Читать книгу "Путь самурая - Евгений Щепетнов"

– Да, мля, какая она моя?! – Качок удрученно помотал головой. – Как моя, так и твоя! Надо че-то делать, скоро жрать уже будет нечего!

– Заглушить пока кого-нибудь? А че, у клуба выцепим, и по башке. Там все с башлями, а пока будем с Метлой тереть, чтобы бабло отдала. Или мы ее вложим!

– Вложим, и бабло не получим! – сплюнул качок. – Ладно, пошли у тебя посидим, подумаем.

И что делать? Бежать к ним? Или… а что «или»-то? Я для чего сюда влез? Сделать засаду? Ну вот и…

– Эй! – Я встал во весь рост, и парни будто окаменели, застыли на месте, вытаращив глаза. – Поговорить надо!

– Атас! Менты! – Рыжий рванул к калитке, и я тут же попытался его остановить:

– Стой! Я один! Больше никого нет! Давай поговорим! Я участковый!

Рыжий остановился только после слова «участковый», обернулся и, обращаясь к своему спутнику, растерянно спросил:

– Че делать-то?! Точно, участковый! Я его знаю! Он к нам приходил! На мамку протокол составлял!

– Да че делать? – Крепыш явно собрался с духом. – Эй, участковый, вали отсюда! А то в прокуратуру заявим! Ты без разрешения влез! Это частная территория!

– А у меня есть данные, что отсюда слышали крики! «Помогите, помогите!» – кричали, – безмятежно ответил я, доброжелательно улыбаясь, будто встретил старого знакомого. – Я просто хочу с вами поговорить. Антон… Антон же тебя звать, да? Антон Милютин. И у меня к тебе разговор!

– Не будет никакого разговора! – угрожающе сказал рыжий, нервно кривя губы. – Вали отсюда! А то и правда заявим!

– Постой, Лис, – крепыш почти незаметно прищурился, окидывая меня взглядом с ног до головы. – Хочешь поговорить – давай поговорим!

Он повернулся к рыжему и подмигнул ему. Рыжий легонько кивнул ему в ответ.

И сердце у меня слегка трепыхнулось – дело-то тухлое. Точно, они увязли во всем этом безобразии по самые уши. И скорее всего, решили меня «завалить».

Глава 8

Из «Хагакурэ» – трактата о Бусидо:

«Пусть даже у твоего врага тысяча человек, успех будет сопутствовать тебе, если выступишь против них, исполнившись решимости сокрушить их всех до одного. Действуя таким образом, ты многого добьешься».

Рыжий шел впереди, он отпирал замок, открывал дверь. Крепыш хотел пропустить меня вперед себя, но я приостановился и стал дожидаться, когда войдет он. Видя, что я не вхожу, крепыш нахмурился и прошел следом за рыжим.

В доме пахло подгоревшей едой и чем-то нечистым, несвежим, как это бывает в старых домах, в которых проживают не очень-то опрятные люди. Стол усыпан объедками – валялись недоеденные куски пирожков, что-то засыхало во вскрытой пластиковой упаковке, возле пакета с молоком разлилась белая лужица, наполовину растертая то ли локтем едока, то ли грязной тряпкой, которая валялась тут же, на столе.

Через дверь кухни был виден диван, на котором съежилась нечистая серая простыня и валялась такая же нечистая серая подушка, наволочка которой была в одном месте надорвана и из нее высовывалось несколько птичьих перьев. Небогатая обстановка, это точно. Какой-то прямо-таки притон.

Картинка как-то сразу, мгновенно отпечаталась у меня в мозгу, разложилась по полочкам, и я тут же все понял. Ну… почти все.

– Ну и о чем ты хотел с нами говорить? – Крепыш стоял слева от меня, рыжий сидел возле стола, будто невзначай положив руку на источенный за годы своей нелегкой жизни кухонный нож.

Я не ответил, лихорадочно прикидывая варианты своих действий, и тогда крепыш сделал маленький шажок в мою сторону, явно выходя на дистанцию сокрушающего удара. Скорее всего, он был боксером – двигался экономно, без свойственной гопникам расхлюстанности, «шарнирности». Тренированный парень. И совсем меня не боится. Плевать ему на меня! Скорее всего, уже хорошенько замазан кровью.

– Так чего надо-то?! – не выдержал Милютин, и тогда я двинулся в его сторону, разрывая дистанцию с крепышом. Рано еще, пусть выкажут свои намерения. Не избавился я еще от ментовской привычки ждать нападения, чтобы дать ответный отпор. Не могу нападать первым.

– Это твои часы? – Я показал рыжему часы, по которым я на него вышел, и стал искоса наблюдать, как крепыш медленно, спокойно – вроде так и надо – запер входную дверь на засов. Теперь я так просто отсюда не выскочу. Теперь нужно будет вначале отпереть засов. Только вот об одном крепыш не подумал: теперь и он отсюда так просто не уйдет. А это мне и нужно.

– Не знаю я ни про какие часы! – Глаза рыжего вытаращились, и он беспомощно посмотрел на крепыша. Тот недоумевающе посмотрел на меня, на часы, на Милютина, и брови его поползли вверх. Похоже, что он все понял.

– Знаешь! – жестко сказал я и, сунув часы обратно в карман, добавил: – Это те часы, что ты снял с трупа старика и потом отнес в уплату за литр самогона. Припомнил?

Рыжий замер. Он был не то что ошеломлен – убит! И смотрел на меня взглядом кролика, оказавшегося перед мордой удава. Лицо его сделалось белым как полотно.

– Зачем вы их убили, скоты? – Голос мой наполнился отвращением, я старался быть бесстрастным, но не смог. Ненавижу таких гадов! Ну зачем, зачем было убивать стариков?!

– Не знаю, о чем ты говоришь! – завизжал рыжий, и голос его сорвался, дав петуха. – Это все ментовские запутки! Босс, я не брал ничего! Не брал!

Крепыш презрительно сморщился и укоризненно помотал головой:

– Ну и гандон же ты, Лис! Я же сказал тебе – не брать ничего! Не брать! Сука! Вот ты и привел сюда мента! Да успокойся ты! Все ништяк будет!

И тут же, посмотрев на меня, объявил:

– Слышь, мент, зря ты сюда влез! Я же вижу – ствола у тебя нет, кобура пустая. И ты один. А я мастер спорта по боксу. Так что… кранты тебе!

– Это ты их глушил? Стариков?

– А чего их глушить-то? – пренебрежительно усмехнулся парень. – С левой-правой, и готово! Зря они туда приехали, зря!

– А Метла – это кто? Твоя подельница? Это она все устроила? Кто она? Жена хозяина квартиры? Дочь?

– Ух ты! – непритворно восхитился парень. – Ты и это знаешь?! Ну ладно, знай – напоследок. Дочь это его, да.

Парень довольно улыбался, а я думал о том, что есть такие люди, которых хлебом не корми – дай поговорить. Самоутвердиться, так сказать. Скорее всего, он и боксом пошел заниматься потому, что его обижали. И эта обида настолько въелась в его душу, что он даже сейчас старается доказать, что чего-то стоит. Что он не совсем такой тупой, пропащий, как о нем говорят.

– А стариков зарезали потому, что они узнали Метлу, так? И она что, позволила убить своих деда и бабку? Что же это за монстр такой?!

– Да они не родные ей! Она же приемная дочь, не знал? – ухмыльнулся парень и, оторвавшись от стены, кошачьим медленным шагом двинулся ко мне, огибая стол. – Ну что, потанцуем, мент? Покажешь, чему тебя в ваших мусарнях учили?