Читать книгу "Этому в школе не учат - Сергей Зверев"

Из числа таких раскаявшихся перебежчиков мы набирали агентов-опознавателей. Они знали в лицо своих сослуживцев по разведывательным школам и с готовностью описывали их. Но описания обычно были такие: «рожа круглая, нос, уши и брови — все на месте». По подобным поисковым признакам много не наловишь. Но сами они вполне могли узнать своих бывших коллег.

Использовали мы опознавателей в прифронтовой зоне и в тылу. Они разъезжали на поездах, толпились на вокзалах, работали в пунктах фильтрации. И результаты были убедительные. Схема действовала.

Мне удалось договориться с моим руководством в Москве, и нам перебросили, правда, не десяток, но семерых подготовленных и зарекомендовавших себя агентов-опознавателей.

Их доставили на самолете на военный аэродром, а потом привезли на грузовике в бывшую контору заводоуправления под Витебском. Сам завод был разрушен еще в 1942 году, но административные постройки уцелели. И теперь здание заводоуправления использовалось в качестве конспиративного помещения областного УНКВД.

Прибывшие опознаватели выстроились во дворе. Было жарко. В лесном массиве поодаль ухала птица.

Я прошелся вдоль строя и остановился напротив низкорослого и широкоплечего Семена Билибина — бывшего сержанта-химика, а позже слушателя Владеческой школы абвера, где его наградили кличкой Гном. При первой же заброске он пристрелил своего резидента и сдался в ближайший отдел НКВД. Три месяца назад я с ним работал. У парня хорошая оперативная хватка, прекрасные наблюдательность и зрительная память. Благодаря ему мы обнаружили агента абвера, а за ним вытянули и всю резидентуру. На его счету еще один задержанный. А это хороший результат.

— Ну что, сержант, поработаем? — спросил я.

— Так точно, товарищ майор. Работать и работать. Только так задушим гадину.

Опознавателей распределили по оперативным группам. Как правило, каждому в прикрытие выделяли двух-трех сотрудников НКВД или СМЕРШа — для задержания выявленных врагов и проведения иных неотложных мероприятий.

И оперативные группы начали действовать. Колесить по дорогам, тереться в местах скопления людей. Каждой был определен свой маршрут.

Долго результат ждать себя не заставил. Не зря я надеялся на сержанта-химика. Через два дня в Жданске он зашел в нищий вокзальный буфет, где без карточек давали только кипяток. И там наткнулся на своего бывшего сослуживца по разведшколе Свояка.

Сперва Билибин даже не поверил в такую удачу. Потом прошел мимо фигуранта, кивнув ему — мол, выходи, есть о чем поговорить.

Они уединились около черного входа в буфет, за алюминиевыми баками.

— Какими судьбами, Гном? — спросил Свояк.

— Со Смоленска сюда добираюсь, — сказал Билибин. — После заброски отработали мы пару сеансов по рации. Потом нас запеленговали. Радиста хлопнули чекисты. Связи у меня нет. Явок нет. Шатаюсь, как неприкаянный. Даже мысли были сдаться. Но ходу мне к коммунистам нет… Тебя тоже потрепало?

— У меня получше дела обстоят. Связь есть. Группа есть. И большевикам мы даем прикурить, — улыбнулся Свояк самодовольно. — Режем их, как кур в курятнике. Я лично полковника завалил. Тот мне чего-то типа «равняйсь, смирно» орал. За своего принял.

— Это где же ты его так?

— Места надо знать.

— Покажешь?

— И покажу. Ты парень надежный.

— Это как бы приглашение?

— Как бы — да…

— Ну, и как теперь нам?

— А чего тянуть кота за хвост. Пошли?

— Пошли. — Сержант огладил на груди пиджак, хлопнул товарища по плечу. И они направились в город.

Старший оперативной группы, издалека наблюдавший за этой встречей, увидел, как опознаватель огладил пиджак. Конечно же, ради удобства, красоты, ну, и условного знака. Он означал: контакт с фигурантом установлен, он из диверсионной группы «Термиты».

Это был подарок судьбы. Наконец-то появилась возможность выйти на всю шайку-лейку. И теперь старшему лейтенанту НКВД предстояло быстро решить — задерживать диверсанта или отпускать.

Задержать, расколоть — это хорошо. А если не расколется? А если не знает ничего конкретного? Вместе с тем появлялась реальная возможность заиметь своего человека в логове врага. Если только не пороть горячку и дать им уйти.

Все эти ситуации прорабатывались и обдумывались нами не раз. На случай продолжения контакта опознаватели имели задание на установление состава, численности и вооружения диверсионной группы, а также, при наличии соответствующих возможностей — на задержание или ликвидацию ее участников. Самая большая загвоздка — как передать информацию нам. Для этого предусмотрена широкая сеть явок, закладок, сигналов, но она не гарантировала доставку адресату полученных с таким риском сведений.

Старший группы принял решение — отпустить. Опознаватель подал сигнал, что все в порядке, контакт проходит в конструктивном русле. Ну как упустить такую возможность?

Оперативники проследили за встретившимися в бушующем море войны соратниками. Осторожно, на длинном поводке, прошлись за ними по привокзальному району. Довели до торговых рядов, превращенных в шумный рынок, где собирались колхозники со всех окрестностей.

Потом диверсант начал проверяться — следят ли за ним. И старший группы решил оставить их в покое.

Теперь оставалось ждать вестей…

Глава 6

Это была единственная хата, уцелевшая на сожженном хуторе.

Курган внимательно глядел на пришедших — своего помощника Свояка и крестьянского вида низкорослого широкоплечего парня.

— Итак, ты Гном, — кивнул Курган, выслушав внимательно рассказ о похождениях гостя после заброски на территорию Советов.

— Ну да, так меня немцы крестили, — кивнул сержант Билибин.

— И что же ты здесь шатаешься?

— Пытаюсь перейти за линию. Надеялся найти кого-нибудь из своих. Знаю, что наши работают в прифронтовой полосе. Или сам бы отважился перейти. В общем, ждал счастливого случая. И дождался.

— И что ты хочешь, агент Гном?

— Выполнять то, для чего меня забросили в тыл к красным.

— Сознательный?

— Обычный. Просто пути обратно к большевикам у меня нет. Шлепнут за мои былые заслуги в любом случае.

— Это ты верно мыслишь. Что умеешь такого, чего мы не умеем?

— Ящер, это же Гном! Он лучший по минно-взрывному делу! — отрекомендовал товарища Свояк. — У него и вода с горохом взорвется — не то что динамит.

— По взрывному. Это хорошо. Взрывать нам тут еще и взрывать. Пока все не взорвем…

Курган задумался. Встал с лавки. Пошел в угол избы. Взял прислоненный к стене автомат и навел на гостя:

— Давай-ка на улицу, Гном. Там договорим.