Читать книгу "Песок и пепел - Игер Кау"

Если он знает Сидена как того, кто умер между двух холмов, он поймет, что помощи не будет и что я — враг. И во взгляде хоть на мгновение проявятся страх и ненависть.

Если он знает настоящего Сидена — если тот когда-нибудь существовал, то я увижу страх… И недоумение.

Если я увижу недоумение пополам с равнодушием, значит, он знает ненамного больше, чем Астирен. И тогда очень может быть, он просто дурак, которого услали сюда с тайной надеждой, что он тут и останется…

Капитан Мархен расслабился. Первый вариант, похоже.

— Меня предупреждали, что я могу здесь встретить вас… или лейтенанта Ранкена. Вы можете объяснить, что здесь происходит? Вы нашли… тех, кого искали? И где ваш отряд?

Нет, он точно в деле, причем не нашей стороне. И откуда-то знает, что у «Сидена» был отряд, хотя «лейтенант» высадился на берег всего лишь четыре дня назад. И запнулся, словно знает, за кем охотился «Сиден». Или просто вполне здраво предполагает, что офицер не может бродить тут один и без цели? Ладно, допустим, что все-таки знает. А кто такой Ранкен?

— Мой отряд был уничтожен, капитан. Мы нашли их, но они оказались хитрее. Оторвались от преследования и тут же устроили нам засаду. Убили всех, кроме меня. Меня спасло то, что они спешили и не стали проверять, не остался ли кто в живых. Я шел за ними, но вчера потерял их из виду недалеко отсюда, когда стемнело. Решил найти… думаю, что то же, что и вы. Не скажете, что за взрывы и стрельбу я слышал перед тем, как наткнулся на вас?

Капитан кривится:

— Нам тоже кто-то устроил западню. Место, где мы должны были оставить наш груз и забрать… кое-какие ящики, кто-то посетил до нас. Может быть, это были те, кто уничтожил ваш отряд. Они обошли те ловушки, о которых мы знали, и поставили другие. А мои люди не сумели это распознать. В итоге погибла половина отряда, включая нашего мага.

Вот это да… Это что же, он даже не понял, что с самого начала, от самого первого условного знака шел по ложному пути? А когда это его предупредили обо «мне»? Несложный расчет показывает, что сообщение он мог получить только в Меленгуре и только телеграфом — никак не курьером и уж тем более не обычной почтой. Если, конечно, его хозяин не побоялся использовать для этого магию. Вряд ли Мархену еще в столице — если, конечно, он прибыл из столицы — дали полный список участников этих странных игрищ. Ладно, потом. Пока вернемся к западне, в которую угодил наш капитан.

— Это они стреляли в вас?

— Да, они обстреляли нас, когда ловушки начали взрываться. Но пока эти идиоты, — Мархен, презрительно скривившись, кивает куда-то за костер, — в панике палили вслепую, враги ушли.

Он ерзает, пытаясь устроиться поудобнее — руки-ноги-то я ему не развязал — и вдруг почти шепотом говорит:

— Лейтенант, мы можем договориться… И помочь друг другу? Чтобы, когда мы доберемся до менее диких мест и нам придется писать рапорты, наши сведения не слишком отличались друг от друга?

Это что же, он хочет, чтобы я помог ему оправдаться? Хорошо. Но пусть скажет, перед кем.

— А этот, — кивком головы указываю себе за спину, — лейтенант Астирен?

— А мы его вместе уговорим. Без труда. Он же не враг самому себе… Ему ведь придется как-то объяснять гибель своих людей. Впрочем, он вполне может и сам героически погибнуть. И развяжите же меня, наконец!

— Чуть позже… Кому вы должны были отчитаться по возвращении? Ведь не кадровикам же?

— Это вас не каса… — вскипает капитан, но, снова увидев перед носом ствол револьвера, замолкает.

— Кому?

— Честь дворянина и офицера не позволяет мне…

— Кому вы подчиняетесь, капитан? А то, чего доброго, я решу, что вы не тот, за кого себя выдаете.

— Что вы себе позволяете, лейтенант? Я же не спрашиваю вас, кому будете отчитываться вы?

— И правильно делаете. И, к слову, вы не в том положении, чтобы указывать мне, что мне делать, а что нет.

— Вы пожалеете!

— Вы можете пожалеть о своем упорстве гораздо раньше. Прямо здесь и сейчас.

— Что, убьете? Не боитесь ответственности? — он пытается храбриться и смотреть на меня с высокомерным презрением, но получается у него плохо.

— Ну, лично я вас убивать не буду, — наверное, звучит это как-то очень зловеще, потому что даже в неверном свете костра я вижу, как он стремительно бледнеет, — просто вытащу на улицу. И, может быть, даже развяжу. Назад в дом, правда, не пущу. Кстати, вы заметили, что сегодня полнолуние?

— Ииии… что вы со мной сделаете?

— Я? Ничего. Ничего, кроме того, что уже пообещал. Что с вами будет? Наверное, просто исчезнете, как ваши мертвецы… И трое живых караульных в придачу.

— Вы шутите?

— Отнюдь. Они действительно исчезли, быстро, бесшумно и бесследно, — я говорю это с совершенно серьезным видом, он молчит, но его начинает трясти. Все сильнее.

Как его приплющило, однако… Мархен дергается, открывает рот, словно собирается что-то сказать… И вдруг обмякает. Не веря своим глазам, протягиваю руку. Пульса нет. Мертв. А ведь это не от страха он. Кто-то позаботился о том, чтобы Мархен не проговорился.

Перевожу взгляд на людей капитана. Вон, как смотрят. Как приговоренные к казни. С петлей на шее. Интересно, они могут объяснить, что случилось с их командиром? Подсаживаюсь к этим двоим. Не спрашивая разрешения, вытаскиваю их документы, и только тогда вынимаю кляпы и открываю им уши.

— Ну что, поговорим?

— Почему бы и не поговорить. Спать все равно не дашь, — подает голос тот, что ближе ко мне.

Ну что, побыть еще Сиденом или нет? Пожалуй, побуду. Правду они могут и не воспринять. Заглядываю в удостоверения. Так, тот, что отозвался, почему-то очень напоминает мне Киртана, но волосы черные и кожа смуглее. Зовут Кимер, звание — сержант, тридцать два года. Как бы немного старше меня. Второй — Динас, рядовой, на семь лет моложе напарника, тоже чернявый, но пошире в плечах, и нос у него… скажем так, великоват. Оба из Змеиного полка. Надо будет спросить у барона, что это за полки такие.

— Кто из вас предлагал… ему… — кивок в сторону капитана, — заночевать в лесу и не соваться в это место до утра?

— Ну, я… а что? — снова отзывается Кимер.

— Почему предлагал? Что-то знаешь? Бывал здесь раньше?

— Нет, не бывал, — качает он головой, — и не знаю, и даже предчувствия не было никакого. Просто этот… Несколько раз повторил, что мы должны добраться сюда днем, по-быстрому все провернуть и свалить. Видать, что-то знал. Но что — не говорил. Но мы так поняли, что оставаться здесь на ночь не стоит. Потому я и попробовал ему предложить, но он на взводе был из-за того, что задержались, и слушать не стал. Думал, наверное, что мы это логово без труда найдем, за какой-то час все сделаем и свалим. А к утру, мол, далеко будем, а потом и вовсе опоздание наверстаем.