Читать книгу "Найти себя - Ростислав Корсуньский"

Ярослав почувствовал жуткое желание девушки сделать это прямо сейчас, но ответила она совсем другое.

— У нас тут дала еще остались незавершенные, пошли в кают-компанию мы тебе все расскажем.

— Кстати, — добавил парень, — ты часом не делал новые комплекты хитиновой кожи?

— Как только вы пропали, то сразу же и подумал, что вам они пригодятся, вот и сделал.

— Какой ты молодец! — заключила Араили.

— Я такой, — самодовольно ответил тот.

В кают-компании Ярослав очень подробно рассказал Страннику об этой планете и их приключениях на ней. Тот все хотел полететь уничтожать большеголовых, но капитан стоял на своем — он на сможет защитить корабль, а врагам причинить вред живому существу — раз плюнуть. Девушка также поддерживала своего парня, капитана и командира в одном лице, так что Страннику пришлось уступить. В конце они затронули вопрос о плохой мысленной связи.

— Знаешь, — ответил Ярослав своему другу, — я уверен, что это результат ментальной активности живых форм на планете. Может быть, и сама планета тоже ментально активна, ну, там металл присутствует какой-то особый, или космические течения, ведь невозможно же попасть на нее через гиперпространство. Все, нам пора, а то еще начнут искать да и нарвутся на какого-нибудь хищника.

Хитиновую кожу они решили пока не одевать. Девушке, возможно, она и не потребуется, а вот Ярослав оденет перед началом военных действий. Поэтому и кожа и клинки были спрятаны в рюкзак, который парень взял с собой. В город они пришли вовремя, так как неугомонные Тиа и Тия уже решили начать их поиски из-за длительного отсутствия. Когда те увидели живыми и здоровы Араили и Ярослава, то сначала замерли на две-три секунды, а затем синхронно показали им кулаки, что вызвало и них приступ смеха, а заодно и подтвердили мысль девушки, высказанную ранее. На полдороге их встретила Арна, возвращающаяся от ведуньи, у которой интересовалась на их счет.

А вот на следующий день в обсуждении военных действий Ярослав принял активное участие. Главным его аргументом было то, что у него есть оружие, которым он может уничтожить алтарь. Откуда оно у него появилось, он естественно не говорил, но утверждал, что есть. Еще высказал предположение, что враги черпают силу от него, поэтому, несмотря на то, что они индивидуалисты свой источник придут защищать вместе. Но с уничтожением алтаря и их силы не должны быть такими уж огромными, хотя он не исключал, что они все достаточно большие, особенно у опытных врагов, наподобие того, кто убил трува.

На войну пошли только боевые отряды, которых осталось всего пятнадцать. Ярославу уже пришлось выдержать одно сражение с Араили, которая наотрез отказалась оставаться, но где уговорами, где приказами, где лаской, ему удалось совершить этот подвиг. Рюкзак на этот раз брать он не стал, а свою экипировку завернул в простой кусок ткани. Отойдя от города на пару километров, он переоделся в хитиновую кожу, чем вызвал у все летаков удивление смешанное с восхищением. В глазах Тиа и Тии он прочел какое-то обожание, что ли. Затем извлек свои клинки и поднял их над головой.

— Вот оружие, которое уничтожит наших врагов, — и те заполыхали черно-белым пламенем.

То, что произошло потом, он даже не мог представить — все воины летаков склонили головы, а в лесу наступила практически полная тишина. И только голоса Тиа и Тии нарушили ее словами:

— И клянемся сражаться так, как учил нас владелец пламенеющего меча.

— Клянемся! — раздалось из всех уст летаков.

Ярослав стоял пораженный и не знал, что ему делать. Из всего этого действа он понял одно, что у этого народа в легендах где-то упоминаются такие клинки. Правда они сказали меч, но потом он сообразил, что для маленького народа эти клинки и будут мечами. Чтобы хоть немного понять суть происходящего, он подозвал к себе знакомых девушек и попросил объяснить причину.

— Эти слова — клятва тех, кто решил пойти по пути воина, — начали объяснять они хором, но переглянулись и Тия продолжила, — Ей много, очень много лет, даже ведунья уже не помнит, как она возникла и когда, но по легенде эти слова сказали первые воины летаков своему учителю, владеющему горящим или пламенеющим мечом. Было ли их у него два или один, я не знаю. И вот сейчас воочию убедиться в правдивости слов — это для нас… даже не знаю, что и сказать. Увидеть своим глазами возвращение легенды, — девушка замолчала и перевела взгляд на ножны, куда Ярослав вложил свое оружие.

Спустя десяток минут, они пошли дальше. По пути он заметил, как приободрились все без исключения воины, в глазах читалась полная уверенность в своей победе, чего до этого не наблюдалось. Подойдя к территории, которую контролировали большеголовые, он приказал всем передвигаться только по деревьям, а движение начать через час после него. У Ярослава стояла самая главная задача — уничтожение алтаря. В этот раз передвигаться было значительно легче, поскольку он знал, как происходит охрана, какое расстояние между патрульными. Он был абсолютно уверен в том, что ничего меняться не будет — так и оказалось. Сейчас ему достаточно было увидеть кого-то из патрулирующих подступы, как он уже знал всю картину происходящего. Где-то за двести метров до цели он почувствовал сзади всплеск ментальной энергии, что говорило только об одном — летаков обнаружили. Теперь все решали секунды, поэтому мягко спрыгнув с дерева, он побежал в сторону алтаря, выставив вокруг себя кинетический щит.

Это его и спасло, когда он почти нос к носу столкнулся со своим старым знакомым, убившим Сарну. Тот и в самом деле оказался очень опытным — за очень короткое время он успел зажать Ярослава тиски, бросить в него присоску и нанести эмоциональный удар. Но последнее не возымело никакого эффекта — и так еле сдерживающий свою ярость парень, увидев этого врага, отпустил ее на волю. Только тот успел присосаться к его щиту и начать выкачивать энергию, как взмах клинка разрезал эту связующую нить, точнее канат. Тот не растерялся и начал сжимать тиски, даже не тиски — это выглядело, как будто парня посадили в ящик, все стены которого начали сжиматься. Ярослав не стал пытаться разрушить всю конструкцию, а круговым движением клинка вырезал себе дверь по направлению к противнику и со всей силы прыгнул вперед, размахивая крест-накрест одним клинком перед собой. Последнее оказалось не лишним, так как он почувствовал, как тот разрубил нечто, летящее в него. А в следующее мгновение другой клинок снес тому голову, предварительно разрушив его щит. Путь к алтарю стал свободен.

У цели уже стоял второй заочно знакомый большеголовый — местный жрец. Движения Ярослава были очень быстрыми, но и враг не намного отставал от него — он увидел, как тот взмахнул рукой и в него что-то полетело, но встретив на пути клинок, бессильно растворилось. А в следующее мгновение он врезался в какой-то щит на расстоянии трех метров от алтаря, где чуть продвинувшись вперед, завяз. Больше всего это напоминало студень, где каждое движение давалось с большим трудом. В итоге ни двинуть рукой, ни сделать шаг Ярослав уже не мог. Дернув кистью руки, он заметил, что та не без труда, но двигалась. Начав совершать круговые движения обеими кистями, он опять начал продвигаться вперед. И вот тут он впервые заметил на лице жреца какие-то эмоции, говорившие о его удивлении. Ободрившись этим, Ярослав энергичнее заработал кистями, и, наконец-то, вырвался на свободу, чтобы увидеть, как жрец выбрасывает руку с зажатым ножом, направляя ее в грудь. Извернувшись ужом и повернувшись, парень пропустил руку в сантиметре от себя, и в следующий миг быстрым ударом клинком, зажатым в левой руке отсек эту руку. Разворот, и правый клинок отсекает голову. Делает шаг вперед и обрушивает оба клинка на алтарь. Но за долгие годы тот накопил много энергии и его оружие сталкивается с ним и отлетает в сторону. Вновь удар — отскок, снова — опять отскок. Ярослав уже не контролируя себя, начинает работать ими, как мельница. Наконец-то один клинок нанес повреждения, второй. Он уже фатально повредил его, но себя уже не контролировал и так и продолжал рубить, вкладывая в каждый удар много энергии. Но следующим ударом он повредил уже что-то другое, и мощная волна чужеродной энергии откатом отрезвила его и привела в чувство.