Читать книгу "Русский национализм и Российская империя - Эрик Лор"

На втором съезде немцев Поволжья, проходившем в сентябре 1917 г., отмечалось, что «мы больше не обсуждаем, из какого именно районы мы прибыли, являемся мы “поволжскими колонистами” или другими. Теперь, на втором съезде, вопрос единства стоит только так: “Немцы ли мы?”». Таким образом, насильственное переселение невольно способствовало консолидации некогда раздробленных и широко разбросанных по империи немецких общин и отдельных лиц в единое, обладающее самосознанием национальное меньшинство немцев России. Действия царского режима привели к тому, что самое консервативное из всех российских меньшинств превратилось в лишенное гражданских прав и места жительства, обнищавшее сообщество, из которого вышли многие члены революционных партий.

Схожие процессы происходили и среди евреев и других меньшинств, затронутых выселениями. Как и немцы, евреи обратились за помощью к своим соплеменникам; в ответ на это по всей империи наблюдался примечательный расцвет объединительной и организационной деятельности среди еврейского населения. Отношение последнего к царскому режиму по всей стране ужесточилось и радикализировалось, а осознание того, что единая еврейская община нуждается в политическом представительстве для защиты своих прав и интересов, заметно усилилось.

«Мобилизация этничности» посредством тактики исключений

Одним из последствий кампании против вражеских подданных было то, что тысячи из них сразу же подали прошения об исключении их из действия репрессивных законов на основании славянского происхождения, православного вероисповедания и других признаков. В результате царскому режиму пришлось заняться упорядочиванием, классификацией и категоризацией населения страны и выделением из сложного многообразия народов империи упрощенной иерархии национальностей, выстроенной согласно степени надежности в соответствии с национальным происхождением и взаимоотношениями с внешними врагами России во время войны. Сам по себе этот процесс способствовал мобилизации этничности даже у тех национальных групп, которые добились различных льгот и менее пострадали от репрессий.

Подданные враждебных государств славянского происхождения составили наиболее многочисленную категорию лиц, избежавших депортации[170]. Еще до войны идея панславизма возродилась как среди консерваторов, так и среди некоторых либералов. В своем обращении к населению империи по поводу начала войны царь провозгласил, что Россия выступает как защитница славянских интересов и поддерживает единение всех славян. Таким образом, возникла нелепая ситуация, когда тысячи гражданских лиц славянского происхождения собирались в определенных местах для последующей высылки и интернирования как вражеские подданные, и при этом каждая славянская община параллельно пыталась добиться особого отношения к своей национальной группе и специальных условий во взаимоотношениях с властями.

Первые шаги по пути предоставления льгот и введения исключений из общих правил для вражеских подданных славянского происхождения были сделаны под влиянием чешского вопроса. Уже 3 августа 1914 г. товарищ министра внутренних дел В.Ф. Джунковский посредством особого циркуляра довел до сведения губернаторов, что ссыльным гражданским вражеским подданным и военнопленным чешской национальности разрешается формировать воинские части под руководством представителей военного министерства. Это, конечно, относилось только к мужчинам, годным к военной службе, а число таковых было незначительно до 1917 г.,[171] К тому же большую часть солдат вербовали среди военнопленных, а не гражданских выселенцев.

Более важным было решение МВД от 14 августа 1914 г., по которому разрешалось исключить из списков депортируемых мужчин призывного возраста сербской, чешской и русинской (украинской) национальностей. Даже для славянских народов, пользовавшихся наибольшими льготами во время войны, освобождение от выселения считалось скорее привилегией, чем правом. Решение МВД об освобождении чехов, русинов и сербов от выселения не было обязательным для военных, и перед каждой депортационной операцией славянские общества взаимопомощи вынуждены были неоднократно обращаться к военным властям с прошениями о получении уже официально подтвержденных льгот. 27 февраля 1915 г. М.В. Алексеев сообщил командующему Минским военным округом, что вражеские подданные славянского происхождения, несмотря ни на что, не могут быть освобождены от выселения из района ведения боевых действий. Аналогичным образом, командующий Киевским военным округом генерал В.И. Троцкий в феврале 1915 г. опубликовал в местных газетах обращение к неприятельским подданным — славянам, французам, итальянцам и туркам христианского вероисповедания — с предложением добровольно покинуть территорию, находящуюся в его юрисдикции, или готовиться к принудительному выселению.