Читать книгу "Ловушка - Жанна Штиль"

Проклятое место? Сказки! Это результат плохого подбора обслуживающего персонала, воровство, нежелание самому что-то делать… Да, Наташа помнила, что его разбил паралич, и он еле выкарабкался, потеряв интерес к жизни. Время было упущено, хозяйство за эти годы пришло в упадок.

— Почему должна расхлёбываться я? — она едва не плакала, мысленно отвечая: «А кого ты видишь кроме себя, годного на продажу?». — Почему вы считаете… — И снова знала ответ: «Ради твоего блага». Этого человека может хоть что-нибудь разжалобить? — А я вспомнила… — Уцепилась за последнюю соломинку. — Вы меня спрашивали о матери… — Видела, как напрягся Манфред. — Это был корабль викингов. Шторм. Меня оторвали от мамы и выбросили за борт. Понимаете? Вот так взяли за одну ногу и с размаха бросили в воду. Как щенка! — Махнула рукой в сторону. Именно так, как тогда ей привиделось. — Пожалуйста, не отдавайте меня Фальгахену. — Выскочила из-за стола, подбегая к хмурому мужчине, обнимая за шею, прижимаясь. Слёзы душили, мешая говорить. — Прошу вас, только не ему…

Фон Россен похлопал дочь по руке:

— Ну, ну, успокойся, Вэлэри. Не нужно преувеличивать. Ты старшая и единственная наследница титула, замка, земель. Я позаботился об этом. Это всегда будет твоим. Что касается графа фон Фальгахена, то всё в руках Господа. — Он осенил себя крестом. — Как только он прибудет, я подпишу свадебное соглашение. Ступай на кухню и займись вечерей. После обеда у меня в чреве будто огонь горит.

Всё бесполезно. Пфальцграф непреклонен. Сил на убеждения уже не осталось. Одно упоминание о Карле лишало её равновесия. Вытерла горькие слёзы бессилия. Больше она не вернётся к этому разговору.

Рванула дверь на себя. Служки от неожиданности отпрянули в сторону.

— Уши греете? Подслушиваете? А потом будете смаковать подробности, придумывая гадости?

Заскочив в кухню, уставилась на замершую Лисбет. Метла в её руках по инерции продолжала скрести по камню.

Мартгарет перекосило от страха, глядя на возбуждённую хозяйку. Кувшин задёргался в её руке.

Крупная тень шмыгнула в тёмный проход.

Чья-то юбка мелькнула в дверях.

Наташа похлопала ладонью по распахнутой дверной створке. Её поняли сразу.

— Отдраили, хозяйка, как вы велели. Два раза, — кивала Гретель, кланяясь, как китайский болванчик, на всякий случай отступая назад. — Ножом и сверху песком.

— Гензель где? — процедила сквозь зубы, осматриваясь. Она уже ненавидела эту кухню.

— Ещё не пришёл с конюшни, хозяйка.

А вот девушка сегодня Серую не навестила.

Прошла к столу, на котором на подносах под салфетками лежал хлеб и сдоба с печеньем. После перепалки прорезался аппетит. Да и обеда, считай, не было.

Глаза зацепились за ящик с воском в углу. Совсем забыла о свечах. А кому они теперь нужны? Разве что на её похороны. В глубине души чувствовала, что от Карла будет нелегко отделаться.

— Лисбет, сходите, пожалуйста, к портнихе, возьмите у неё нитки. Гретель, мне нужно два котла, чтобы один входил в другой. — Загремела утварь. — Да, такие подойдут. Вы, — кивнула появившейся второй подсобнице, — принесите небольших камней и уложите на дно большого котла. Затем, возьмите воск и наколите его кусочками. А вы, Маргарет, начинайте варить молочный суп с клёцками. Если от вас сбежит молоко, побежите его догонять. С вещами. — Обвела кухню мрачным взглядом. — Я скоро вернусь.

— Эрмелинда, посмотри вот эти свитки, — Наташа после вечери немного подобрела и пригласила сестру к себе, предварительно закрыв сундук с рисунками. Если пфальцграф прав и этих людей нет в живых, то и травить душу не стоит.

Завтра она обязательно поищет комнату с панелями, изображёнными на рисунке с котом, и заглянет в тайник. Ночью устроит облаву на прачку. Очень хотелось найти клад и сбежать из этого места. Куда? В большой город и затеряться там. Кёльн? Очень далеко. Аугуст, например. О нём говорил герр Штольц. Её, конечно, будут искать, как ищут утерянный кошель, набитый золотом. Для начала недельку-другую отсидится в Штрассбурхе, купит крытый фургон, какие видела у торговцев на рынке, наймёт охрану и уедет… Но тех средств, что есть у неё, надолго не хватит.

На окне в свечных формах застывал воск. Перебиваемый мягким запахом роз, сладкий медовый аромат ощущался слабо. В следующий раз она добавит сушеный зверобой или лаванду. Утром проверит, не слишком ли тонкий сплела фитиль.

От света свечи на стенах качались чернильные угловатые тени. Пергамент в руках сестры выглядел не короче рыцарского копья. Она тихо спросила:

— А что это?

— Нашла в сундуке на третьем этаже. Это не документы отца? — Ждала вопроса, почему не отнесла пфальцграфу. Не дождалась. Либо Эрмелинда тормозила, либо ей самой стало интересно.

Малолетка с чувством собственного превосходства раскатала свиток, поворачиваясь к источнику света. Щурясь, вчитывалась в турецкую грамоту:

— Нет… Здесь идёт речь о покупке участка земли. — Указала пальцем в место на «бумаге». — Вот… Покупатель, граф Эрих фон Стессель. Продавец — барон Сигфрид фон Шнайдер. Описание, размеры… Ой, как давно было… Меня тогда и не было вовсе… — Оторвала взор от купчей. — Это не наше.

— Другие глянь… Тебе что-нибудь известно о прежних владельцах замка? — С надеждой уставилась на сестру.

— Нет, я не интересовалась… Эти два не прочту. — Вернула свитки. — На другом языке.

Наташа заглянула в один. Да, тарабарщина.

— А это купчая на дом в Бригантиуме (прим. авт., Брегенц — город на западе Австрии). — Пристально изучался последний документ.

— Где это?

— Если не ошибаюсь, то у Констанцкого озера (прим. авт., Боденское озеро, находящееся в предгорьях Альп на границе Германии, Швейцарии и Австрии).

— Понятно, — разочарованно протянула пфальцграфиня, мысленно добавляя, что ничего не понятно. Ни название города, ни озера, ни о чём не сказали. Не помешает изучить старые географические названия. Значит, скорее всего, граф фон Стессель и есть бывший владелец недвижимости. Богатый, если мог позволить себе такие покупки и содержание замка. Что даст эта информация? Ничего! Удовлетворила любопытство, чтобы не возвращаться к этому вопросу.

* * *

Снова сидела у окна в комнате на третьем этаже, глядя на тёмные верхушки деревьев, выделяющиеся на фоне светлеющего неба. В приоткрытую дверь сквозило. Становилось холодно. Девушка думала о сестре. О том, что могла бы, как и она, не задумываться о своём будущем и полностью положиться на выбор фон Россена. Делать всё, что положено жене аристократа и радоваться, что пришла в этот век не дочерью крестьянина, а госпожой. Леди… Так её называл Герард. Качнула головой, отгоняя мысли о жизни в замке Бригах. Часто думала о том, правильно ли поступила, спешно уехав оттуда, оставив тех, кого любила. Но и оставаться дальше не было ни желания, ни сил. Выдохлась постоянно находиться под прицелом злобных взглядов Юфрозины, графини и её дочери, играть в непонятные игры, быть игрушкой в мужских руках, ежедневно ощущая себя стоящей на краю пропасти в ожидании толчка в спину.