Читать книгу "Чужая путеводная звезда - Людмила Мартова"

— А потом ты понял, что оседлая семейная жизнь не для тебя, и сбежал коком на «Посейдон».

— Да. Понимаешь, я бы мог работать шефом самого крутого ресторана, да хоть мишленовского, но она все разрушила, совсем все, до основания. Я живу чужой жизнью, в которой мне ничего не мило. Иногда зимой, по ночам, после занятий любовью с Габриэллой часами лежу без сна и скриплю зубами от бессилия. Но я никогда даже не думал, что настолько ненавижу эту суку Маргариту. Я был уверен, что это прошлое, которое ушло навсегда. И тут увидел ее на «Посейдоне» — яркую, шумную, все такую же бесцеремонную и уверенную в себе. Это был рок, судьба, если хочешь. Мне хватило одних суток, чтобы убедиться, что она по-прежнему делает несчастными всех, кто рядом. Она своим присутствием на земле несла зло людям, и я понял, что, если я очищу землю от этой гадины, будет только лучше.

— Как ты узнал про таблетки?

— Илюха сболтнул. Мол, как люди отправляются в путешествие, если возят с собой такой мощный запас лекарств. У него бабушка-сердечница, поэтому он знал, что такое дигоксин. Я залез в Интернет, и все у меня сложилось. Наваждение какое-то понимаешь?

— Коктейль Маргарите принес ты, — даже не спросил, а утвердительно сообщил Веденеев. — Конечно, ты. Для нее кок и стюард были примерно из одного разряда. Она, наверное, даже не удивилась.

— Нет. Ее муж накачивался в баре виски, я постучал в каюту и предложил ей выпить. Она ответила, что это именно то, чего ей сейчас не хватает. Она никогда до этого не заказывала кампари с соком, и я боялся, что она не станет его пить, слишком горький, но ей в тот момент, похоже, было все равно. Она выдула половину чуть ли не залпом.

— Неужели ты не боялся, что все вскроется? — медленно спросил Олег.

— Нет. Ей должно было стать плохо с сердцем. В открытом море… Никто бы не успел ее откачать, и вещество, которое попало ей в кровь, разлагается так быстро, что ни одно вскрытие его бы не обнаружило.

— А если бы Быковский сразу сообщил о пропаже таблеток?

— Ну и что? — Юрий пожал плечами. — Кто угодно мог их взять. У целой кучи людей была причина ее ненавидеть. И знаешь, что я тебе скажу, капитан… Ты ведь тоже никогда ничего не докажешь. Все сработало мне на руку, даже то, что этот придурок-психолог украл и выбросил за борт бокал, опасаясь за Димку. То, что много лет назад я ходил на какой-то дурацкий тренинг, не доказательство. И если ты обратишься в полицию, то скорее признают виновным этого дурачка Марка, а не меня.

— Я не буду обращаться в полицию, — сказал Веденеев. — Ты прав, все, что у нас есть, — никакие не доказательства. И в Гибралтар мы не пойдем. Мы изменим курс и отправимся в Барселону. До следующего фрахта у меня есть пять дней. Как раз хватит, чтобы поменять команду. Надеюсь, что больше никогда в жизни тебя не увижу.

— Только такого первоклассного кока у тебя больше не будет.

— Ты — первоклассный кок, да. Но это не главное, Юра. Главное, что ты — убийца.

Юрий презрительно фыркнул в ответ и отвернулся, демонстративно начав мыть посуду.

Эпилог

«Посейдон» стоял в порту Барселоны, окруженный другими яхтами, но резко выделяющийся на их фоне — самая современная, самая комфортабельная, самая удобная для небольших морских круизов яхта.

Практически все пассажиры уже покинули борт. Уехал на присланном за ним «Мерседесе» Аркадий Беседин, кинувший последний, полный тоски взгляд на Полину. Загрузилось в такси семейство Ковалевых с девочками. Мрачно зашагал по пирсу в сторону морского вокзала Алексей Китов, на причале о чем-то судорожно договаривался со стюардом Димой Михаил Быковский. На верхней палубе стояла безмятежная Полина, щебечущая о чем-то с Валентином. Олег Веденеев понимающе улыбнулся, обнял за плечи стоящую рядом с ним Марьяну. Они тоже уже обо всем договорились. Сейчас девушка возвращалась домой, чтобы уладить рабочие дела, но через восемнадцать дней должна была вернуться к нему. Он к этому времени как раз вернется из следующего круиза. Слава богу, «Посейдон» зафрахтован какой-то фирмой, устраивающей отдых для своего топ-менеджмента. Будет много водки и много секса, но, слава тебе господи, никаких детективов.

Подошла Галина Анатольевна, катящая небольшой чемодан на колесиках.

— Спасибо вам, Олег, вы устроили мне отличное путешествие, — лукаво улыбнулась она. — Обязательно скажу зятю, что у его корабля отличный шкипер. И да, я желаю вам счастья. Вы знаете, оно вам очень идет.

Олег счастливо улыбнулся. Он теперь вообще все время улыбался, ничем не напоминая того слишком серьезного насупленного Веденеева, которым был последние пару лет.

— Ну, что, пойдем, девочка моя, — сказала Галина Анатольевна Марьяне, — нас уже ждет машина. Доставлю тебя в Москву на частном самолете. Оказывается, в богатстве действительно есть некоторая прелесть.

Марьяна в последний раз поцеловала Олега и спустилась по трапу, по которому Илья уже сносил чемоданы, ее и пожилой дамы.

— Я скоро вернусь, — негромко сказала она, обернувшись. — Ты даже не успеешь соскучиться.

— Я уже соскучился, — сказал Веденеев и снова улыбнулся. — Но это не имеет значения. Потому что ты вернешься. И останешься навсегда.

— Не забудьте позвать меня на свадьбу, — погрозила пальцем Галина Анатольевна. — Может быть, я себе льщу, но мне кажется, что моя роль свахи очень даже удалась.

— Это была лучшая роль, — сказал Веденеев. — Ей-богу, вы заслужили «Оскар». Если бы не вы, мы бы никогда во всем не разобрались.

— Все тайное становится явным, и это не пустые слова, — сказала пожилая дама. — И главное не в том, что мы разобрались в этой истории, мой мальчик. Главное, что вы с Марьяной разобрались в себе.

Хлопнула дверь машины, она тронулась с места и исчезла, оставив Олега наедине со своими мыслями. Он перешел на другой борт и пристально посмотрел на линию горизонта. Там плескалось море. Слепящее бликами, успокаивающе шепчущее что-то море, бескрайнее, как надежда на счастье.