Читать книгу "Обманка - Филиппа Грегори"

* * *

Когда за Лукой и девушками вернулась гондола, они уже были готовы отправиться на Риальто: золотые и серебряные монеты лежали в кошельках и карманах, кольца были надеты на пальцы. На мосту опять царило оживление: известие о том, что курс обмена золотых ноблей установил сам дож, внушило людям достаточно уверенности, чтобы снова открыть свои лавки. Только менял по-прежнему не было на месте, а там, где раньше сидел Израил, на доске нарисовали похабную картинку и толстыми корявыми буквами написали «арестован».

Лука тут же прошел к началу моста и рванулся вперед при виде священника, который сидел, согнувшись, за своим столиком:

– Отец Пьетро!

Старый священник медленно повернулся к юноше, и при виде его огорченного лица необходимость в вопросах отпала.

– Нобли обесценились, – негромко сказал священник. – Байид не в Триесте: вчера он прибыл в Венецию для ремонта своего судна и пришвартовался неподалеку от Арсенала. Мой посланник нашел его там. Так что он узнал о крахе ноблей одновременно с нами. Нобли начали кровоточить, как только он высыпал их из кошеля – а потом он услышал объявление дожа о том, что вся Оттоманская империя считает себя обманутой. Он решил, что Венеция попыталась обмануть его империю, а ты попытался обмануть его. Он и меня назвал мошенником. Я сожалею, сын мой.

– Он здесь? – Луке не верилось, что его отец находится в этом же городе, всего в миле отсюда, в доках, где строят галеры. – Тогда я могу к нему пойти! У меня есть немного золота, я могу обещать еще… могу объясниться!

Отец Пьетро кивнул.

– Мы попробуем еще раз, примерно через месяц. Когда гнев Байида остынет.

– Но он же не может злиться на нас… нас всех обманули!

Отец Пьетро со слезами на глазах покачал головой и отвернулся.

– Что случилось? – тихо спросила Ишрак, подойдя к Луке сзади и заметив, как расстроен старый священник. – В чем дело, отче?

Он вслепую протянул к ней руку, а она приняла ее и положила его ладонь себе на плечо, словно предлагая ему на нее опереться.

– Подожди-ка, – сказала она Луке, который задыхался от нетерпения. – Подожди, дай ему сказать.

Старик поднял голову.

– Простите меня. Это был удар. Это был ужасный удар. В прошлом году Оттоманская империя принимала дань и вела торговлю на основе чистого золота и самых надежных монет. Они всегда так делают. Иногда они берут и товары, конечно, и неизменно – пареньков, чтобы те служили в их армиях. Это всегда так. Так христианские страны страдают от того, что их победили неверные. Так христианские государи платят за мир: им приходится выплачивать дань золотом и детьми. Это наши страсти, наш крестовый путь.

Он немного помолчал.

– В этом году, когда пришло время выплаты дани, нам дали знать, что будут принимать золото или английские нобли. А потом, когда стоимость ноблей выросла, они сказали, что будут брать только монеты. Все участвуют в выплате дани: вся страна платит налоги, чтобы оттоманские властители получили дань. Они берут и товары, и юношей, но в этом году потребовали только золотые монеты. Им понравились золотые монеты, английские нобли.

– И что случилось? – спросил Лука, который больше не в силах был сдерживаться. – Когда они узнали?

– Монеты стали кровоточить, – просто ответил старик. – Кровоточили, словно раны Нашего Господа. Окрашивали кровью руки неверующих убийц. А те сказали, что их обманули. Они решили, что их обманули мы. Они решили, что мы намеренно дали им фальшивые монеты, что мы просто не ожидали, что монеты испортятся и начнут кровоточить до того, как они увезут дань домой и распространят по своей стране, посеяв недоверие на всех деревенских базарах их империи неверующих. И потому они разозлились, страшно разозлились и возвращают кровоточащие монеты, требуя золото. Во всех странах, которые платят дань, обязаны снова найти деньги, и на этот раз отправлять надо золото, золотые слитки. Это страшное бремя. Это ужасно высокая цена.

Он повесил голову и вытер глаза рукавом сутаны.

– Нам их не найти, – сказал он прямо. – И тогда они заберут детей. Наших детей. Когда мы не сможем собрать денег, они заберут в рабство много, много детей, которых превратят в своих солдат. Мы потеряем детей из наших домов, а их души не увидят спасения. Господи, помоги! – прошептал он. – Господи, помоги нам! Люди будут умирать от голода, чтобы собрать этот налог. Половина Греции будет разорена, и сотни, тысячи невинных детей отнимут у матерей и сделают рабами. И все христианские земли, захваченные неверными, будут снова распяты.

– А мой отец? – выдохнул Лука.

Отец Пьетро потер лицо ладонями.

– Он останется рабом, – отрывисто сказал он. – Вместе с еще полудюжиной мужчин, которые рассчитывали обрести свободу сегодня или завтра. Твой выкуп был не единственным. Байид вернул фальшивые монеты и сегодня же отплывет, называя нас обманщиками. Он обвиняет нас в мошенничестве, моя репутация как посредника, выкупающего рабов, погибла. Долгие годы служения прошли впустую. Мое имя покрыто позором.

Он перевел дух.

– Мы попытаемся снова, сын мой, попытаемся снова. Мы наберемся мужества, я восстановлю мою репутацию, и мы попытаемся снова. Но твой отец не увидит свободы ни в этом месяце, ни в следующем.

– Но я же отправил деньги! – Лука с трудом мог говорить. – Я отправлял деньги с честными намерениями.

– И Байид честно отпустил бы твоего отца. Но ты отправил поддельные монеты, сын мой. Ты отправил обманку, а Байид не прощает обмана.

Лука отвернулся с видом оглушенного человека. В этот момент к ним подошли брат Пьетро и Фрейзе.

– Давай мне кошель, – резко сказал брат Пьетро. – Здесь есть банк, который готов отдать мне фальшивые монеты за серебро или золото милорда. Они и медь возьмут – все, что у нас есть.

Лука молча протянул ему кошель.

– Вы покупаете фальшивые монеты? – спросил глубоко изумленный священник. – Кровоточащие нобли?

Брат Пьетро шикнул на него, но кивнул.

– Мне не следовало говорить так громко. Умоляю вас никому не рассказывать.

– Но почему, сын мой? – тихо спросил отец Пьетро, кладя ладонь на локоть монаха. Тот забрал у Луки кошель, а девушки стянули с пальцев кольца. – Почему вы покупаете поддельные монеты?

– Потому что мне приказали это сделать, – коротко ответил брат Пьетро. – Видит Бог, меня это не радует, и смысла в этом я не вижу.

Отец Пьетро посмотрел на Луку, но юноша молча стоял, словно погрузившись в грезы. Ишрак и Изольда встали по обе его стороны, а когда он не пошевелился, взяли его под руки и повели к гондоле, словно больного. Они помогли ему спуститься по ступеням и вместе с ним остались ждать возвращения брата Пьетро и Фрейзе.

– Монеты придержат для меня в банке, пока мы не соберемся уезжать из этого проклятого города, – сообщил им брат Пьетро. – Нам предстоит перевозить множество мешков с подделками. – Повернувшись к Фрейзе, он добавил: – Тебе придется купить нам еще одного осла, который повезет одну только ржавчину.