была похоронена и история об убийстве супругов Зубаридзе. Инна, как могла, смягчила краски, выкладывая в блоге подробности. Она долго думала, что писать, а что нет. Золотарева она решила пощадить, еще подумает, что это месть за то, что у них ничего не вышло. Инна и себя не оправдывала. Она ведь сама в тот вечер впустила его в мансарду, сама увлеклась, принимала все, что он ей дарил. Поверила в красивую сказку. Если уж его не жалеть, то не надо жалеть и себя. А писать о своих душевных терзаниях Инна не собиралась. Кому это интересно?

В итоге она решила, что прах Ригеров, матери и сына, тревожить больше не станет. Пощадила и Лолиту. Инна была уверена, что это бабушка заставила девушку так поступить с Тамарой. Во всяком случае, хотела так думать.