Читать книгу "Уходи и будь счастлива - Кэтрин Сэнтер"

Нужно отдать ей должное, это печенье было не овсяное с изюмом.

Кит вообще выложилась по полной. Зал был украшен сердечками и лентами, на столе стоял знаменитый украденный шоколадный фонтан, крутился дискотечный шар. Она даже повесила на конце длинной палки ветку омелы, чтобы поднимать ее над головами собравшихся, заставляя их целоваться. Этим процессом руководил Роб, который то и дело разражался громоподобным хохотом.

Признаюсь: это была чудесная вечеринка, мне нравилось мое платье, я спела попурри из любовных песен, и все это было намного лучше, чем сидеть в одиночестве в своей палате. По правде сказать, это действительно заставило меня отвлечься.

И как грустно мне ни было, я все же чувствовала себя и немного счастливой.

И я осталась на этом празднике. Мне не хотелось уходить. В восемь часов мы отправили детей спать, а сами продолжили лакомиться печеньем и воодушевленно петь.

Лучшая песня в моем исполнении в этот вечер была и моей последней. Это была песня из репертуара «Иглз» – «Все лучшее в моей любви». Дойдя до середины, я посмотрела в дальний угол зала и увидела там Яна, который с зачарованным видом наблюдал за мной. И это, конечно, заставило меня петь еще лучше, и я вложила в песню всю свою душу. Когда я закончила, все стали бурно аплодировать, а когда я подкатилась в своем кресле к столику, на котором лежало печенье, Ян подошел ко мне.

Мы оба долго молчали.

– Это была чертовски красивая песня, – наконец сказал Ян, и выражение его лица было сосредоточенным, теплым и совсем не таким, как у робота.

И вид этого настоящего Яна наполнил меня томлением.

– Спасибо.

– Я никогда не встречал никого, кто бы мог петь так, как ты.

Я улыбнулась:

– Спасибо.

– Я рад видеть тебя, – сказал Ян.

– Ты мог видеть меня всю неделю в зале, если бы так не игнорировал меня.

– Я не игнорировал тебя, – нахмурился Ян. – Я просто… – Он остановился. И не стал продолжать.

– Кит сказала, что ты не придешь на вечеринку.

– Я и не пришел.

– Но ты же здесь.

– Я просто воровал печенье.

– Понятно.

Он жестом указал на коридор, ведущий к рабочим кабинетам:

– Я просто задержался на работе.

– Ты, похоже, часто это делаешь.

– Честно говоря, я изучал такие же повреждения, как у тебя, – сказал он немного смущенно. – Я пытался найти способ помочь тебе.

Нужно было отдать ему должное – это было мило с его стороны. Но я лишь сказала:

– Это пустая трата времени. Все кончено.

– Что кончено?

– Мое выздоровление.

Он покачал головой:

– У этого слова существует много смыслов.

Я посмотрела в сторону.

Это был самый удобный момент для него, чтобы уйти. Но он не ушел. Вместо этого он огляделся по сторонам.

– Похоже, вы здесь от души веселитесь.

– Я не собиралась, – сказала я. – Кит заставила меня прийти.

Он посмотрел на Кит, которая заметила, что мы с ним разговариваем. Он снова повернулся ко мне и окинул меня оценивающим взглядом:

– Отличное платье.

– Полагаю, теперь я стану всегда носить платья с одним открытым плечом, – сказала я. – Даже тогда, когда мне уже будет можно носить обычную одежду.

– Тебе это пойдет.

– Это станет моей отличительной чертой. И тогда, если я совершу что-то удивительное, что войдет в историю, и в мою честь нужно будет установить памятник, у них не будет выбора, кроме как изобразить меня в таком платье.

Ян улыбнулся – настоящей улыбкой. Я так давно не видела ее.

Он собирался что-то сказать, но в этот момент к нам подошла Кит и воскликнула:

– А вот и омела!

Мы с Яном подняли глаза. Кит держала ветку омелы у нас над головами.

– Но сейчас не Рождество, – сказал Ян.

– А мне наплевать, – ответила Кит.

– Она заставляет всех целоваться весь вечер, – пояснила я.

– Вы хотите заставить меня поцеловать вашу сестру?

Кит пожала плечами:

– Похоже на то.

– Он не может поцеловать меня, – сказала я, обращаясь к Кит. – Это против правил.

– Каких правил? – спросила она.

– Против всех из них, – ответила я.

Но Ян, по-видимому, обдумывал разные варианты.

– Что будет, если я откажусь?

Кит сурово посмотрела на него и с вызовом произнесла:

– Тогда, полагаю, вы лишитесь поцелуя.

– Ты не обязан целовать меня, – сказала я, а потом повернулась к Кит: – Прекрати! Его уволят из-за тебя!

Но Ян присел на корточки рядом со мной. Он снял с подножки одну мою ногу, потом другую и поставил их на пол. Я была босиком и местами чувствовала, каким холодным был пол. Ян наклонился ко мне и положил мои руки себе на плечи, как он часто делал, когда мы занимались в бассейне. Потом он положил руки мне на бедра, чтобы я не потеряла равновесие, и притянул меня к себе. А через мгновение мы уже стояли рядом.

– Игнорировать омелу – это к несчастью, – сказал Ян.

Эти синие глаза. У меня перехватило дыхание. Он что, собирался и вправду сделать это?

– Никому из здесь присутствующих не нужно еще больше несчастья, – сказала я.

Он посмотрел мне в глаза:

– Это правда.

– Но ты не можешь поцеловать меня, – сказала я, от всей души надеясь, что он с этим не согласится.

– Не могу?

– Что, если кто-нибудь донесет на тебя?

– Меня это не волнует.

– Не волнует?

– Хочешь узнать единственное, что меня волнует?

Я кивнула.

– Хочешь ли ты, чтобы я поцеловал тебя? Тебе этого хочется?

Ну и вопрос! Я убежденно кивнула.

– Тогда это единственное, что имеет значение.

Он крепче прижал меня к себе и обвил меня рукой за талию. А я обхватила руками его за шею. Мне казалось, что все это происходило, как в замедленной съемке, а где-то на заднем плане тихо играла музыка. Я не заметила, как Кит приглушила свет, и внезапно дискотечный шар наполнил комнату мерцающими звездами. В этот момент Ян был для меня воплощением надежности. Я пробежалась глазами по его ключицам, которые были видны в вырезе его пижамы, потом по его шее, слегка поросшей щетиной после долгого дня, потом по его подбородку.

Все в нем было крепким, основательным, и мне хотелось прижаться к нему и никогда не отпускать его от себя. Он был рядом, так близко, и когда он наклонил голову и прижался губами к моим губам, все закружилось у меня перед глазами, и я больше ничего уже не видела. Я тонула в теплоте и волнующей чувственности этого момента. Я знала, что это не может продлиться долго, и все равно желала лишь одного – чтобы этот момент не кончался.