Читать книгу "Воеводы Ивана Грозного - Дмитрий Володихин"

Семь будущих опричников из десяти воевод — это, конечно, сильный аргумент в пользу точки зрения В.Б. Кобрина. Но один из них, «опричник», Д.Б. Салтыков, — под сомнением. Кроме того, резонно предположить, что в первой половине — середине 1565 г. еще не существует разделения вооруженных сил на опричные и земские, а будущие опричные воеводы поставлены Иваном IV в большую рать на должности полковых начальников, чтобы можно было к ним присмотреться, оценить их способности. Людей просто «пробовали в деле». Количество «родственников опричников» ничего к позиции Кобрина не добавляет, поскольку весь военно-служилый класс был пронизан сетью брачно-родственных связей, и пребывание в одном семействе с опричником никого механически в опричнину не вводило.

Болхов, Монастырская слободка

Опричнина была учреждена в Александровской слободе в январе 1565 г., а в Москву Иван IV вернулся уже в феврале. Однако создание особой опричной армии требует времени. Нет ничего странного в том, что она еще не была составлена к лету 1565 г. и появилась на полях сражений только осенью. Указ о введении опричнины свидетельствует, в частности, о формировании новой служилой корпорации: «А учинити государю у себя в опришнине князей и дворян, и детей боярских дворовых и городовых 1000 голов…»[241] Формирование опричного государева двора и опричных вооруженных сил стоило больших усилий. «1565 год был заполнен строительством опричного аппарата, персональным отбором „людишек“, испомещением „верных слуг“, переселениями лиц, внушавших опасение…» — пишет А.А. Зимин[242]. Р.Г. Скрынников на основе Послания Таубе и Крузе, сверенного по изданию Г. Хоффа, реконструировал процесс отбора служилых людей по отечеству в опричнину следующим образом: «После утверждения указа об опричнине правительство вызвало в Москву дворян трех опричных уездов — Суздальского, Можайского и Вяземского и произвело генеральный смотр. Им руководила специальная опричная комиссия в составе первого боярина А.Д. Басманова, князя А. Вяземского и П. Зайцева. Во время смотра четверо „старших“ дворян из каждого уезда должны были после особого допроса и под присягой показать перед комиссией происхождение рода уездных служилых людей, рода их жен, указать также, с какими князьями и боярами они вели дружбу…»[243] Ясно, что этот процесс не мог идти быстро. П.А. Садиков считал также, что была произведена чистка командного состава в действующих войсках: ряд полковых воевод, стоящих по городам, близким к Дикому полю и пограничным с Литвою, был отозван и вместо них назначены новые[244].

Впервые опричный корпус как самостоятельное полевое соединение появится на страницах разрядов только в октябре 1565 г. — у Болхова, при отражении набега крымцев[245]. Судя по всему, он еще совсем невелик: два не разбитых на полки отряда с пятью воеводами во главе. Серьезной боевой силой он станет лишь в 1567–1568 гг. Именно тогда, осенью 1565 г., в разрядах возникает пояснение: «воеводы из опришнины» В калужском разряде, о котором пишет В.Б. Кобрин, ничего подобного еще нет. Отсутствие в изучаемой разрядной записи слов «из опричнины», которые будут проставляться в разрядах на протяжении всего опричного периода в подавляющем большинстве случаев, говорит против гипотезы В.Б. Кобрина. Как уже говорилось, опричного корпуса к тому времени могло еще не существовать. Следовательно, «опричные воеводы» станут таковыми лишь в будущем, и сейчас ими вполне может командовать «земский воевода» кн. Ф.М. Трубецкой.

Остается добавить еще один контраргумент более общего характера.

Насколько характерна хронологическая путаница для разрядов того времени? Наиболее крупный знаток этого вида источников, В.И. Буганов, пишет о том, что в разрядных книгах второй половины XVI века в основном выдерживается хронологический принцип, они близки «к разрядным первоисточникам». С «государева разряда» 1556 г. начинается определенный этап, своего рода реформа разрядного делопроизводства: «Именно с середины XVI в. в разрядных книгах начинаются подробные регулярные записи (курсив мой. — Д.В.) за каждый год»[246]. А это вряд ли совместимо с произвольной перестановкой в разрядных записях более чем на пять лет.

Таким образом, можно сделать вывод: нет достаточных оснований приписывать калужской разрядной записи 7073 г. опричное происхождение.

И при составлении списка опричных воевод она не учитывается.

Ряд вопросов ставит также разрядная запись выхода опричного корпуса под Тарусу. Эта запись относится к 7080 (1571–1572) г. Она свидетельствует о хронологически самой поздней крупной самостоятельной операции опричного воинства. С зимы 1571–1572 гг. нет ни единого значительного похода, о котором можно было бы твердо сказать, что командный состав набирался исключительно из опричников, без участия земских воевод. Общие действия опричных ратей и земских встречаются как минимум с 1569 г., когда З.И. Плещеева-Очина отправляют с опричным отрядом на поддержку земской армии воеводы М.Я. Морозова, отправленной отбивать Изборск. Но до середины 1571 г. разряды четко отделяли участвующие в крупной операции соединения опричников от соединений земцев. А с зимы 1571–1572 гг. начинается расписывание опричных и земских воевод в один и тот же полк большой рати без обозначения их принадлежности к опричнине и земщине.

Итак, текст тарусской разрядной записи 7080 г.:

«Того же году в Торусе из опришнины воеводы были по полком:

В большом полку воеводы князь Михайло Темрюкович Черкасский да князь Иван Васильевич Темкин.

В правой руке воеводы князь Микита Романович Одоевский да князь Ондрей Петрович Хованской.

В передовом полку воеводы князь Василей Иванович Борбашин да окольничей Микита Васильевич Борисов.

В сторожевом полку воеводы князь Василей Иванович Телятевский да князь Иван Охлябинин.

В левой руке князь Иван да князь Дмитрий Щербатые»[247].

Она присутствует только в сокращенной редакции разрядной книги.